37
Разве ты не должен лишить меня девственности?
© Соня Богданова
– Что приготовить на ужин? Может, тефтели в соусе? – спрашивает Лиза, когда я уже собираюсь покинуть ее комнату и отправиться на свидание с Сашей. – Ты во сколько вернешься?
Вздыхаю и заливаюсь жаром.
– Лиз, – протягиваю мягко. – Я, может, не приду сегодня, – хочу говорить уверенно и спокойно, но столько всего внутри клокочет, что голос аж вибрирует. – Саша намекнул, что сюрприз меня ждет! Представляешь? Божечки! Ну, вот ты спросила, и я снова разнервничалась, а хотела ведь выглядеть достойно, – в попытках согнать с лица жар, обмахиваюсь руками. – На даче столько людей было, и хоть Артем уступил нам свою спальню… Ну, понимаешь… Того самого не случилось… Я сильно нервничала, зажималась… В общем, Саша сказал, что лучше еще подождать… Говорит, в этом деле перво-наперво нужно расслабиться.
Не признаюсь, что по факту уже четыре дня ему голову морочу. Во вторник после ужина мы повторили попытку избавить меня от девственности, но едва Саша начал входить, вернулась жгучая боль, и я снова его оттолкнула.
Даже с Лизой не могу этими подробностями поделиться. Как тут расскажешь? Мне стыдно, что у меня настолько низкий болевой порог. Все женщины это переживают. А я вроде такая бойкая, и тут вдруг не могу выдержать! Злюсь на себя. Впервые чувствую себя какой-то неполноценной.
– Саша прав, – одобряет Лиза. – Рада, что он уловил твой дискомфорт и не стал настаивать.
– Настаивала скорее я… – смеюсь.
Часть правды в этом есть. Я же просила Сашку взять меня. И во второй раз тоже, пока не почувствовала боль, была разгоряченной и решительной. Потом плакала от досады и говорила ему, чтобы больше меня не слушал и силой дожал, иначе это никогда не случится.
– Бедный Сашка! – смеется за мной Лиза.
О, не то слово! Знала бы она…
Мне его так жаль, что половина моих слез из сострадания ему. Не представляю, как он до сих пор не разочаровался во мне и не послал. Наверное, и правда, очень сильно любит. Не каждый бы терпел подобные истерики, уверена. Далеко не каждый. Мой Георгиев не просто особенный. Он лучший!
– Ну, а что? – демонстративно легкомысленно пожимаю плечами. – Вот сделай он все, я бы уже была спокойна. А так снова волнуюсь! И знаешь, чего еще боюсь?
– Хм… – выдает сестра задумчиво. – Чего же?
– Того, что все получится не так, как я мечтала! Не так, как в книгах! У меня планка, а Сашка даже не в курсе…
– Боже, Соня! – вновь прыскает от смеха Лиза.
– Угу… А врать я не умею… И… Вот что тогда? Он обидится! А я ведь его так сильно люблю! – конкретно на эмоциях несет.
– Сонь, Сонь, стой… – берет меня за руки. Сжимая дрожащие пальцы, заставляет сконцентрироваться. Не сразу нам удается установить доверительный зрительный контакт. – Если ты его любишь, тебе не может не понравиться, понимаешь? Да, возможно, будет больно и где-то неприятно, но все это стирается за волной совсем других эмоций!
– Каких?
– Фееричных, Сонь! Тебе будет казаться, что ты где-то в космосе летишь… Да что там! Что ты и есть космос! Вот! Так что послушай Сашку: расслабься и дай этому случиться.
В космосе я и без проникновения бывала. Да, понимаю, о чем она говорит. И осознаю, что полноценный секс не может быть хуже прелюдии и петтинга. Будет еще лучше! Просто нужно разок перетерпеть.
– Ладно… – бормочу немного рассеянно. С трудом перевожу дыхание и, наконец, принимаю свой обычный бойкий вид. – Тогда вперед! Погнали!
– Вперед!
***
Если во вторник, когда я впервые вошла в Сашину городскую квартиру, меня уже ждали ужин, цветы и зажженные по всей гостиной свечи, то сегодня, когда мы заходим, ничего из этого нет.
А как же сюрприз? Он передумал? Или я неправильно поняла?
Немного расстраиваюсь, но стараюсь не подавать виду. Саша прямым ходом в спальню идет. Я не отстаю. Наверное, справедливо, что мы начнем с того, на чем в прошлый раз остановились. Не может ведь Георгиев каждую нашу попытку переспать увековечивать в моей памяти какими-то особенными деталями.
Господи, дай мне сил и храбрости… Прошу!
Мы ложимся плечом к плечу на кровать. Встречаемся в зеркальном потолке взглядами. И на этом все. Ничего не происходит.
– Снова здесь ночевал? – спрашивая, машинально приглаживаю ладонью одеяло рядом со своим бедром. – Так и не ездил домой к родителям?
– Нет, – суховато отвечает, очевидно, только на второй вопрос.
Окна зашторены, но благодаря подсветке, по периметру того самого огромного прямоугольного зеркала на потолке я вижу, как Саша скользит взглядом от моего лица вниз. Задерживается на обнажившейся над хлопковыми шортами полоске живота, а чуть позже – на голых ногах, но в итоге все же доходит до стоп. Невольно поджимаю пальцы и взволнованно ерзаю по постели.
– Чем занимался сегодня?
– Большую часть дня на стадионе провел. Писал тебе об этом, – напоминает Саша тем же ровным тоном. – Потом… Потом в тренажерке, – кажется, словно что-то пропускает. И это подсознательно вызывает у меня беспокойство. – Собрались все наши в зале. Даже Бойка был. Поэтому дольше обычного там отирались.
