— Для первого раза очень даже недурно. — слегка севший и чуть охрипший голос Рейнальда лишь ненамного вернул меня в реальность. Впрочем, как и его рука, сместившаяся на мой подбородок и скулы и приподнявшая мне лицо над всё ещё стоящим колом членом.
Я интуитивно вцепилась в бёдра мужчины, когда он заставил меня посмотреть в свои почерневшие глаза, словно окунув в их бездну и едва не буквально поглотив мою немощную, едва живую сущность.
— И мне действительно это нравится.
Зато меня продолжало вести или нести в эту ненасытную глубину от каждого слова Стаффорда и его последующего действия. Кажется, я даже несдержанно всхлипнула, когда он резко поддался вперёд, нагибаясь надо мной и уже практически обхватив моё горло всей ладонью. Накрывая полностью своей сминающей тенью и пока ещё скрытой физической мощью. Приближаясь к моим глазам своими на смертельно опасную близость и тем самым окончательно парализуя моё и без того оцепеневшее сознание.
— Теперь проверим, насколько это нравится тебе.
Как я ещё не сошла с ума, когда его дыхание опалило мои припухшие губы и даже частично скользнуло в рот. А его пальцы второй руки, почти в унисон со словами, прошлись по моему животу вниз, едва не сразу накрыв воспалённую киску и вынудив меня изумлённо ахнуть во весь голос. Практически вскрикнуть.
— Бл@дь… для девственницы ты горяча не в меру. И как такую шикарную красотку не вые@ть? По крайней мере, твоего Арчи можно теперь понять…
Я едва ли понимала смысл его слов, потому что он принялся массировать и растирать мне клитор со всеми влажными складочками и даже совсем неглубоко проникать в надрывно пульсирующую вагину, из-за чего я вообще никак не могла сдерживать стонов. Как и понимать, что происходит, где я нахожусь, и что со мной делают. Поскольку всё это время Стаффорд смотрел мне в глаза и будто держался за мой взгляд своим мёртвой хваткой, как рукой за моё горло, пока… Пока надрачивал мне киску и доводил до полного исступления. Нет, до реального сумасшествия.
Не держи он меня, а я его за бёдра скрюченными пальцами, наверное бы точно завалилась на пол. Потому что в какой-то момент вообще перестала что-либо соображать, как и воспринимать окружающее пространство и действительность. Особенно, когда меня накрыло ослепляющими вспышками мощного оргазма, а перед глазами всё буквально поплыло или зарябило в тёмных пятнах. И длилось это далеко не пять секунд. Как минимум минуту, а то и две. А может и целую вечность, из которой так не хотелось всплывать.
— Восхитительно… Я почти снова завёлся. — а уж под звучный сиплый голос Рейнальда и подавно, который обжог мне сознание и висок со щекой будто выстрелом в упор. — Уверен, девочка, ты далеко пойдёшь…
Я продолжала вздрагивать и всхлипывать, с трудом веря в происходящее, и что это в самом деле не сон. Глядя при этом распахнутыми до предела глазами в пугающе близкое лицо Стаффорда и одновременно млея под его пальцами. Причём одни уже медленно, но всё ещё растирали мою кончающую киску, а другие, вернее один большой — очерчивал изучающей лаской мой припухший рот.
— И… и, что вы… Что вы будете делать?.. — но ещё сложнее было говорить в подобном состоянии, когда буквально сходишь с ума и мечтаешь продлить эти ощущения до бесконечности.
— Что я буду делать? — ответный хриплый смешок мужчины мне почему-то не понравился. Хотя на какое-то время мне показалось, что я увидела в его взгляде нечто большее, чем пугающую «пустоту», когда он рассматривал меня со столь близкого расстояния, будто под прицелом мощнейшего микроскопа, от которого невозможно скрыть ничего. Мне даже всего на пару мгновений почудилось, что он готов был меня вот-вот поцеловать, из-за чего я чуть было сама не потянулась к его тёмным лепным губам.
— Наверное, то, что и до этого. Заниматься своей жизнью и личными проблемами.
— Но… а я?..
— А что ты? Разве я тебе что-то обещал?
— Но… Как?.. Я же! — в этот раз у меня не просто дико закружилась голова. Я чуть было реально не пошатнулась и не упала на пол, тем более после того, как Стаффорд вдруг убрал от меня свои руки и, как ни в чём ни бывало, снова откинулся на спинку кресла. Не держись я в это время за его бёдра, наверное, точно бы грохнулась.
— А тебе, девочка, лучше вернуться домой, пока совсем не стемнело. И выброси все эти глупости из своей милой головки, пока не наберёшься реального жизненного опыта и не поймёшь, каких ты ещё не успела наломать дров.
Он не может говорить всё это всерьёз. Ещё и улыбаясь, словно сущий Дьявол, только что получивший своё или сожравший очередную невинную душу, ничего при этом не дав взамен.
— П-пожалуйста!.. Мистер Стаффорд! Вы… вы же!
— Давай только без истерик, Дейзи. Не забывай, где ты находишься, и кому принадлежит этот дом (и не один только дом, если уж говорить начистоту). Считай, это тебе маленький урок на будущее. Чтобы думала перед следующей попыткой влезть в очередную аферу, чем она на самом деле может для тебя закончится. И, спасибо, конечно, за минет. Он был почти незабываем.
Глава 6
Даже не знаю, что хуже. Получить, к примеру, от парня, в которого ты влюблена до беспамятства «вежливый» от ворот поворот, или же, глядя в бездушные глаза самого Рейнальда Стаффорда, услышать из его ухмыляющихся уст ЭТО! Не знаю, как вообще назвать подобный ответ. Жёсткой оплеухой? Окунанием лицом в грязь (или в более омерзительную субстанцию)?..
Я и без того ощущала себя не в своей тарелке, испытывая дичайший стыд за то, что ему предлагала, и до чего, в конечном счёте опустилась, а теперь… Боже правый! Кажется, я не верила в произошедшее даже тогда, когда как сомнабула вышла за бдительно охраняемые ворота особняка Стаффордов, и, практически не глядя, куда иду, двинулась, чисто на автомате, по подъездной аллее на Лейк Мендосино Драйв. Большая часть предшествующих этому событий тоже не осела в моей памяти. Лишь какие-то рваные обрывки, связанные с полосующей душу паникой и убийственным желанием провалиться сквозь землю. Кажется, я не могла тогда даже разревется, хотя колотило меня крупной дрожью до такой степени, что хотелось попросту упасть на пол и заорать во всю глотку.
Я вообще не знаю, как сумела одеться и как дошла до ворот. Прохлада позднего вечера тоже мало чем помогла. Я просто шла вперёд, обнимая себя за предплечья и едва ли понимая, что делаю и куда направляюсь. А весь окружающий меня мир, обступив со всех сторон мрачной панорамой изученного мною вдоль и поперёк родного городка, безучастно взирал на меня почти уже чёрным небом и густыми кронами деревьев, освещёнными вдоль дороги фонарными столбами и схожими сейчас больше всего со зловещими сказочными монстрами.
В какой-то момент у меня вдруг возникла мысль свернуть направо и дойти до озера… Но, видимо, она так же резко стёрлась из памяти, как и появилась там до этого. В итоге, я так и продолжала идти. Не проронив за весь свой немалый путь ни слезинки и даже не додумавшись вызвать такси.
Кое-как пришла в себя, наверное, когда добралась до родительского дома. И то, едва ли это было можно назвать «прийти в себя». Скорее, отпустила. Позволила накопившимся за это время безумию и боли прорваться наружу, выплеснув их через надрывные рыдания и беспомощное катание по полу. Мне не просто хотелось тогда сдохнуть, мне реально казалось, что я уже подыхаю, поскольку ничего схожего со всеми своими прошлыми ужасными переживаниями и потерями я точно никогда не испытывала. Даже когда умер папа, даже когда узнала, что могу вскоре потерять и маму…
Нет, это было другое. Это был предел, который тебя либо вот-вот прикончит, либо… На счёт предполагаемой альтернативы у меня вообще не было никаких идей. По-моему, после такого выжить невозможно. Иначе, придётся с этим теперь существовать до конца своих дней. С этой жуткой, буквально изъедающей изнутри чёрной дырой сводящего с ума отчаянья, выворачивающей наизнанку боли и отупляющей безнадёжности.
