– Итак, – сказала она сама себе и воспроизвела видео.
Парень с экрана нарезал мясо так профессионально, что Таня почувствовала себя ущербно на его фоне. Потом взяла себя в руки, закатала рукава. Откусила жопку от морковки и принялась за дело.
Оказалось, готовить – не так и страшно. Оказалось, это даже увлекательно и прекрасно расслабляет. Таня буквально чувствовала, как мозг ее отдыхает, как тело расслабляется, как оно наполняется спокойствием и силой.
Собака мазнула хвостом по ее голой ноге. Таня бросила на нее взгляд. Она все еще оставалась при своем мнении, что псу здесь не место, но, тем не менее, тот не пакостил и вел себя, как порядочный питомец, и это дорогого стоило.
Он махнул хвостом. Сел, вытащил язык и начал смотреть на Таню, не отрываясь.
Таня прищурилась.
– И что тебе нужно?
Собака, понятное дело, не ответила.
Таня хмыкнула. Потом ткнула в его сторону вилкой и спросила:
– Тебя псих подослал, верно? Сам куда-то смылся, а тебя оставил следить за мной. Точно. Ты – его шпион.
По всему выходило, что пес понятия не имел, о чем шла речь, а Таня почувствовала себя так, словно всю жизнь с психом пролежала на соседних койках в дурдоме.
Она взяла кусочек мяса и протянула его на ладони собаке.
Та осторожно, не задевая кожу Тани зубами, взяла угощение и проглотила, не жуя.
– В следующий раз растягивай на подольше, – сказала она, вздохнув. – Я всегда так делаю, когда ем что-то вкусное, что вот-вот закончится.
– Ты что, ведешь беседу с Джеком? – послышалось сзади, и Таня, обернувшись, увидела психа во всей его красе – с мокрыми, прилипшими ко лбу волосами и в майке, испачканной машинным маслом.
– Джек?
– Назвал его в честь моего любимого напитка.
– Сильно. И, главное – очень уважительно к псу.
– Джек согласен, что ему это имя подходит.
Таня помотала головой.
Псих прошел на кухню, встал у плиты. Ему здесь было не место в таком виде, но Таня не хотела его прогонять. Почему-то именно сегодня, в наполненное уютом воскресенье, ей не хотелось ни с кем ссориться: ни с психом, ни с собакой. Прямо-таки чудеса.
Таня помешала готовящееся в казане мясо и чуть подсолила его.
– Вкусно пахнет, – сказал псих.
– Если ты соизволишь помыться, то я угощу тебя моим пловом.
– Я и так собирался мыться.
– Кто тебя знает?
Джек ткнулся психу в руку носом, и тот погладит его по довольной морде.
– Ладно. Пойду в душ.
Он ушел, а Таня вдруг уставилась перед собой, не понимая, что это такое происходит. Она что, только что целую минуту нормально общалась психом?
У Тани уже было почти все готово, когда вдруг раздался видеозвонок от мамы.
Чтобы вы понимали, у Тани были сложные отношения с мамой. Очень сложные. Но не потому что она была нелюбящей или невнимательной к ней. Наоборот. Мама была СЛИШКОМ внимательной. Настолько, что вместо гирлянды каждый Новый год вывешивала на окно детские фотки Тани. А еще участвовала во всяких городских мероприятиях, заставляла их с отцом делать то же самое, постоянно спорила с людьми на разных форумах, угрожала им, а один раз даже пробила кого-то по номеру телефона и отправила посылкой коробку навоза со своей дачи.
Таня обожала маму. Но не обожала эту ее активность.
Что же касается Таниного отца, то он не был таким активистом, но он жил с Таниной мамой… Так или иначе ему приходилось во всем этом участвовать. Не то, чтобы он хотел. И не то, чтобы у него был выбор.
Ну и, разумеется, как подобает любящей маме – она всегда, круглосуточно была в поисках мужа для Тани.
Таня вздохнула перед тем, как принять звонок.
– Мам, пап, – сказала она, поставив камеру рядом с микроволновкой и продолжая резать помидоры для салата.
– Милая! – мама разулыбалась ей так, словно они не переписываются в WhatsApp каждый день. – Как ты чудесно выглядишь! Такая свежая! Ох, Таня, я так соскучилась по тебе, почему ты совсем не заезжаешь к нам? Ты принимаешь витамины, которые я прислала тебе?
– Да, мам.
– И, я надеюсь, предохраняешься?
– Альбина, ну прекрати, – отец всегда смущался таких разговоров, а мама шла напролом. – Привет, дочь. Как твои дела?
Честно, Таня была безумно рада тому, что отец перехватил инициативу в разговоре. И, хоть они и оба знали, что это продлится недолго, все равно было приятно хоть на пару минут заставить маму молчать.
– Все хорошо, пап. Я прошла стажировку, работаю.
– Как здорово, молодец…
Они бы, возможно, продолжили тему с работой, ведь это всегда лучше, чем говорить о личной жизни Тани, которой нет, но мама вдруг набрала полные легкие воздуха и выпалила на одном дыхании.
– Таня, твой отец был против, чтобы я заводила эту тему, но я не могу молчать. Тетя Лида – бабушкина соседка, что ниже тебя этажом живет, ну ты ее знаешь, у нее еще шпиц… Так вот, она утверждает, что ты завела себе «друга»! – мама сделала кавычки в воздухе, и Таня чуть не впечаталась лицом в стол. – Ну, это для нее он друг, но я то знааааю…
– Мам!
– Ты съехалась с парнем, а мне не сказала? Таня! Ты ведь знаешь, я всегда тебя поддержу!
– Я знаю, мам, но это не то…
– Какой он? Хороший, добрый? Он ни к чему тебя не принуждает? Ты ведь понимаешь, что теперь я должна с ним познакомиться?
Таня боролась с желанием сбросить вызов и сделать вид, что связь прервалась, или, к примеру, бросить телефон в раковину и включить воду.
– Мама!
– Что?! Что я сказала не так? Дим, скажи ей.
Отец лишь устало помотал головой.
И все было бы хорошо, правда.
Таня смогла бы увильнуть от опасной темы, заговорить маму, завершить этот ужасный, неловкий, не имеющий смысла разговор, но псих посчитал просто прекрасной идеей войти на кухню именно в этот момент.
И ладно бы просто войти.
А голышом.
Вот совсем. Без трусов.
В чем мать родила.
