Захожу в гримерку и сажусь перед зеркалом, запустив пальцы в волосы и рассматривая свое лицо в отражении.
— Дожилась, Василиса, неровно дышишь к очередному клиенту и не своему, как сегодня выяснилось, — говорит мне отражение или я ему. — Никакого эксклюзивного права на него у тебя нет, поэтому забудь, как будто его и не было никогда в твоей жизни, иначе не сможешь работать здесь.
— Психоз налицо, Ева? — в гримерку входит никто иной, как Анжелика, заставив меня дернуться и отвернуться от зеркала. — Или мечтала быть на моем месте?
— Да вот ещё, у меня всё довольно неплохо прошло, к тому же Михаил — это не Мамба и деньгами меня не обделил сверх оплаченного времени.
— Что ещё за мамба? Конфета что ли? — заметно, что она пытается шевелить мозгами, но получается это у блондинки откровенно плохо.
— Тот, с кем ты кувыркалась. Видимо, он ничего о себе не рассказывал тебе? — я снисходительно улыбаюсь, но моя улыбка быстро замирает на губах при ответном выпаде Анжелики.
— Ты знаешь, нам как-то не до разговоров было, — с этими словами она скидывает полупрозрачный пеньюар и направляется в душ, а я еле сдерживаюсь, чтобы не запустить в неё феном или чем потяжелее.
Как только блондинка исчезает из вида, я выдыхаю и начинаю стаскивать с себя одежду, мечтая поскорее облачиться в удобные джинсы и кофту, а также снять шпильки, обувшись в кроссовки. Не дожидаюсь выхода блондинки, душ я приняла ещё в випе, после секса, поэтому и собираюсь куда быстрее, чем все остальные девушки, кто ещё остался в клубе в этот поздний-ранний час. Натянув на себя одежду и завязав волосы в хвост, я направляюсь к выходу. Такси уже ждет возле черного входа: "Uber" как всегда приезжает вовремя, а я уже предвкушаю теплую и уютную постель дома, где, наконец, усну и просплю до самой ночи, а после, сходив в супермаркет за ведерком мороженого, буду смотреть сопливые мелодрамы. Но успеваю сделать только несколько шагов, как меня хватают за руку и, зажав рот, тащат куда-то за клуб. Зимой в это время на улице ещё темно и совершенно безлюдно.
— Заткнись! — раздается голос из моего кошмара.
Страх буквально парализует меня, так что я не могу дышать, чувствую, как глаза мои округляются. Я не помню, как его зовут, не помню даже, как он выглядит, но зато помню свой кошмар от пережитого в лагере с загадочным названием “Антрацит”.
Темно и грязно, вокруг вонь чьей-то рвоты, пота и мочи, всё это смешивается с синтетическим запахом наркотиков, которые готовят для сбыта. Девушки, кто более-менее способен, работают на доставке, остальных используют иначе. По ночам из соседнего помещения слышатся плач и просьбы о помощи. Иногда я вижу кого-то из тех, что уводят туда, а кого-то больше никогда не встречаю. Хотя я здесь всего лишь два месяца, и пока надо мной не производят никаких опытов. Зато увиденного хватит на всю жизнь.
— Она.
Я даже не сразу реагирую, потому что тут каждый день извращенцы выбирают себе развлечение. И когда передо мной останавливается местный надсмотрщик, я в ужасе отшатываюсь, забираясь с ногами на железную кровать без матраса.
— Ты идешь, — его пустой и мертвый, будто у змеи, взгляд, только добавляет ужаса. Этого человека уже ничем не разжалобить, никакой милости от него не дождаться, но я всё равно падаю на пол, ползая в его ногах.
— Пожалуйста, я вас умоляю, отпустите меня, я всё буду делать, но не отводите меня туда, пожалуйста, я сделаю всё, что угод…О-о-х, — моя мольба обрывается, когда он с силой бьет меня в живот ногой, а после, схватив за волосы, поднимает с пола и толкает в сторону соседнего помещения. Я упираюсь, цепляюсь за двери и кровати, но меня всё равно силой тащат, ударяя резиновыми дубинками по рукам и ногам.
Оказываюсь в комнате, где всего одна кровать, но зато накрытая матрасом, хоть и грязном, со следами крови и ещё чего-то. С ужасом останавливаюсь у входа и осматриваюсь дальше, кроме кровати есть ещё какой-то шкаф в углу, стол и стул. И на этом стуле спиной ко мне сидит мужчина.
— Иди сюда, рыжая, — он показывает на кровать, но я не двигаюсь с места, парализованная. — Легла! — от громкого голоса дергаюсь и в ужасе пячусь назад из комнаты, но двери за мной уже закрыты.
— Откройте, пожалуйста! — кричу и стучу в закрытую дверь, но всё бесполезно. А спустя мгновение мне на голову надевают мешок, так что всё вокруг исчезает из виду, и тащат, крепко держа за руки, пока не падаю на кровать.
Дальше всё происходит быстро: холод металла к телу, а после холодный воздух вокруг, который заставляет ежиться, но пошевелиться я не в силах. Руки и ноги разведены в стороны и привязаны к краям кровати, так что я абсолютно вся обнажена. Дергаюсь, когда ладонь скользит по ноге, но чудовище это не останавливает. Он поднимается от колена выше, пока не касается пальцами между ног, толкая палец внутрь, так что я вскрикиваю.
— Х-м-м, как любопытно, я думал в этом месте не осталось целок, — от его довольного тона меня охватывает ещё больший страх, грозя обернуться истерикой.
— Пожалуйста… — дергаю руки, но от этого веревки только сильнее режут нежную кожу. — Отпустите меня…
— Ш-ш-ш, молчи, — он отодвигается, и я слышу шуршание одежды с характерными звуками, когда расстегивают молнию на брюках. — И не кричи, иначе мне придется уколоть тебя, чтобы сделать послушной.
Чудовище забирается на кровать, устраиваясь между моих ног, и вновь гладит, вызывая у меня приступ тошноты. Я уже просто плачу, прикусив губу, чтобы не издать ни звука, он льет какую-то холодную жидкость мне на промежность, так что все внутренности у меня сжимаются в тугой узел от напряжения, а после я оказываюсь в Аду. Боль такая, что кажется, меня разорвет на части, мой громкий крик и дикое сопротивление, потом укол — и ощущение безразличия ко всему. Словно я не в своем теле и только наблюдаю, как в фильме, как меня насилует сначала это чудовище, потом другое и так далее, что через год пребывания в этом месте я уже не сопротивляюсь и не молю, понимая всю бесполезность происходящего.
Сейчас же я с яростью дикой кошки сражаюсь за свою жизнь, своё существование. Кусаю “чудовище” за руку, с наслаждением ощущая на языке солоноватый вкус крови, а после пинаю его в колено, впервые пожалев, что на мне не стрипы на шпильке, но и этого оказывается достаточно, чтобы хватка на моем теле исчезла. Второго шанса мне и не нужно, я бегом устремляюсь к клубу, но монстр из прошлого догоняет меня, на этот раз повалив на землю.
— Ты ещё и ожила, тем лучше, сможешь отработать все долги своего отца.
— У меня нет отца, — рычу, стараясь скинуть с себя этот “привет из прошлого”.
— Значит, любовника, — он хватает меня за волосы, стянутые в хвост, и ударяет о землю лицом, так что на минуту я отключаюсь, а когда прихожу в себя, уже лежу без тяжести, а рядом разворачивается драка. Хотя назвать дракой то, как “Мамба” отделывает напавшего на меня, можно с огромной натяжкой. Ему хватает всего нескольких ударов, чтобы отправить чудовище в нокаут. Чувствую на лице влагу и понимаю, что этот урод разбил мне нос.
— Ты как? — Саша приседает рядом, всматриваясь мне в лицо. — О, черт!
— Уже не хочешь меня? — кривлю губы в улыбке, а после начинаю хихикать. — Вид разбитого носа и крови тебя не возбуждает? Ты точно из другого теста, — уже смеюсь в открытую.
— А этот му**к тебя хорошо приложил, — вместо ответа на мои вопросы произносит мужчина, протягивая руку: — Идем обратно в клуб, хоть умоешься, а то вся чумазая.
— Да, такую меня не пустят на пилон, — поднимаюсь, но голова тут же идет кругом.
Однако прежде чем я впадаю вновь в беспамятство, “Мамба” обхватывает мою талию, не дав снова прижаться к земле. А после и вовсе на руки подхватывает, направляясь к черному входу, из которого я вышла каких-то пять минут назад, но сейчас у меня ощущение, что прошли годы.
