— Мне всё ещё хочется переломать тебе пальцы и вырвать язык, — мягким до мурашек голосом произнес Малфой и посмотрел в сторону ухмыляющегося Теодора. — А тебя поставить на колени и хорошенько отшлепать, — он внезапно улыбнулся им обоим одними уголками губ, но его взгляд при этом оставался странным. Тёмным, голодным и пугающим. Казалось, он уже подлил им яд и теперь наслаждался предвкушением их долгой, мучительной смерти. — Вкусно?
Нотт невозмутимо протянул ему бутылку.
— Сам попробуй.
Драко кинул сигарету в пустой стакан поблизости, и та с шипением погасла. Гермиона в замешательстве проследила за тонким дымком, не совсем представляя, чего им теперь ожидать. Малфоя предугадать было сложно, за всё время он так и остался для неё книгой, написанной на странном языке. Драко мог накричать на неё на пустом месте, но в следующий раз проявить неожиданную заботу, он мог искалечить Теодора, а потом поставить всё на кон ради его спасения. Нет, Малфой был собран не из льдышек, а из глупых противоречий, казалось, он просто заблудился в себе и сам не знал, как поступит в следующий момент…
Драко проигнорировал протянутое ему вино и в один грубый рывок подтянул Гермиону к себе. Она только и успела, что издать растерянный звук и вцепиться пальцами в твердые плечи, чтобы не потерять равновесие. Он прижался губами к её, властно размыкая своим языком. И у неё захватило дух. Второй поцелуй оказался жадным, почти неконтролируемым. Его взгляд — мутным, рассеянным. У Теодора губы были полнее и мягче. Малфой целовал жёстко, бескомпромиссно, будто желая подчинить. Ей не хватало воздуха, и она попыталась вдохнуть его через рот, но Драко лишь сильнее прижался к ней, закрывая собой всё. И непонятно: наказывал он или ласкал. Жёсткие губы, острые края зубов, до боли впивающееся в тонкую кожу. Солёный вкус крови, перекрывающий сладость ягодного вина. Малфой целовался настолько плохо и больно, что это казалось почему-то хорошо.
Не разрывая поцелуя, он толкнул её, укладывая на спину, и тут же прижал к полу своим телом. Запах неизменного цитруса ударил в нос. Он не оставил ей свободного воздуха и места. Она только сейчас осознала, как сильно и страстно хотел её Драко.
Малфой был тяжёлый и горячий… везде. Его руки алчно блуждали по её телу, металлический замочек ширинки больно царапнул кожу ноги в том участке, где платье задралось, и Гермиона почувствовала, как в бедро упирается его твёрдый стояк. Она запоздало вспомнила, что белья не надела. Если подол задерётся еще выше, они все увидят это… Сейчас разумнее было бы остановиться. Им всем.
Грейнджер повернула голову вбок, уворачиваясь от поцелуя, и растерянно взглянула на Тео. Он потягивал вино и следил потемневшими глазами за руками Драко. Что сквозило в его взгляде: ярость или похоть — она не знала. Как только её угораздило оказаться в такой ситуации?
Пальцы Малфоя нагло скользнули по ноге, приподнимая ткань платья у колена. Гермиона зажмурила глаза, чувствуя, как сладко тянет в низу живота. Боже, это действительно сейчас происходило с ней? Она целовалась с одним на глазах у второго. Ревновал ли Теодор? Нет, конечно, с чего бы ему ревновать… Она для них ведь совсем никто. Игрушка? Поиграют, сломают и оставят в парке. Стоило прекращать, пока всё не зашло слишком далеко!
Тонкая ткань платья проскользила вверх по бедру, и Гермиона в ужасе распахнула глаза. Опасно высоко. Драко обхватил ладонью обнажённую ягодицу и до боли сжал, спускаясь короткими, жадными поцелуями к ключицам. Юбка совсем задралась, оголив её до талии, и теперь их с Малфоем разделяла лишь преграда из его брюк. Она чувствовала неприятное трение грубой ткани об обостренно-чувствительную кожу промежности. Драко толкнулся, имитируя движения во время секса, и она почувствовала, как прохладная металлическая ширинка проскользила по половым губам. Гермиона прерывисто выдохнула. Мучительное тепло предательски пульсировало в низу живота и требовало большего контакта. Она сжала в кулак футболку Драко, пытаясь отстраниться.
— Ну-ну, не зажимайся так, — голос Теодора прозвучал совсем близко, у самого уха, и от неожиданности она вздрогнула. Её сердце стучало так, что, казалось, вот-вот остановится.
Не зажимайся, не зажимайся… Грейнджер с запозданием осмысливала все слова и происходящее в целом. Что в таких ситуациях делают нормальные, приличные девушки? Наверное, для начала, не попадают в такие ситуации.
Нотт лёг рядом с ними, и Гермиона почувствовала, как его горячее дыхание щекочет кожу. Он ласково убрал прядь волос с шеи и прижался губами, вновь вовлекая её в медленный, сладкий поцелуй. Тео целовался так мягко и расслабленно, что Гермиона непроизвольно застонала.
Нотт был другой. Он пах и ощущался иначе. Малфой провёл языком дорожку по шее и прикусил мочку уха. И Гермиона поняла, что не может этому сопротивляться. Правда была в том, что ей просто хотелось ощущать их обоих, наслаждаться их прикосновениями, их запахом, вкусом… Не разрывая поцелуй с Теодором, она нашла на ощупь ладонь Драко и сплелась с ним пальцами. Ей не хотелось терять контакт и с ним.
А чего бы ей хотелось? Насколько далеко она готова зайти? Грейнджер сама не знала.
Она словно плыла в сладкой дымке, теряясь в ощущениях: поцелуй с Тео и Драко, ласкающий её шею. Гермиона всё ждала, когда её подхватит волнами стыда и размажет по камням совести. Но никак не случалось. Если их всех это устраивало, то, может, это всё не так уж и плохо? Внезапно, здесь и сейчас, лёжа на полу, ощущая на губах вкус поцелуя с Драко и Тео, она словила прозрачное, словно хрусталь, озарение — ей нравились оба. И прекращать ничего не хотелось.
Теодор дёрнул за лямки платья, одним рывком оголив грудь. Гермиона почувствовала, как прохладный ветерок прошёлся по разгорячённой коже, а следом — его влажные губы на напряжённом соске. Нотт сжал её грудь второй рукой, и она ощутила, как по коже скользнул металлический холодок его обручального кольца. Тео захотелось прижать к себе и никуда не отпускать, этим вечером они все принадлежали только друг другу, никому больше. Он — её. Гермиона выгнулась навстречу, подставляясь под его горячие губы и упругий язык. Жёсткие ладони Малфоя легли ей на колени, заставляя раздвинуть ноги, и тут же плавно двинулись выше. Кончики его пальцев мягко скользнули вдоль набухших половых губ, невесомо очертив клитор. Это было словно электрический ток, пробегающий под кожей. Наконец-то Драко рядом. Он тоже сейчас принадлежал им. Им обоим.
Гермиона закрыла глаза, наслаждаясь каждым из них и всеми ощущениями одновременно… Их руки блуждали по всему телу, и не успевала она повернуть голову, как её захватывали в новый поцелуй: один голодный, другой медлительный, один больно кусал, другой чувственно ласкал. Малфой провёл пальцем по изгибу половых губ, мягко надавил кончиком, и скользнул внутрь. От ощущения его длинного пальца в себе у неё тут же сбилось дыхание. Язык Тео очертил ореолу соска, влажно пощекотав, и с жаром втянул в рот. Она с тихим стоном выдохнула, выгибаясь им обоим навстречу. Хотелось одновременно ощущать касания их двоих, даже этого было мало. Драко, не останавливаясь, плавно ввёл в неё два пальца, и слегка развёл их внутри, растягивая стенки. Ощущения были таким сильными, что почти приносили боль. Гермиона закусила губу и смяла в кулак штанину Малфоя, внезапно осознав, что понятия не имеет, что с ними обоими делать дальше.
— Не зажимайся так, Грейнджер, — насмешливо повторил Малфой слова Нотта. Его пальцы медленно скользнули внутрь и обратно. Гермиона сама чувствовала, насколько уже стала влажной. Клитор пульсировал, и хотелось, чтобы кто-то из них прикоснулся к ней и там тоже.
— Мы всё равно оба сегодня тебя трахнем, — Тео сжал её грудь, с влажным звуком втянул в рот сосок, болезненно прикусив в конце.
И она замерла. Теодор продолжал ласкать её языком, пальцы Драко скользили между ног, но с Гермионы будто слетела зачарованная пелена. Сладкий гипноз кончился, а вместо этого тяжёлым камнем навалилось осознание происходящего — секс! Это её испугало. А вдруг это будет больно? Куда девать руки? Вдруг это будет ужасно и ей не понравится? Вдруг она захочет остановить всё?
