— Ну что, заносим или как?
Проверяю телефон, и как раз приходит сообщение от Рейчел.
Все чисто.
Поворачиваюсь к ребятам.
— Ага, погнали. Трент, бери кег. Миранда, за тобой бутылки. А мы с Сэмом возьмем холодильник, — раздаю указания я.
Мы еле тащимся по лужайке. Вокруг снуют девчонки в жемчугах и обтягивающих платьях и парни в футболках поло и с уложенными гелем волосами. При виде наших рваных джинсов и черных кожаных курток все они морщатся. Я стучу в дверь, и та распахивается.
— Раник! — улыбается мне Рейчел. У нее короткие черные волосы и очаровательные румяные щечки. — Спасибо, что приехал так быстро!
— Пустяки, милочка. И какая сегодня тема вечеринки? Одеться как республиканцы?
Она хихикает.
— Нет, она в стиле пятидесятых.
Я киваю Тренту, и он заносит в дом кег. Рейчел отступает и выкрикивает указания сквозь грохот музыки:
— Просто поставь на кухне! Ага, прямо здесь!
Миранда надменно проходит мимо нее и ставит бутылки на стойку. Она никогда не притворяется, будто ей симпатичны мои подружки-однодневки. Не обращая на это внимания, Рейчел просит нас с Сэмом отнести холодильник в гостиную. Каждый новичок косится на нас. Даже играющие в пив-понг останавливаются, чтобы поглазеть на габариты Трента и мои татуировки.
— Эм, — Рейчел достает кошелек и протягивает мне сотню, — держи, еще раз спасибо. Никто не смог бы провернуть дело так быстро.
В гробовом молчании я обвожу взглядом комнату, бросая вызов всем, кому есть что сказать. Наконец Трент хлопает меня по плечу. Он всегда тактичен и желает удержать меня от драки. Чует мое напряжение, как ищейка.
— Нам пора.
— Пока, неудачники! — Миранда шлет всем воздушный поцелуй и выходит из дома. Сэм следует за ней по пятам.
Когда я разворачиваюсь, Рейчел ловит меня за рукав.
— Эй, ты можешь остаться, если хочешь.
Я вздергиваю бровь.
— Серьезно? Уверена?
Она решительно кивает.
— Никто к тебе не полезет. Обещаю.
Замечаю у нее за спиной знакомые светлые волосы и голубые глаза и улыбаюсь.
— Конечно, останусь ненадолго.
Трент заглядывает в дом.
— Чего так долго, чувак? Пошли уже. Подключим Xbox и сыграем в «Left 4 Dead».
— Идите без меня, встретимся дома.
Трент качает головой.
— Ладно, мужик. Ты покойник.
— Да что они сделают? Закидают меня облигациями? Все будет хорошо, валите уже.
Рассмеявшись, Трент уходит, и его пикап с громким ревом газует с подъездной дорожки. Вечеринка продолжается, и люди возвращаются к своим дурацким занятиям. Я наливаю себе выпить и направляюсь к знакомому лицу возле бассейна во дворе.
— Салют, — говорю.
Тео оборачивается, и при виде меня у него округляются глаза. Он протягивает мне руку, чтобы поприветствовать. Этот парень — сексуальная мечта каждой девчонки: точеный подбородок, добродушные голубые глаза и большая теплая глупая улыбка. Он выглядит безобидным и энергичным, как долбаный золотистый ретривер.
— Раник! Ну надо же, как ты? Давно не виделись.
— Уж три года, наверное. — Я прячу свободную руку в карман.
Его красивое лицо становится грустным.
— И мне очень жаль. Правда, я…
Пожимаю плечами.
— А-а, не парься. Когда люди идут в универ, они отдаляются. Это нормально.
— И все же, — хмурится Тео. — Мы ходили в одну школу, а теперь учимся в одном универе. Я должен здороваться чаще. Как поживаешь?
В школе мы вращались в разных кругах: он дружил с отличниками и геймерами, я — с отбросами. Но иногда наши пути пересекались на вечеринках. Мы разделили несколько бутылок пива и пару интересных пьяных разговоров, хотя в них всегда присутствовало некое напряжение. Наверное, это неизбежно. Именно так и бывает, когда общаются двое совершенно разных людей.
— Ну, знаешь, — снова пожимаю плечами, — предоставляю свои услуги, толкаю товар.
— Да, вижу, — смеется Тео. — Прямо как твой отец.
— Я совсем не похож на этого урода. — Грубость буквально срывается у меня с языка.
Тео вздрагивает.
— Верно. Черт, ты прав. Извини, фигню сморозил. Сплоховал. Вечно я говорю невпопад.
Я рассматриваю его модельное лицо. Очевидно, что-то правильное он все же сказал, раз Элис так на него запала. Или, может, все дело только в его лице. Кого я обманываю. Конечно же, все дело в его внешности. В лице, футболке поло, доброте и высоком среднем балле. С другой стороны, Элис не из тех, кто западает на поверхностных парней. Она слишком умна. Красивая внешность не удержит ее надолго. У него тоже есть мозги. Большие, здоровенные мозги, которые в пять раз умнее моих.
— Ерунда, — хмыкаю я. — Я тоже много где сплоховал, так что забей.
Тео расслабляется и, чтобы развеять напряжение, кивает на Рейчел.
— Так вы с ней вместе? Видел, как вы разговаривали.
— Я ни с кем не бываю вместе надолго, дружище, — ухмыляюсь я. — Ты же знаешь.
— Это точно, — хохочет Тео. — Даже жаль всех этих твоих девчонок. По-моему, они слишком глупы, чтобы держаться от тебя подальше. Или отчаянно жаждут внимания. Скорее всего, и то, и другое.
Он говорит таким снисходительным тоном, что мне хочется ему врезать, но я держу себя в руках. Его раздражают мои многочисленные связи — всегда так было. Он видел вереницу моих девушек в школе. Осуждал их и говорил гадости, потому что они спали со мной. Потому что его школьная любовь со мной трахнуться, и ему «пришлось» встречаться с запасным вариантом. Я — ходячий знак «Осторожно», и каждая девушка, которая спит со мной, навсегда марается в желтой краске и становится испорченной.
Не замечая, как во мне кипит гнев, Тео выхватывает за плечи девушку из толпы.
— Раник, это Грейс. Грейс, это Раник, мой школьный друг.
У Грейс блестящие длинные черные волосы с одной пикантной фиолетовой прядкой. Глаза цвета шоколада, круглые и добрые. В своих красных обтягивающих джинсах и большой армейской куртке она выделяется среди толпы светловолосых девушек из сестринства, одетых в коктейльные платья. Все в ней так и кричит о том, что она милая и эксцентричная — от солдатских ботинок до кулона с лисой и неонового лака на ногтях.
— Привет! — улыбается Грейс. — О, вау, у тебя крутые татухи!
Она не в моем вкусе. Вот прям совсем, если быть честным. Но, даже несмотря на это, ей удается заразить меня своим энтузиазмом.
— Черт, спасибо. На это ушло много времени и денег.
— Не сомневаюсь! У моего брата дракон на руке, и на него ушло целых два месяца. Ты наверняка застрял в тату-салоне на год с этой розой на шее! Было больно?
Я криво улыбаюсь.
— Адски, но в этом-то и вся соль, разве нет? — Она озадачено сводит брови. — В смысле, что бы ты ни набивал, это должно быть важным для тебя. Настолько, что ты готов преодолеть боль.
Она молчит. Могу поклясться, что такое происходит нечасто. Тео смеется и смотрит на нее.
— Эй, ты сегодня нормально поела?
Грейс кивает.
— Да! Семислойный дип — это настоящие семь граней райского блаженства. И жира. Но в основном райского блаженства. Я еще к нему вернусь.
Мы хохочем, и я осмеливаюсь задать повисший в воздухе вопрос:
— Так вы теперь вместе?
Грейс и Тео заливаются краской.
— Ч-что? — заикается Грейс. — Нет! В смысле, э-э. Как можно. Я типа отхожу от недавнего разрыва, так что…
Тео не смотрит на нее, он упирается взглядом в потолок.
Я натянуто смеюсь.
— Ну конечно, извините. Не хотел лезть не в свое дело. Просто не так понял.
Грейс прочищает горло и отступает к бассейну.
— Пойду помочу ноги. Э-э, увидимся позже, ребята.
Тео провожает ее взглядом, а затем с напряженным видом поворачивается ко мне.
— Не хочу быть грубым, но…
Я хлопаю его по спине.
— Не переживай. Да, у меня сложилась определенная репутация, но она не в моем вкусе, ясно? Она вся твоя. Мне просто было интересно, вот и все.
