— У меня сложные дни, знаешь ли, — ответила я.
Еще несколько взглядов и Леонард отвял. Сам он выглядел отлично и, казалось, ни о чем серьезно не переживал. Не похоже на него, если Руслан в могиле. Или он просто нашел нового хозяина — Зверя, и ни о чем не тревожится? А может, Кирилл просто не сообщил, в какой серьезный замес мы попали. На него похоже.
Офис отца был в центре — через пару перекрестков. Пять минут и будем на месте. Я смотрела на профиль Леонарда.
— Ты знаешь что-нибудь о Руслане? — спросила я, в конце концов, он следователь, ему ничего не стоит узнать информацию из первых рук. — Он мертв? Потому что ты не кажешься сильно опечаленным.
— Так и знал, что спросишь, — буркнул он, останавливаясь на красном. У нас лишняя минута, чтобы поговорить. — С чего бы мне печалиться? Он мне не брат, не сват. С таким же рвением я могу служить Кириллу. Насколько помню, ты сама нырнула в его постельку и тоже особо не печалишься?
Раньше мы часто обменивались колкостями, но в этот раз его замечание причинило боль. Огрызаться в ответ не стала.
— Можешь сделать кое-что для меня? Я отблагодарю. Позвони начальнику тюрьмы, поспрашивай, что там произошло? Я хочу знать.
— Не нужно, конфетка, — миролюбиво, но сквозь зубы ответил он. — Я уже говорил с ним. Неужели ты думаешь, Зверь не заставил меня носом рыть из-за брата? Я понимаю, тебе сложно поверить… Я и сам не верю, черт возьми! Говорят, во время допроса следователь слетел с катушек, вырубил напарника, и задушил Руслана. Сам в шоке.
Светофор переключился, и Леонард выжал газ, стартовав с пробуксовкой.
Зверь за задержку по голове не погладит.
С Леонардом больше не хотелось говорить. Он с такой легкостью произнес это: «Задушил Руслана», словно его это не трогает. А у меня сердце замерзло. Леонард был подлизой, он виртуозно угадывал настроение Руслана, выполнял его поручения, получал в зубы за промашки и не обижался за это. Хорошо кормился у своего шефа. И просто сменил хозяина.
Чего я ждала от оборотня в погонах?
Леонард затормозил перед сверкающим небоскребом. Весь подъезд был забит черными джипами охраны, но для его колымаги оставили просвет. Мы подъехали к самым ступеням.
На лестнице дежурили люди Зверя.
Значит, все здание наше.
Нужно было приодеться, а не ехать во вчерашнем. Я вышла из авто и влажный ветер бросил волосы мне в лицо. Низкое свинцовое небо, казалось, лежало на небоскребе. Где-то стрекотал вертолет. Леонард повел меня внутрь.
Здесь тоже наши.
В фойе на ресепшен сидела бледная девушка. Несколько мужчин в черных костюмах лежали лицом в пол. Один приподнял голову, когда я проходила мимо, но все, что он увидел — мои ботинки. Мы вошли в лифт.
Сердце билось в горле от волнения.
Когда Леонард сказал, что Зверь штурмует здание — он не преувеличил.
Иначе, как захватом происходящее не назовешь.
Мы поднимались на двадцать пятый этаж.
Там в коридоре тоже стояла охрана. Где же Зверь?
Я не на шутку разволновалась, пока, наконец, не увидела его. Среди офисных клерков он казался великаном. Его рост был под два метра, и он возвышался над всеми. В черной куртке, джинсах в облипку, с волосами, убранными в короткий хвост, в офисе, сверкающей стеклом и пафосом, он выглядел чужим, но страшным.
Он стоял спиной ко мне, разогнав по углам мужчин в костюмах. Не охрана — офисные сотрудники и душеприказчики моего отца. Зверь держал пистолет, но острой необходимости в этом не было. Просто напоминал, кто есть кто.
Я остановилась, и он обернулся.
— Проходи, Лили, — велел он, кивнув в сторону стола.
Я оглядела офис: просторный, наверное, в пол-этажа. Окно было во всю стену. Центральное его место занимал стол. Из окна было видно соседний небоскреб. Там располагалась штаб-квартира Руслана… Была в этом тонкая ирония: враги постоянно держали друг друга в поле зрения.
Я вошла в офис и села в кресло.
Мне подали ручку, пододвинули стопку бумаг. За левым плечом стоял доверенный юрист Зверя, за правым — юрист отца, словно ангел и демон.
— Подпишите здесь, — сдавленно сказал последний, тыкая наманикюренным пальцем в места для подписи. — Здесь…
Я следовала за пальцем, подписывая документы. Взгляд затуманился от слез.
Судя по всему, меня наследницей не видели, а ждали Коринну. Но Зверь отбил для меня это право. Моя сестра вряд ли здесь теперь появится. Я становилась хозяйкой империи Девин, недвижимости, счетов… В горле встал горький ком. А вместо радости я вспоминала, как ходила в школу в сапожках, которые «просили каши», ела апельсины вместе с кожурой, потому что была не в курсе, что их надо чистить, и маму… Вспоминала ее измученное лицо, натруженные руки, пустоту и апатию на ее лице. Отсутствие сил, чтобы сражаться с нищетой, обстоятельствами, болезнями. Противостоять Девину.
Как жаль, что мама умерла, не дожив до этого момента.
Я бы все эти богатства отдала, лишь бы увидеть ее сейчас хоть на минуту.
Я подписала все, и положила тяжелую ручку на стол.
Смотрела прямо перед собой, ощущая тихий триумф.
Я сплясала на могиле этого подонка. Все-таки сделала это, хотя у меня не было ни влияния, ни сил на это.
Поймала взгляд Зверя.
Выжидающий, жесткий, как у хищника, который смотрит на добычу и уже мысленно ее делит. Да, я его добыча. Мое наследство.
В коридоре раздался шум — к офису кто-то шел, но его не пропустили. Через прозрачную стенку я увидела, что это кто-то из свиты Девина. В руках коробка… Я напряглась, и охрана побежала в том направлении.
Зверь остался со мной, дав мне знак не подходить:
— Под стол, Лили! Закройте ее!..
— Шеф, все в порядке… Это не бомба, проверили и собаке давали. Там вещи.
— Какие вещи? — не понял Зверь, а вот я догадалась сразу.
— Дайте мне! — попросила я.
Коробку принес охранник и поставил на стол. Крышки на ней уже не было.
Габаритная. Без опознавательных знаков. Внутри была странная и довольно большая черная шкатулка, лежал ремень, мобильник, пара запонок… Я взяла одну и провела пальцем по бриллиантам.
— Это вещи Руслана, — сказала я.
То, что было на нем в день ареста. Вещи, снятые с его тела. Руки задрожали, и я выронила запонку. Под вещами лежал неподписанный конверт. Я раскрыла его и извлекла несколько сложенных листов.
Свидетельство о смерти. Отчет о вскрытии. Записка.
Надеялась, что она от Руслана, и развернула ее первой. На плотной дорогой бумаге для писем с гербом было всего несколько слов.
«Я обещал передать вещи вашего любовника. Тело кремировано в тюремном крематории».
Опекун.
Сволочь.
Зачем он это делает? Зачем ведет со мной игру? Именно со мной, а не со Зверем. Звонки, коробки и записки предназначались мне. Я смяла записку и бросила в коробку.
По моему лицу Кирилл догадался, что пошло что-то не так.
— Выйдете, — велел он. — Никого из здания не выпускать. Начинайте менять охрану и службу безопасности, корпорация Девина теперь наша. Уступать я не собираюсь.
Когда мы остались одни, я прошептала:
— Они не имели права. Не имели права кремировать его без нашего согласия.
Зверь подошел и развернул смятую записку. Пока он читал, я пялилась на шкатулку… И тут до меня дошло, что это, блядь, такое.
— Зверь… — прошептала я, и вытащила ее.
Красивая, из лакированного черного дерева. Она была вертикальной и высокой, поэтому показалась сначала странной.
Урна с прахом.
— Зверь, — растерянно прошептала я. — Это… это прах.
Глава 10
Теперь и он пытался это осмыслить. Меня начала бить дрожь, пока я пыталась примириться с тем, что вижу.
— Тварь! — зарычал Зверь, и в ярости сбил урну со стола.
Я вздрогнула.
— Что ты делаешь! — я боялась подняться, и увидеть, что прах рассыпался, но урна даже не открылась.
Пока я торопливо поднимала ее и проверяла целостность, Зверь ходил по офису, выплевывая ругательства. Если бы опекун Коринны появился перед ним, уверена, Кирилл сразу бы ввязался в драку и зубами перегрыз бы тому глотку.
