Гарри пока не имел ни малейшего понятия о том, начнётся ли будущий сентябрь в Хогвартсе так, как должен. Дата последней битвы с Вольдемортом представлялась командиру сопротивления туманной, перспективы на неё - тем более неясными; само будущее маячило перед Гарри в неопределённой дымке, которую он не имел ни малейшего желания рассеивать. Что-то не давало ему покоя, грызло постоянно - и почему-то тем больше грызло, чем дальше он изучал колдомедицинские книги, готовясь помогать при родах Джинни.
Меропа Гонт выносила Тома Марволо Риддла и родила; родила в муках, какие мужчины, пожалуй, не могут и представить. Она, чёрт побери, доносила его, пусть даже ребёнок ей был не нужен и она могла броситься в Темзу сразу же, как очухавшийся от приворота Риддл её оставил. Но не бросилась. Родила; осознанно пошла на боль. Если Круциатус на людей накладывают против их воли, то рождение ребёнка происходит, как правило, добровольно. И то, что Меропа умерла потом - это уже не только и не столько её собственная вина. Дать бы Риддлу в молодости почитать все эти книжки - может, он не так бы разочаровался в собственной матери…
А теперь Риддла надо убить. Сама по себе задача не приводила Гарри в ужас или ступор - он готов был убивать ради прекращения войны и был почти уверен, что справится с Вольдемортом. С Томом Риддлом, который, несмотря на всю свою мощь и ужасающую репутацию, так и не повзрослел.
Но неужели войны прекращаются именно так - убийством? Дамблдор в своё время не убил Гриндельвальда, а заточил в Нурменгард. Хотя уж на что было проще прикончить… старый интриган никогда не стеснялся в средствах, если считал цель достойной. Значит, был смысл в том, чтобы не убивать.
Скорее всего, целью Дамблдора было всего лишь повысить своё реноме; и с горки скатиться, и саночки не свозить - победить и создать себе репутацию доброго и милосердного. Гарри подобная ерунда не интересовала, но склонности к убийству и он отчего-то не чувствовал.
Вольдеморт убил родителей Гарри. Убил сотни и тысячи других магов, пытавшихся противостоять. Захватил практически всю Европу, успешно ведёт мирные переговоры с Азией, потому что понимает - с ней пока не справиться, в одном Китае магов столько, что, пожалуй, и всю тёмнолордовскую победоносную армию переплюнет. В конце концов, Вольдеморт активно уничтожает и принижает магглорожденных, что абсолютно не нравится Гарри.
Но, если вдуматься, сам Гарри виноват больше Вольдеморта.
Тот никогда не убивал любимых.
Может, потому что не умел любить… а кто бы научил его этому?
Гарри часто вспоминал в эти три относительно спокойные недели те свои странные сны, которым он был обязан, по всей видимости, связи с Вольдемортом через шрам. Сны о прошлом, о которых сам Вольдеморт мог вообще не подозревать. Маленький мальчик, не понимающий как следует, что такое «любовь» и «дружба» - даже посмотрев в словарь; мальчик, с самого рождения готовый показывать зубы в ответ на недобрый оскал окружающей жизни. Мальчик, с которым взрослые - тот же Альбус Дамблдор - играли в свои взрослые игры и пытались сломать. Ломать этого мальчика было поздно - если уж он только стал сильнее от всего, что с ним происходило до этого; но упрямые, как бараны, взрослые люди, которым полагалось бы быть умнее и мудрее, либо велись на собственные игры мальчика, либо не верили ему и всё равно не могли ничего сделать.
Быть может, это и правильно, что с Вольдемортом должен справиться мальчишка Гарри, а не кто-то опытный и придавленный грузом прожитых лет. Как ни странно - Гарри полностью осознал это только к семнадцати годам - возраст не предполагает ни мудрости, ни ума, ни способности учиться на собственных ошибках. Всё, что возраст непременно обеспечивает - это железобетонную уверенность в том, что упомянутые мудрость, ум и способность у тебя есть, а то, насколько эта уверенность правдива, - уже очень индивидуальная величина.
Возраст Гарри пока был не настолько велик, чтобы уверенность в нём достаточно окрепла. Будь он постарше, возможно, он и не мучился бы этим непостижимым чувством того, что убивать не следует - это он-то, на чьих руках уже были цистерны крови.
А возможно, всё равно мучился бы.
* * *
- Вся проблема в том, что у Джинни мало шансов на благополучные роды. У неё узкий таз… ей бы подождать хотя бы несколько лет с беременностью! К тому же ребёнок предлежит ножками, ты уже знаешь, что это плохо. И, по-моему, она сама не верит в хороший исход, сколько бы я не убеждала. Поэтому даже если у неё отойдут зелёные или чёрные воды - делай вид, что всё в порядке. Тебе она поверит…
Ну да, ну да. Своему командиру она поверит, а вот рожать при профессоре Снейпе, у которого, несмотря на отсутствие колдомедицинского образования, куда больший опыт в лечении людей, ей будет неудобно. Какая разница, что этот командир ничего не умеет?
- Да, конечно… - Гарри покосился на закрытую дверь отдельной палаты, где спала Джинни. - Мадам Помфри, когда Вы говорите, что у неё мало шансов на благополучные роды - что именно Вы имеете в виду?
- Я имею в виду, что будет просто чудом, если выживут и она, и ребёнок, - мадам Помфри тяжело вздохнула. - Я так давно не имела дело с родами… с самой практики в крохотной больнице в Девоншире. Там была опытная роженица, с третьим ребёнком - она, пожалуй, лучше меня знала, что и как, пусть и не училась на курсах. Потом, когда мы вернулись с практики, пришёл запрос из Хогвартса на молодого специалиста - я вызвалась. Сколько лет работаю - никто никогда у меня на руках не рожал. Самое сложное было - справляться с последствиями самопальных абортов старшекурсниц. Видишь, как всё неудачно сложилось - никого с опытом, и сложная беременность…
- А что, если я выберусь в Лондон и приведу кого-нибудь из Сейнт-Мунго?
- Ты не знаешь, куда идти - в путеводителе по этажам родильное отделение не указано, это отдельное здание. К тому же даже если ты отыщешь путь, то там наверняка либо приспешники Вольдеморта, либо взятые под Империус. Второе - вероятнее, там работают… по крайней мере, работали… великолепные профессионалы и честнейшие люди. Ты уверен, что сумеешь перебить чужое Империо и не оставить человека слабоумным?
Гарри уверен не был.
- К тому же уже поздно, - покаянно добавила мадам Помфри. - Я заходила к Джинни полчаса назад, проверяла: у неё начались подготовительные схватки. Слизистая пробка отошла, живот опустился.
У Гарри засосало под ложечкой от страха.
- Сколько примерно осталось? Сутки, меньше?
- Гораздо меньше. Предварительные схватки идут уже почти десять часов. Наверно, начались через полчаса-час после того, как она заснула.
- Будить, полагаю, не стоит… сама скоро проснётся, - Гарри подавил зевок - взволнованная медсестра подняла его в шесть утра, чудом не потревожив Кевина, мирно сопевшего на соседней кровати. - У нас ведь всё есть, что нужно? Все зелья, мази, всё для ребёнка?
