дня в этом капкане мурыжились, – обиженно высказалась Дана, с особой женской завистью разглядывая костюм воительницы и такой же кожаный кнут длинной около двух метров.
– Зачем она сбежала? – яростно сверкая белками, исступленно повторила вопрос девушка, – вероятнее всего это был зов крови, она не в силах была ему сопротивляться!
– Стоп! – вмешался Всевладий, – она? Это кого ты имеешь в виду?
– Я имею в виду свое бывшее зверьковое воплощение, – закинув кнут на плечо и подбоченившись, с вызовом ответила Валюта.
– Ясно. Продолжай.
– Возможно, здесь ещё присутствовал страх от телепортации, но это не важно.
Очутившись на природе, она быстро нашла норку и устремилась под землю. Сколько времени она блуждала по бесконечным лабиринтам, не знаю, возможно, три дня и три ночи. Зверский голод накатывал волнами, но ни одного корешка, ни одного зернышка не встретилось на пути, как впоследствии оказалось, «все уже было съедено до нас!», – она обвела взглядом всю компанию, выдержала паузу, чтобы до них дошло, что такое зверский голод. Но реакции не последовало, наоборот еле сдерживая раздражение, они просто слушали. Валюта скрипнула зубами от досады, и продолжила свой рассказ.
– Наконец, нашелся выход, но не наверх! – она многозначительно подняла указательный палец, – туда, где можно было хоть чем-то перекусить! В изнеможении она ползла и ползла, пока закончился очередной тоннель, и она увидела «своих». Нет, не увидела, там была кромешная тьма, но она их ощущала, это была нескончаемая лавина из лап, хвостов, челюстей и голодных желудков. До нее доносились обрывки фраз и мыслей, из них она сделала заключение, все, что можно было сожрать под землей, они сожрали, естественных врагов у них нет и популяция разрослась в неимоверных количествах. Но им было запрещено выходить на поверхность.
– Кем запрещено? – последовал вопрос.
Валюта задумалась.
– Кто-то очень сильный, могущественный, у него золотая корона на голове.
– Понятно, царь, предводитель крысиного общества, продолжай…
– Участились случаи каннибализма. Некоторые смельчаки делали партизанские набеги, и вот не далее как вчера, захватили врасплох какую-то крылатую тварь, пытали ее, а потом сожрали. Но, перед своей кончиной, она рассказала, что на планете появились Белые Боги, которые у себя на планете истребили всех крыс, посредством яда, что добавляли в пищу, а также травили газом, устраивали капканы, и теперь явились сюда, с той, же целью.
– Ну, ты исполняешь… – пропел Гриня, недоверчиво улыбаясь.
– Ты мне не веришь?!? – возмутилась Валюта, и ее раскосые глаза сверкнули гневом.
– Что скажешь на это, Чан Ми? – Всевладий повернулся к девочке.
Вместо ответа она подошла к разгневанной воительнице и протянула руку.
– Тетя Валюта, давайте познакомимся, меня зовут Чан Ми.
Бывшая крыса недоуменно скользнула взглядом по девочке, затем с немым вопросом к домовому, мол, почему ребенок, в такой важный момент путается под ногами? Но, к ее удивлению, Гриня только кивнул головой. Освободив от кнута правую руку, она подала ее Чан Ми.
– Валентина Петровна, преподаватель физики – секунду помедлив, добавила – в старших классах…
Все внимательно наблюдали за девочкой. Валюта же, подозрительно глянув на свою ладонь, опять стала в позу.
– Нет, – словно отвечая на собственный вопрос, заговорила Чан Ми, – тётя действительно рассказывает то, что видела, в общей массе, однако это гнездовище… Там пусто, источник, где источник зла… Дядя? – она повернулась к Всевладию.
– Продолжай, Розочка, я вижу ход твоих мыслей.
– Кто-то внушил крысам такую мысль, и сделал это намеренно.
– Да какая разница, кто? Эта масса уничтожит нас, и заодно всех, кто попадется им на пути, захватят плодородные земли и будут властвовать на всей планете, – бывшую крысу трясло от страха.
– Всё, как всегда, огорченно вздохнул Всевладий, – ничего нового.
– Бежать можно было и в платье с синяками, трусиха. Чего же ты вырядилась, аки «Зена, королева воинов»! – Дане, все еще не давала покоя шикарная экипировка Валюты.
– На себя посмотри, тоже ведь, прячешься за доспехами, – парировала Валюта, смерив с головы до ног Филиппа. В ее голосе тоже сквозила зависть, но не к одежде.
– И здесь войнушка назревает! – довольно потирала свои ручки Красава.
– Достаточно! – повысил голос Всевладий, не хватало нам еще бабьих разборок. Что решит совет?
– Мы явились сюда с единственной целью, найти папу, и пока он не отыщется, я и шагу отсюда не сделаю, – категорически заявила Чан Ми.
– А я бы убралась восвояси,– так же жестко ответила Оленька.
– Лёка, ты чего? Что с тобой? Как ты себя чувствуешь? – Красава принялась ее ощупывать, она все еще надеялась увидеть момент превращения одной особи в другую, – нам же надо отыскать папу Чан Ми.
– Ах, оставьте меня в покое, если бы он хотел, он давно бы уже явился, наверняка, ведь где-то рядом, еще, небось, и насмехается…
– Омма, папа не такой…
– Папа может и не такой, а то отродье, в которое он превратился, наверняка такой, а вообще, мне безразлично! Ищите источник, воюйте с крысами, я сказала свое слово, а вы решайте, как вам будет угодно!
Оленька ушла, вытирая обидные слезы, на себя, что не сдержалась, на Лиёна, что до сих пор не простил ее, на Дану, что откровенно льнула, не стесняясь к возлюбленному, – между прочим, это мой ворон, сто лет был моим, – на дочь, что неожиданно стала Великой, а она осталась одна…
– Лёка, далеко не уходи, нам вместе держаться надо, крикнула ей вдогонку Ариадна.
– А мне жалко этих крысок, они же голодные, мож накормить, их, и все само собой рассосется? – Гриня всегда был окружен всевозможными животными, они ластились к нему, и он отвечал им любовью. Кормил, лечил, беседовал.
– Жалость к жестоким, это жестокость к слабым, – задумчиво изрекла Красава. На данный момент, если верить словам нашей «бывшей», – она подозрительно посмотрела на Валюту, – это зверье превосходит нас по количеству и, начнись заварушка, «шапками закидают», так в народе говорят.
– Именно, именно закидают! Прошу вас, поверьте мне на слово, их несметное количество! О какой жалости ты говоришь, деда? Скажи еще о долге перед братьями нашими меньшими, они как голодная саранча, одно мгновение и от нас не останется ни одной крошечки, моргнуть не успеем.
– Сбрендила, Валютка, как я погляжу, ишь, зенками заискрила, сама то, давно ль ко мне тулилась, да крошечки выпрашивала, умишко то, видать, вместе с хвостом отвалился – огрызнулся домовой, он теперь постоянно шарил по своим карманам, что-то искал, но не находил, – полагаю оставаться надобно, вот мое слово.
– Совесть? Жалость? О таких глупостях хорошо рассуждать сидя на печи, в валенках! Сейчас речь идет о сохранении жизни! Почему, почему меня никто не слышит?
– Мы остаемся, да, Филя? Лиёна отыскать надобно непременно.
– Сева, а ты что скажешь? – беспокойно поглядывая в сторону, куда ушла Оленька, спросила Ариадна.
– Эта крошечная планета, на которой мы оказались, была создана для любви, для гармонии. Для гармонии, к которой стремится каждое живое существо на любой из планет
