Как он целует.
Как он ласкает.
Трогает.
Каким голосом и что говорит.
Он голоден, я очень быстро это понимаю.
Мы оба на грани, возбуждены. Меня пока останавливает страх, ведь я девственница. Что останавливает его, я не знаю.
Ни одно его прикосновение не пересекло черты с названием «а вот сейчас мы займёмся сексом».
В ту ночь не пересекло. За ней было много других.
Сначала мне было непривычно чувствовать, как меня касается его выпирающий через одежду член. Потом я привыкла и стала предвкушать.
Меня заводил факт того, что такой, как он, хочет меня. Ждёт и даёт мне время.
Всё в нём было сексуально. То, как он двигался, говорил, целовался.
Не знаю, можно ли назвать наш первый секс спонтанным, но случился он незапланированно.
Демид вернулся с тренировки и пошёл в душ, а я готовила ему обед у него в квартире. Мы даже не успели притронуться к еде, всё как-то само закрутилось…
- Боже, какая ты красивая, - он подходит из-за спины, пока я вожусь у плиты. – У меня ощущение, что я всегда по тебе скучаю.
Разворачивает меня к себе, целует. И это становится триггером. Его руки под моей юбкой, мои оглаживают его шею, спину и каменный пресс. Он отвечает на мои прикосновения гортанным звуком, похожим на рык.
Не произнеся ни слова, мы вдруг обо всём договорились.
Снимая с меня одежду, он целовал каждый новый приоткрывшийся участок кожи. Чем ужасно смущал, но возбуждение было сильнее стыда. Куда сильнее.
Меня уже не волновала собственная нагота.
А вот то, как без одежды выглядел он, смело остатки моего разума напрочь. Высокий, атлетичный, чертовски красивый, возбуждённый…
Демид Адаров смотрел на меня. Клянусь, в его взгляде теплился вопрос. Он ещё давал мне возможность всё остановить. Но было поздно. Я не могла и не хотела ничего менять или откладывать.
Настроить себя на то, что будет больно, я почти успела…
И снова всё оказалось совсем не так, как я представляла. Для меня оставалось загадкой, как можно было быть таким любовником, как он? Нежным, терпеливым, внимательным. И всё же вбиваться в меня с таким напором, что волны подступающего оргазма неумолимо захлёстывали.
Может, это он так старается в наш первый секс?..
Нет.
Оказалось, что мой первый раз был разминкой. А Демид в постели был очень требователен в первую очередь к себе. Он так хорошо чувствовал моё тело, и так искусно занимался любовью, что я привязалась к нему ещё сильнее.
В тот момент я уже знала, что люблю его всем сердцем. А он говорил, что любит меня.
Прошёл почти год с начала наших отношений, когда я купила в аптеке тест на беременность. Я была уверена, что задержка ничего не значит, и Демиду не сказала.
Я не могу быть беременна. Точка. Мы слишком молоды, чтобы быть родителями.
А тест так, ради спокойствия.
Гипнотизирую полоску взглядом, пока чёрточка только одна. Вот и хорошо. Беру телефон, отвечаю на сообщение Демида.
Он приедет вечером о чём-то поговорить. Срочно.
Странно. О чём это он?
Краем глаза замечаю странное – на тесте слабо проявляется вторая полоска.
ВТОРАЯ.
Значит, тест положительный. Я беременна…
Глава 8
Демид приехал только поздно ночью. У меня от нервов весь день крошки во рту не было!
Я металась по своей квартире словно загнанный зверь.
То, что аборт – не вариант, я понимала прекрасно. Осталось ещё только, чтобы Демид был того же мнения. Вдруг я вот-вот узнаю сторону своего мужчины, о которой до этого не догадывалась?
Сижу на кухне, сжимая тест в ладони под столом. Как начать разговор? Как держаться, когда я толком не понимаю, что именно чувствую?
Он заходит в прихожую, направляется ко мне. Я так сильно жду его объятий, сильных рук, поддержки, что меня аж потряхивает.
Как сказать ему о таком?
- Демид, - смотря в одну точку, зову его.
Он молчит. Что так на него непохоже. Обычно он сразу же подходит и целует, говорит, как скучал.
Словно в замедленной съёмке я поворачиваюсь и вижу, что он не разувался. Стоит в куртке. Из кармана которой вдруг достаёт что-то и швыряет на стол. Небрежно так.
- Что это? – я всё ещё не понимаю, что происходит.
- Моральный ущерб, - чеканит безразлично. – Мы расстаёмся. Не ищи со мной встреч.
- Это шутка? – смотрю то на него, то на толстый конверт с деньгами. – Демид?!
А он молчит. Надменно глядя на меня свысока.
- Ты меня поняла? – он абсолютно серьёзен.
- Вон пошёл, - говорю смертельно спокойно.
Вот и сбылся мой худший кошмар. Тот, кому я доверяла больше всего на свете, только что всадил нож в спину. И прокрутил пару раз.
Я пока ещё не осознаю всего масштаба катастрофы. Но чётко понимаю, что о ребёнке он узнать не должен. Потому что я рожу, точка.
- Оглох? – смотрю на застывшего в кухонных дверях Демида. - Убирайся к чёртовой матери.
- Проводи меня.
- Проводить? – не верю его наглости.
Роняю тест на пол и встаю из-за стола с намереньем вышвырнуть предателя отсюда.
Даже не знаю, как у меня получается не реветь. Обхожу его, как ядовитую змею, которой он и является, иду в коридор, жму на дверную ручку.
Но тут Демид резко разворачивает меня к себе.
Прожигает болезненным взглядом и держит запястья так, чтобы я не могла его оттолкнуть.
- Пусти!
Молчит.
И начинает губами настойчиво искать мои.
- Я сказала…
Договорить не даёт. Впивается в мой рот остервенелым поцелуем. Болезненным и обжигающим. Прижимает к стене своим телом, обнимает и притягивает к себе.
Я не отвечаю, высвобождаю руки и пытаюсь его оттолкнуть. Меня пугает то, насколько он сильнее.
Замахиваюсь и бью его ладонями. Куда только попадаю. По спине и рукам.
Он, наконец, отстраняется.
- Не удержался. Прощай, Нэлли.
И уходит. А я смотрю, как за ним навсегда закрывается дверь.
Меня, наконец, прорывает. Не могу больше держать это в себе! Дрожащими руками набираю маму. Гудки идут, она всё не поднимает.
- Алло, мам?.. – слышу на другом конце провода шелест.
- Ну? Что такое? – сонным голосом спрашивает она, ведь сейчас час ночи.
- Я… я беременна, - реву прямо в трубку. – Срок совсем маленький. Я только сегодня узнала…
Мама молчит. Потом спрашивает.
- А что он?
Я давлюсь слезами, пытаясь не произнести ни звука. Моё молчание она понимает правильно.
- Всё понятно. Мы и без него решим, как лучше поступить, - слышу в её голосе боль, ведь она предупреждала меня. Старалась уберечь.
- Вариант только один, мам. Я не буду делать аборт.
- Ладно, вырастим сами. Не плачь, дочка. Теперь ты отвечаешь за здоровье двоих, - ласково говорит она. – Приезжай прямо сейчас, я тебе сделаю что-нибудь вкусненькое.
- Спасибо, - сиплю, не узнавая собственный голос. – Через полчаса буду.
- Мы обязательно справимся.
*
Внутри бурлит такая ярость, что я мог бы легко кого-нибудь убить. И это осознание пугает.
Голос регистратора облетает весь зал, вызывая восторг и радость у всех.
Кроме меня.
- Объявляю вас мужем и женой! - торжественно произносит секретарь ЗАГСа. - Теперь вы можете поздравить друг друга!
Алиса Рогова поворачивается ко мне, держа в руках нелепый букет. Намазанное тонной косметики лицо прикрывает фата. Символ невинности.
Блядский цирк.
На её месте должна была быть другая. Но о ней лучше вообще не думать, иначе я разнесу всё в клочья.
А делать этого сейчас нельзя.
Алиса ждёт, что я подниму фату и поцелую её в губы.
Все ждут.
- Мы закончили? – мой вопрос застаёт регистратора врасплох. Бедная женщина в нарядном костюме только пожимает плечами в ответ. – Закончили, - констатирую я, разворачиваюсь и выхожу нахрен из здания ЗАГСа.
