Девочка Каина
Юлианна Орлова, Виктория Победа
Пролог
— Скажи мне, женушка, какого черта я застаю тебя в компании твоего бывшего? — Руслан сделал шаг мне навстречу, заставляя пятиться назад. Его взгляд горел праведным гневом, прожигая меня насквозь.
— А что, собственно, тебя не устраивает? — мне бы молчать, пока хуже не стало, но молчать — это ведь не про меня. — Наш брак фиктивен, — сама не понимала, зачем дразнила тигра в клетке, но его претензии казались смешными учитывая события последних нескольких часов.
— Ты — моя жена, Настя, и должна соответствовать своему положению, — он в два шага оказался возле меня, вжимая в стену. Так близко, что я чувствовала его горячее дыхание на своей коже.
— Да что ты? — толкнула его в грудь, но он не шелохнулся. Чертова груда мышц! — И это говоришь мне ты? Тот, кто проводит время в компании легкодоступных девиц при наличии жены? Тот, кто пялится на на других женщин в компании друзей и в присутствии супруги? Единственный, кто может подкосить твое положение — это ты сам!
— Помнишь наш первый разговор? На что ты согласилась? — прищурился, приблизившись к моим губам. — Ты согласилась выполнять все поставленные мной условия, Настя. Я свои обязательства выполнил, твой брат с тобой? Может, хочешь развестись и вернуться к точке отсчета?
— Я… ты… — он знал, на что давить, знал, как заставить меня подчиниться.
— То-то же, девочка, будешь делать, как я скажу, иначе мое терпение может закончиться…
1
НАСТЯ
Мыслями я находилась где угодно, но только не здесь. Не в начищенном до блеска ресторане для сильных мира сего. Не в этой идеально отглаженной форме официантки. Нет, мыслями я уплывала во времена, когда мама и папа были живы, когда я могла прийти и уткнуться в крепкое плечо отца и знать, что у меня есть уверенное завтра. Когда я могла подхватить братика на ручки и улыбнуться искренне, не так, как сейчас, — вымученный оскал.
— Настя, пятый столик, мне долго ждать? — пробасил владелец заведения Милохин Владислав Антонович, самый гадкий человек на этой планете. Одним своим видом наводить на меня презрение ко всему мужскому роду.
— Иду, — подхватив блокнот и ручку, быстрым шагом направилась к нужному столу. Мысленно отсчитывала шаги, чтобы притянуть сознание на поверхность. Дыши. Все будет как будет.
Сердце стучало как ошалелое, я только пару минут назад была в уборной, где пыталась привести себя в порядок после очередного срыва до слез. Дамбу прорвало. Но срываться мне нельзя, нельзя падать в пропасть отчаяния. Есть ради кого жить. Для кого.
— Здравствуйте, Я Анастасия, сегодня буду обслуживать ваш столик, — руки тряслись, ручка то и дело норовила выпасть из рук, но я отчаянно вцепилась в нее, посматривая на сидящих за столом.
Мужчины, все взрослые и какие-то умудренные опытом. Это отпечаталось в их серьезных взглядах и глубоких морщинах. Кроме одного. Он смотрелся моложавее и свежее, что ли, вот только глаза были пропитаны тьмой. Как будто он впитал в них всю пережитую боль.
Наши взгляды схлестнулись, и у меня перехватило дыхание. Он словно лазером прошелся, оставляя глубокие борозды.
— Я с вами говорю? Вы работаете или витаете в облаках, Анастасия? — сжал челюсть и заиграл желваками. Мысленно отвесила себе звонкую оплеуху за то, что вновь погрузилась слишком глубоко в себя.
— Простите, — отозвалась тихо, но все-таки перевела взгляд в блокнот. Сжимала ручку с такой силой, что она точно было лопнула, если бы не выпала из рук.
— Я повторяю свой вопрос, — выдохнул и проследил за тем, куда закатилась ручка. Прямо под стол к его ногам. Не буду поднимать, и так все запомню. К черту!
Мужчина хмыкнул, легко опустился под стол и поднял злосчастную ручку. Ткнул ею в меня со словами:
— Тут есть кто порасторопнее? А то мы скорее умрем с голода, чем закажем наконец-то хоть что-то, — темные брови взметнулись вверх, а губы сжались в прямую линию. Он пренебрежительно посмотрел на меня и откинулся на стуле.
— Я вас слушаю.
— Слушает она, а до этого кому я все рассказывал? Может мне взять и сходить на кухню, попросить у повара приготовить нужное и не ждать, пока ты проснешься?
Настолько же брутально красив, насколько и отвратен в душе. Неужели нельзя быть чуточку более вежливым? Никогда не понимала, что двигает людьми, когда они за милую душу гнобят официантов.
Темные коротко стриженные волосы, широкие скулы и бесконечно холодные голубые глаза, способные заставить кровь стынуть в жилах. Мужественно очерченный нос все же перебит, на переносице виделся глубокий шрам. Но именно он придавал лицу большую привлекательность. Опасную.
Сердце пропустило удар, потому что я вдруг поняла, кого он мне напоминал. Пусть отдаленно, но что-то в нем мне шептало о сходстве…Мой отец. Такой же уверенный взгляд, такая же сила духа исходила от него всегда. Только разве что он не был настолько жестким чурбаном по отношению к людям.
Неотесанный мужлан по слогам продиктовал заказ, после чего я спешно удалилась. Но прожигающий спину взгляд преследовал меня всю дорогу до барной стойки.
— Четыре бокала пива и сок апельсиновый, — прогудела бармену, на что он залился хохотом.
— Может еще трубочку с бабочкой? — стрельнул взглядом в тот самый столик, а я тем временем шикнула на него.
— Хватит ржать, мне и так досталось.
Спустя мгновения водрузила выпивку на поднос и потащила к столу. Руки не держали совсем, голова начала кружиться, и прямо у злополучного столика я зацепилась за свою же ногу, после чего бокалы пошатнулись и упали на пол. Содержимое многих из них окрасило сидящих. Такого отборного мата я не слышала еще никогда, но мне было настолько все равно, что я была готова буквально к любому развитию событий.
Тошнотворный ком застрял в горле, когда до меня словно сквозь вату доносились обрывки фраз:
— Понабирали с улицы и еще дерут за обслуживание процент…
…..
— Да что за работники вообще.
— Со своим смазливым личиком иди работать в другое место!
— Каин, окстись, ну оступилась, с кем не бывает, — кто-то пытался его осадить, но я словно в прострации была и ничего не могла заметить, кроме расползающихся на белой скатерти разноцветных пятен. Они соединились воедино, когда до ухо долетело, как кто-то перекинул стул.
Мужчина встал, струсил с себя остатки жидкости и опрометью помчался к выходу, на ходу проклиная всех на чем свет стоит. А я стояла ни жива ни мертва, потому что прямо за моей спиной прозвучал противный голос Милохина.
— Ты решила вылететь отсюда, раз так обращаешься с постоянными клиентами?
Душа ушла в пятки. Только не уволить, я просто сойду с ума. Только не это.
РУСЛАН
Идиотка! Криворукая идиотка! Понаберут по объявлению дур со смазливым личиком и клешнями вместо рук. Мало того, что новая должность успешно машет рукой, потому что, я, видите ли, не женат, так еще и тут нервы потрепали…
Какое вообще отношение к занимаемой должности имеет мое семейное положение и отсутствие у меня головной боли, носящей гордое звание «супруга»? Начальство, как с цепи сорвалось, женатого им подавай, и плевать они хотели на мои заслуги и на очередное звание вне очереди.
Вышел на крыльцо ресторана, вынул из кармана сигареты. Одна затяжка…другая. Бросать бы, да куда там.
Столько лет в горячих точках, я делал невозможное, то, что нормальному человеку вообще не под силу, не снилось даже. А этим зажравшимся индюкам жену подавай. Мне жена вообще без надобности. И откуда я ее вытащить должен? Я полжизни на заданиях, а им человека семейного подавай.
Какая, к черту семья, когда месяцами дома не бываешь, когда забыл, как выглядит этот самый дом? Мне эта должность, как воздух нужна, не для того я жопу рвал все эти годы, чтобы меня подальше задвинули и не вспоминали, а после ранения мне возвращение на поле боя не светит, не допустит никто. И тут два варианта: либо подняться по карьерной лестнице и занять место среди большого начальства, либо отправиться в жопу, в задрипанный отдел, командовать кучкой ни на что не способных идиотов.
