— Эй, кто тут? Мариэта!?! — муж Смияды, Проний, облегченно выдохнул и отставил в сторону внушительный дрын. — А я вижу — ходит кто-то по усадьбе, решил проверить. Совсем вернулась? Смияда моя обрадуется.
— Нет, Проний, не насовсем, — грустно ответила Мариэта. — Только забрать кое-что, дорогое для меня. Я замуж вышла, — женщина обнажила запястье, демонстрируя татуировку.
— Вот это новости! Ты, что же, больше к нам не вернешься?
— Нет, я теперь в Гарнее живу, с мужем.
— Вот это дела! — Проний озадаченно покачал головой. — Ладно, пойду жене расскажу. Ты же не прямо сейчас уезжаешь? Кстати, а на чем ты приехала, я не вижу повозки, или она на задах стоит?
— Да, там, — Мариэта сама не знала, зачем обманула соседа, почему не рассказала, что у нее есть портал. — Не прямо сейчас уеду, но скоро. Заскочила на пару оборотов, вещи забрать, да с соседями попрощаться.
— Так я побегу, Смияда не простит, если я не ей первой расскажу такие новости.
Понимая, что до появления соседок остались считанные мгновения, зельеварка ещё раз обошла комнаты, наполняя очередную корзину.
Как же она понесет их? Те, что с растениями — неподъёмные. Но своя ноша не тянет, уж, как-нибудь, она справится, тем более, ей только через рамку перехода перейти, а к дому можно будет перетаскать и по одной.
Как Мариэта и предполагала, соседки налетели сороками всего через четверть оборота.
Налетели, закружили, перебивая друг друга.
— Марита, как же это?
— Насовсем уезжаешь? Жаль, как жаль!
— Муж-то тебя одну отпустил — не боится, что уведут?
— Глупая ты, Крияна, куда её уведут, если она в браке? Гляди, какая татуировка красивая.
— Сама глупая! Можно подумать, Мирена, ты никогда не слышала про похищения? Мы неподалёку от Андастана, а там рабство процветает. Украдут, продадут в гарем, попробуй, найди!
— Тише, не ссорьтесь, — улыбалась зельеварка. — Кому я нужна, похищать меня?
— Ох, как поговорить хочется, — всплеснула руками Смияда, — да дел невпроворот! Утро, сама понимаешь! Ты дождись нас, а? А мы живой ногой всё переделаем и к тебе!
— Да, Марита, должна же ты нам про мужа рассказать — кто, откуда, каков из себя, — подхватила Крияна.
— Конечно, всё расскажу, — согласилась Мари. — Подождите, вы следили за моим огородом, я должна вас отблагодарить.
Она достала монеты и раздала соседкам.
— Имперские, — с удовольствием рассматривала свою Мирена. — Спаси, Единый, соседка! Нам жаль, что ты уезжаешь. Дождись, мы мигом!
И женщины бросились по домам — кормить семью, убирать и мыть — утром всегда полно дел, которые не отложишь, и сделать их, кроме хозяйки, некому.
Мариэта перенесла корзины в одно место, выбрав за домом кусок двора, который не просматривался ни с одной стороны, скрываясь за пышными кустами. Пусть соседи думают, что она уйдёт огородом к ожидающей на той стороне повозке!
И напоследок решила наведаться в пристройку, где ночевал «двоюродный брат».
Стоило переступить порог, как её накрыло что-то непонятное. Боль раздирала тело женщины, раскаленными иглами впиваясь в мозг, давила, выкручивая руки, гнула и терзала. Упав на колени, Мари пыталась отдышаться и понять, что произошло.
Боль ненадолго отступила, оставив чувство незащищенности, потом накатила снова.
Что же это такое? Ей так плохо, потому что она зашла в это помещение?
Но давление не прекратилось, когда она, еле-еле передвигаясь, почти выползла наружу.
Единый, на что это похоже? Это похоже… похоже… на то, как Приния пыталась её подчинить!!!
Но, здесь нет менталиста, потом, хотя ощущения сходные, само воздействие несколько другое. Кто же смог на неё напасть?
Боль снова отступила, комариным писком звеня в голове, и Мари поняла, что источник неприятных ощущений — брачная татуировка. Кожа на запястье горела огнем, рисунок постоянно двигался. Казалось, что волна показывает шторм, а лоза — сильнейший ветер, вырывающий деревья с корнем.
Михаэль?
По телу прошлась волна силы, и Мариэта поняла — да, прямо сейчас что-то очень нехорошее происходит с графом. Наверное, на него напала Приния, и он борется с ментальной атакой?
Единый, как же помочь?
Женщина бросилась в дом, к своим запасам ингредиентов и остановилась — что могут травы, если он — в Империи, а она — в Тропиндаре?
Между тем, волны продолжали накатывать, напоминая, что отец её малыша находится в очень опасном положении. Если бы она знала — как, то немедленно помогла ему, но в том-то и дело, что Мари не имела понятия, что делать. Перейти прямо сейчас к нему порталом? И что дальше?
Мысли, в панике, метались испуганными воробьями.
А как ей самой удалось не поддаться внушению? — женщина принялась лихорадочно вспоминать.
Михаэль говорил, что с менталистом можно справиться, только владея двумя стихиями. Получается, в прошлый раз именно его сила помогла ей, иначе Приния её подчинила бы. Значит, сейчас уже ей надо поделиться силой с графом. Она готова, но, Единый — как???
Вспомнив уроки Альмиры, Мариэта принялась манипулировать с магией, но, то ли она что-то упускала, то ли они ещё не дошли до этого, сила, охотно отзываясь и послушно всё выполняя, отправляться на помощь графу не спешила. А Мари чувствовала — татуировка, до этого горевшая огнём, постепенно начала бледнеть, теряя цвета — Михаэлю очень плохо, он вот-вот перейдёт точку невозврата.
В какой-то момент всё стихло, и Мари поняла — опасность со стороны менталистки миновала, но накатившая следом слабость дала понять — граф на грани выгорания.
— Да что же это такое! — вскричала женщина, — как мне помочь мужу? Я не хочу, чтобы он пострадал! Да, обидел, да, всё за меня решил, но я люблю его и он — отец моего ребёнка!
Татуировка кольнула, и в тот же момент Мариэта почувствовала, как её магия куда-то уходит, будто вода через решето.
Магическая пара, кажется, Альмира ей именно о таком и рассказывала — сквозь туман в голове пришло осознание происходящего. Они связаны с графом, нравится им это или нет. Поэтому и ребенок получился, и от внушения она смогла избавиться, а сейчас её дар — Мариэта прислушалась — пытается подлечить Михаэля, латая магией прорехи в его ауре и резерве.
Жаль, что она не сразу поняла, как ей отпустить свою силу, забыла, что Альмира научила ставить блок, не позволявший магии самостоятельно покидать её организм.
Старушка объяснила, что снять блок можно в любой момент, стоит лишь пожелать, но теперь, когда она беременна, нельзя допускать, чтобы магия свободно перемещалась.
— Ты еще не умеешь полностью контролировать свой дар, поэтому, мы начнём именно с блоков, чтобы по незнанию или рассеянности ты не навредила себе.
— До этого не навредила же, — возразила Мариэта.
— Ты сейчас особенно уязвима, помни о малыше!
И Мари научилась ставить блок, да так и отправилась в Адижон, не убрав его перед переходом.
Вспомнив, чему учила Альмира, преодолевая слабость и накатывающую тошноту, зельеварка смогла сконцентрироваться и отсечь переток магии.
«Надеюсь, Михаэлю хватит того, что он получил, чтобы продержаться до помощи», — успела подумать она, прежде чем потеряла сознание.
— Всё еще без сознания? — мужской голос казался знакомым.
— Да, уважаемый, но в её состоянии это обычное дело, — голос незнакомый, женский.
— Что у неё с состоянием? — в мужском голосе добавились тревожные нотки.
— Ари ждет ребенка.
Мари решила, что пора вмешаться и открыла глаза.
Знакомая комната.
Дождавшись, когда потолок перестал вращаться волчком, женщина повернула голову.
— Ари Мариэта! — напротив кровати стояли кагым и невысокая худая женщина, судя по одежде — целительница. — Как же вы всех напугали! Хорошо, что ари Гриция объяснила причину вашего обморока.
Зельеварка попыталась сесть, комната немедленно снова завертелась.
— Лежите, ари, — мягко удержала её целительница, — вам нужен покой, если вы не хотите навредить маленькому.
