Файя положила фотографию Эдварда себе на колени и уставилась на нее. Я взяла стул и села позади Файи, зная, что всегда легче концентрироваться, когда на тебя не смотрят. Лукас сел рядом со мной.
Мгновение спустя плечи Файи опустились, она склонилась вперед – словно потеряла сознание. Я бросила взгляд на Лукаса. Он кивнул, показывая, что все нормально. В полной тишине прошло минут десять. Затем мышцы Файи напряглись, рот приоткрылся.
– Я… – произнесла она.
И сразу резко вдохнула, выпрямилась, глаза ее закатились так, что остались видны только белки. Лукас вскочил со стула. Файя поморгала, приходя в себя, и отмахнулась от него.
– Простите, – пробормотала она. – Это была ошибка – мне не следовало так раскрываться. Меня ударило его эмоциями.
– Ты его нашла? – спросил Лукас.
– Большую черную дыру ненависти – вот что я нашла. Это он. Меня чуть не засосало. – Она содрогнулась. – Хорошо, попробуем еще. Теперь я выключу эмоциональный радар и буду придерживаться только визуальных образов. Файя опустила голову. На этот раз ей потребовалась всего минута, чтобы настроиться на Эдварда.
– Он сидит на краю кровати, уставившись в стену. Это особо вам не поможет. Так, давайте я посмотрю, что его окружает. Кровать, туалетный столик, телевизор, две двери… Подождите, на двери что-то есть. План эвакуации при пожаре. Значит, он в гостинице или мотеле. Неудивительно. Детали, детали… Вижу окно. Оно выходит на крыши зданий, значит, расположено не ниже третьего этажа. Возможно, впрочем, что и на уровне четвертого. В номере чисто. На полу даже носка не валяется. Так, направляйте меня.
– Назад к окну, – сказал Лукас. – Опиши здания, которые видишь снаружи.
– Два. Бетон, множество окон. Высокое подальше, более низкое перед окном, футах в пятидесяти. Вида практически нет. Здание все закрывает.
– Какие-нибудь особенности у одного или второго есть?
– Нет… Подожди. У дальнего какие-то буквы на крыше, но слишком далеко, не прочитать.
– Солнце видишь?
– Нет.
– Тени?
– У окна.
– С какой стороны падает?
– Умный мальчик, – улыбнулась Файя. – Прямо в комнату. Значит, окно выходит на юг.
– Вернемся к плану эвакуации. Можешь его прочитать?
– Да. Но на нем не указано названия гостиницы или номера комнаты. Я уже об этом подумала.
– А стоимость номера указана?
– Да. Сто долларов ровно.
– Хорошо.
Лукас еще раз провел Файю по номеру, но не нашел ничего полезного. Хотя я время от времени направляла на нее успокаивающий заговор, пожилая женщина снова покрылась капельками пота, поэтому Лукас завершил свой поиск.
– Последнее, – сказала Файя. – Давайте я быстренько займусь им самим. Он все еще сидит на кровати, наверное, думает. Если он что-то планирует, я могу это узнать.
Она замерла на месте, снова уронив голову на грудь. Минута прошла в молчании, затем Файя содрогнулась, подняла голову и часто заморгала. Лукас положил руку ей на плечо. Мгновение спустя она еще раз содрогнулась.
– Опять проклятая черная дыра. Это… Я никогда не чувствовала ничего подобного. Наташа столько для него значила. – Файя сглотнула. – Но ведь даже Гитлер любил своего пса, правильно? Способность любить еще не делает человека хорошим, а Эдвард к хорошим людям точно не относится. Его волновала только она. Так, давайте попробуем еще разок.
– Наверное, тебе не следует…
– Так, я поймала его. Просто поддержите меня. – Файя выдохнула, голова опять рухнула на грудь. – Он разочарован. Убийства не помогают, не заполняют пустоту. Ему требуются новые. Одно он оставлял напоследок, но не может ждать. Он собирается… – Ее голова резко откинулась назад и с такой силой ударилась о подголовник инвалидной коляски, что снова подпрыгнула. – О-о, – выдохнула она.
Файя схватилась за ручки инвалидного кресла, ее тело напряглось, выгнулось над коляской, выпрямилось как доска и соскользнуло на пол. Мы кинулись к пожилой женщине, и Лукас подхватил ее до того, как она упала. Ее били судороги, глаза закатились. Я схватила с ближайшего стола карандаш, открыла ей рот и прижала карандашом корень языка. Постепенно конвульсии прекратились. Файя замерла, словно замороженная, в руках Лукаса. Он осторожно опустил ее на пол.
– Я позову Оскара, – сказал Лукас.
– А она…
– С ней все будет в порядке… То есть она вернется к своему обычному состоянию. Сейчас она в ступоре.
Он ушел, а я попыталась уложить Файю поудобнее, поправила руки, голову, заглянула в глаза – расширившиеся и невидящие. Нет, не невидящие. Склонившись, я уловила там движение, зрачки расширялись и сужались, как у человека перед телевизором. Она смотрела на крошечный экран, у себя в сознании, на котором проносились сотни фильмов о сотнях жизней – с такой скоростью, что понять хоть что-нибудь было невозможно.
Я обязательно поговорю с Беницио о том, что Файе нужна медсестра-ведьма. Она не выздоровеет, но ей станет легче. Да, я предложу ведьме работать на Кабал-клан, хотя раньше не могла себе такого представить. Но грустная правда заключается в том, что дюжины ведьм хотят работать на Кабал-кланы, а если они способны помочь кому-то вроде Файи, то в данном случае лучшее, что я могу сделать – это содействовать исполнению их желания.
К вечеру мы обошли почти половину гостиниц Майами, пытаясь найти ту, вид из окна которой соответствовал бы виду из окна Эдварда, как его описала Файя. Мы начали с тех, где номера стоили ровно сто долларов. Это оказалось сложнее, чем мы думали. Во многих гостиницах таких номеров было не по одному.
Джейми предложила разделить список гостиниц, чтобы каждый обзванивал свою часть. Когда набралось несколько возможных вариантов, мы с Лукасом отправились по адресам, а Джейми с Кассандрой продолжили звонить. Это было разумное разделение труда, вот только Джейми и Кассандра нашли столько гостиниц со стоимостью номера в сто долларов, что мы просто не поспевали за ними.
В восемь Джейми позвонила нам.
– Мы все еще не закончили, – сказала я.
– Я так и подумала. Я звоню предупредить, что мы с Кассандрой решили пока прерваться. А то вы ходите уже шесть часов, не ужинали и наверняка не обедали.
– Нам нужно только…
– Нет. Я серьезно, Пейдж. Хватит на сегодня. Передохните. Поешьте, поспите, а завтра с утра продолжите.
Мне очень не хотелось останавливаться, но Джейми была права. Спускалась ночь, мы с трудом различали окружающее. Я передала совет Лукасу, и он согласился с Джейми.
– Хорошо, – сказала Джейми, когда я сообщила ей, что мы заканчиваем. – Вы сейчас рядом с баром, в котором подают горячее до полуночи. Встретимся там через полчаса. Если задержитесь – заставите меня ждать. А меня не стоит оставлять одну в баре, не забывайте об этом.
