Гарри увидел Сириуса и задохнулся от волнения. Тот, глядя на Джеймса, победно вздёрнул вверх оба больших пальца и беспечно откинулся на стуле, который стоял на двух задних ножках. Сириус был на редкость хорош собой, просто подавляя собственной безупречной внешностью; длинные тёмные волосы ниспадали на глубокие синие, почти чёрные глаза с небрежной элегантностью, недоступной ни Гарри, ни, как выяснилось, его отцу. Девочка, сидевшая сзади, с робкой надеждой смотрела на него, но Сириус этого совершенно не замечал. Через два столика от девочки сидел Ремус Люпин, бледный и какой-то особенно изнурённый - наверное, приближалось полнолуние. Он с головой ушёл в работу, проверяя ответы.
Рядом был и Хвост - в отличие от прочих Мародёров, нервничающий и почти яростно грызущий кончик пера.
- Опустили перья! - повелительно пропищал профессор Флитвик. - Стеббинс, к Вам это тоже относится! Прошу всех оставаться на местах, пока я не соберу работы! Accio!
Пергаментные свитки дружно взвились в воздух и, ринувшись в протянутые руки профессора Флитвика, повалили его на пол. Кто-то засмеялся. Ребята, сидевшие впереди, встали, взяли профессора Флитвика под локти и поставили его на ноги.
- Спасибо... спасибо, - пропыхтел Флитвик. - Что ж, прекрасно. Теперь все свободны!
Гарри наблюдал, как Мародёры вместе со всеми прошли к озеру; как Джеймс играл со снитчем - и в этот самый момент нежность, переполнявшую Гарри, начало вытеснять недоумение. Хвост так откровенно подхалимски ахал и аплодировал Джеймсу, что Гарри задавался вопросом: почему отец не одёрнет Хвоста? Но Джеймсу, кажется, нравилась лесть... нравилось восхищение и обожание...
Он наблюдал, как Сириус пожаловался на скуку, и Джеймс, чтобы развлечь друга, начал издеваться над Снейпом. Их было четверо, Снейп был один - Гарри не ожидал, что это так его заденет, заставив вспомнить собственное детство, наполненное расчётливым отстранённым страхом перед Дадли и компанией, страхом практически профессионального беглеца.
Он видел, как рыжая девушка с брызжущими гневом зелёными миндалевидными глазами защищает Снейпа - и Джеймс называет её Эванс. Лили Эванс. Мама. Ненавидящая отца.
На беззаботной фразе Джеймса «Кто хочет посмотреть, как я снимаю с Сопливуса трусы?» Гарри зажмурился и отвернулся. Он не хотел знать, действительно ли Джеймс окажется достаточно низок, чтобы это сделать.
Кто-то сжал его руку повыше локтя - сильно, до боли; Гарри распахнул глаза и увидел Снейпа - взрослого и с побелевшими от ярости губами.
- Развлекаешься?
Гарри поволокло вверх; летний день померк. Будто сделав кувырок в воздухе, Гарри ударился ногами о пол. Он снова оказался у стола, перед мыслесливом в тускло освещённом сегодняшнем кабинете Зельеварения.
- Ну, - сказал Снейп, так впиваясь пальцами в руку Гарри, что у того онемела кисть. - Ну... тебе понравилось, Поттер?
- Н-нет, - пролепетал Гарри, пытаясь освободиться.
Снейп отшвырнул Гарри от себя с такой силой, что тот рухнул на пол.
- Остроумный человек был твой папаша, правда? - прошипел Снейп; его лицо помертвело, верхняя губа вздёрнулась, обнажая зубы.
- Нет, - помотал головой Гарри, наполовину испуганный, наполовину охваченный жалостью. Он видел сейчас перед собой одновременно и ублюдка-мизантропа, сальноволосого нелюдимого профессора Зельеварения - и болезненного мальчишку в футболке не по размеру, с испачканными чернилами пальцами, пишущего удивительно искренние стихи, похожие на исповедь. - Нет...
- Тебе понравилось, Поттер, не так ли? - прорычал Снейп.
Гарри кое-как встал на ноги.
- Нет, профессор... послушайте...
- Ты никому не расскажешь о том, что видел! Вон из моего кабинета!!
Банка с какими-то тараканами полетела в голову Гарри; он инстинктивно вскинул руку, защищаясь - банка разлетелась на полпути между Гарри и Снейпом.
- Вон отсюда!
- Послушайте, профессор, - Гарри говорил торопливо, опасаясь массового обстрела - банки на полках вокруг имелись в изобилии. - Я не знал, что они были такими... я не хотел Вас оскорбить... простите...
- Ты просишь у меня прощения, Поттер? - оскалился Снейп. - Ты? У меня?
- Да, - решительно кивнул Гарри. - Мой о... Джеймс уже мёртв! И я прошу за него прощения у Вас...
- Как мило... - издевательски протянул Снейп. - Сын Джеймса Поттера просит у меня прощения... через столько лет...
- Простите... - повторил Гарри потерянно. - Как они могли!.. Чёрт, я почти ненавижу их теперь!.. - вырвалось у него.
С одиннадцати лет Гарри бережно хранил в памяти образ родителей, воссозданный по рассказам тех, кто знал их лично. Он даже раздул тётушку Мардж до размеров дирижабля, когда она осмелилась ляпнуть оскорбление в адрес его матери.
А теперь этот образ лопнул, как мыльный пузырь, и привкус этого мыла во рту Гарри был тошнотворным.
Снейп издал яростный смешок.
- Ненавидишь? Ты? Копия Джеймса Поттера, - с ненавистью выплюнул Снейп. - Крестник Сириуса Блэка. Не знаю, зачем ты всё это говоришь, но ты лжёшь, Поттер. Вон из моего кабинета!
Гарри шагнул вперёд, к Снейпу - тот отшатнулся, словно ожидая нападения.
- Я не лгу, - беспомощно возразил Гарри. - Вы знаете, что я совсем другой. Я слизеринец. Я... я никогда никого не травил. Простите, пожалуйста... простите меня за то, что он делал...
- Почему бы мне это делать? - снова оскалился Снейп. - Назови мне хоть одну причину, по которой я должен всех простить и залиться слезами умиления в обнимку с мыслесливом?
- Вы не должны... - возразил Гарри, делая ещё шаг; Снейп не двинулся с места. - Я прошу Вас... профессор... я не хотел оскорблять Вас...
- Докажи, что не хотел, Поттер, когда влез без разрешения в мой мыслеслив. Докажи, что не хотел, наблюдая за своим отцом и его дружками, - угол рта Снейпа подрагивал от ярости.
Гарри сделал ещё шаг, решительно не зная, как он собирается что-то кому-то доказывать.
- Простите, сэр... - прошептал он и накрыл сухие, обветренные губы Снейпа своими.
В этом поцелуе не было ничего сексуального - по крайней мере, для Гарри; это был поцелуй-извинение, поцелуй-подчинение, поцелуй-раскаяние. И когда руки Снейпа проникли под мантию Гарри, он не отстранился, но вздрогнул.
- И кто же рассказал тебе об этом? - вкрадчиво прошелестел Снейп на ухо Гарри. - Блэк? Люпин? Кто посвятил тебя в наш с ними общий маленький грязный секрет?
- К-какой секрет? - голос Гарри дрожал; к своему ужасу, он понял, что собирается расплакаться.
Общество Снейпа вообще действовало на Гарри самым что ни на есть слезоразливательным образом. Быть может, здесь просто такая атмосфера от тысяч зелий, сваренных в этом кабинете за долгие годы?..
- Ты ещё интересуешься этим, Поттер? - промурлыкал Снейп, и Гарри стало страшно по-настояшему. Чувство опасности взвыло, требуя мчаться отсюда со всех ног; Гарри дёрнулся, но руки Снейпа держали, как стальные. - Ты хочешь знать те мои секреты, которых ещё не видел?
