Она поворачивается и одаривает меня улыбкой, перекидывая свои рыжие волосы на плечо.
— Ты выглядишь сегодня лучше. Надеюсь, это означает, что ты прислушалась к моему совету?
— Я пробежала три километра сегодня утром. — «И это все закончилось тем, что половину пути я пробежала на полной скорости в сторону дома», — добавляю я себе в уме. — Тебе удалось поговорить с Лиз?
Наша бывшая начальница, Лиз Чепман, начинала на позиции Марва, затем её повысили два года назад. Она была единственным человеком, который мог наложить вето на сексизм и размеры, из-за чего меня дискриминировали и понижали в должности.
— Ах, — она кивает, и я продолжаю идти возле неё. — Еще нет. Она сейчас на Барбадосе на свадьбе у сестры. Как только она вернётся на следующей неделе, я назначу ей ланч.
Мои плечи опускаются. Если Лиз вернётся только через неделю, то время на ланч у неё появится только через две. Новости распространяются быстро, как удобрения на грязной ферме.
— Продолжай усердно работать и постарайся делать свои репортажи совершенными.
— Зоопарк? — скептически произношу я.
— Ты выше этого. Местные артисты? Экзотические животные? Большой водопад? Ты можешь сделать из этого отличную историю. Не вешай нос!
Вздохнув, я киваю.
— Хорошо. И спасибо. За твою помощь, я имею в виду. Я очень признательна.
Она кивает и уходит. Я поворачиваюсь и оказываюсь прямо напротив спортивной секции. Кейд смотрит на плоский телевизор, висящий на стене, и я позволяю себе задержаться, восхищаясь его задницей и тем, как она смотрится в брюках, которые идеально на нем сидят. Все моё тело гудит, и пальцы сжимаются от воспоминаний, как я прикасалась к нему в душе. Черт бы его побрал.
— Черт, — шепчу я, отводя взгляд и пытаясь быстро развернуться, чтобы уйти, но он замечает меня.
— Стоун? — Его низкий тон и насыщенная вибрация пронзают все моё тело. — У тебя есть минутка?
Я быстро отвечаю:
— Нет. — Поворачиваюсь на каблуках и начинаю быстро идти. — Я… мне нужно читать, — оборонительно говорю я.
Кейд появляется возле меня — он передвигается намного быстрее, чем я на этих каблуках. Чёртовы спортсмены.
— Ладно, тридцать секунд, — его большие руки обхватывают мои плечи, останавливая меня, что делает мои трусики еще мокрее.
— Это насчет сегодняшнего утра.
Я сжимаю челюсть, — и злость, не ревность, — даёт мне силы встретиться взглядом с его голубыми глазами.
— Тебе не стоит ничего объяснять. Это не моё дело.
— Нет. Но я хочу, чтобы ты знала. Я не приглашал Мэгги Грейс к себе в квартиру. Она просто появилась утром.
Боковым зрением я замечаю, как моя грудь поднимается и опускается очень быстро, и заставляю себя успокоиться.
— Разве ты не живёшь волшебной жизнью? Женщины просто бросаются к тебе на кровать и целуют тебя в центре Хьюстона.
— Все не так.
— Послушай, Кейд, я ценю твоё беспокойство, — практически дотрагиваюсь до него. Затем я осознаю, что будет лучше не делать этого. — Было очень мило с твоей стороны попытаться, или что бы ты там не делал на собрании, но я сама могу о себе позаботиться.
— Я никогда не имел в виду, что не можешь.
— Марву не требуется помощь в разрушении моей карьеры. — Я даже не буду упоминать свою любовную жизнь. — В следующий раз обсуждай подобные идеи со мной, прежде чем ты озвучишь их на собрании, договорились?
Он поднимает брови и отступает.
— Без проблем.
— И насчет сегодняшнего утра, я не знала, где ты живёшь, в этом я тебя уверяю. Я никогда не пробегу мимо твоего дома снова. — Его скулы сжимаются, и я чувствую, как сводит желудок. — То, что случилось той ночью, было ошибкой. Думаю, будет лучше, если мы навсегда это забудем. — Если это вообще возможно забыть.
Кейд скрещивает свои мускулистые руки на груди.
«Иисусе, кажется, он стал на два дюйма сексуальнее. Почему мудаки вечно такие горячие?» — Я моргаю и отвожу взгляд, еле держась на ногах. Я очень хочу расплакаться. Мне, правда, хочется разрыдаться и умолять его объяснить почему. Почему? Почему его рот сегодня утром был на какой-то сучке, Мэгги Грейс? Неужели наша совместная ночь ничего не значила? Разве это не был самый лучший секс в его жизни, как в моей?
«Конечно не был, Ребекка Фильдстоун. Повзрослей. Кейд Хилл — Киллер. Он игрок, квотербек, суперзвезда, которая швырялась женщинами во все стороны, как будто они были носками.»
— Что-нибудь еще? — спрашивает он, и я совсем не скучаю по резкому тону в его голосе.
— Не думаю, — мой голос дрожит, и я замолкаю. Это мой последний шанс собрать вместе всё своё достоинство и уйти.
Конечно же, я сталкиваюсь в холле с Саванной.
— Ох! Прости, — говорю я и продолжаю быстро идти. Я могу думать только о том, что именно она окажется следующей тощей блондинкой, лезущей своим языком ему в рот.
«Мне. Все. Равно!» — Я направляюсь к своему рабочему месту и начинаю собирать информацию на зоопарк.
Наконец-то стало прохладнее. Изучив информацию, я встречаюсь с Кевином в фургоне.
Кейд Хилл — мой коллега, конец истории.
***
Отвернувшись к окну, я пытаюсь поправить свой вечно неправильно сидящий лиф под рубашкой.
— Чёртова штука никогда не сидит как надо, — мямлю я, сожалея о своей импульсивной покупке. Чёртовы каталоги.
На весь фургон раздаётся громкое шварканье, я оборачиваюсь и смотрю через плечо на Кевина. В руках он держит стакан содовой, размером с его голову.
— Так ты заработаешь себе диабет, — говорю я, пытаясь добраться до своего лифа и поправить чашечку. Наконец, сидит как надо.
— Не будь ворчуньей только потому, что я могу есть и пить все, что захочу, не боясь лишних калорий. — Отвернувшись, я перевожу взгляд на дорогу, а его глаза увеличиваются до огромных размеров.
— Черт!
— Черт что? — Я опускаю свои глаза и вижу, что верхние пуговицы оторваны, и большая часть моей груди открыта взгляду. Я вздыхаю и пытаюсь стянуть края блузки. — Наверное, они оторвались. Дай мне булавку!
Он ухмыляется и шевелит бровями.
Я хмурюсь.
— Только в твоих мечтах, большой стакан! А теперь подай мне булавку.
— Я что, по-твоему, выгляжу как шкаф? — Он делает еще один глоток и продолжает таращиться на мою грудь.
— Мои глаза выше, мудак! — «Почему из всего, что могло произойти, произошло именно это.» — Я начинаю рыться в сумке в поисках чего-нибудь, что сможет мне помочь починить блузку. — Я не могу оказаться в кругу детей в таком виде.
— Все должно быть экзотично, так ведь? — Кевин смеётся. И продолжает смотреть на меня, и я вновь отворачиваюсь в сторону окна.
Ремень безопасности полностью сковывает мои движения.
— Нашла! — и я достаю скрепку. — Черт, — стону я.
— Что это за рубашка то такая? — говорит Кевин, не следя за дорогой, и продолжая смотреть на мою грудь.
— Просто заткнись, — я проклинаю свой утренний выбор.
Вот что я получаю, когда пытаюсь привести себя в форму. Сперва меня атакует стая собак и царапает золотой ретривер. Потом, я вижу Кейда, который целуется с какой-то блондинкой прямо возле своей квартиры. Ощутив боль в груди, я сжимаю зубы и начинаю бороться со своими чувствами злостью. Кейд «Киллер» Хилл не то, на чем мне нужно фокусироваться. Я должна сосредоточиться на должности ведущей.
Я умудряюсь закрепить свою блузку скрепкой.
— Сработало! — я поворачиваюсь к Кевину. — Зацени!
Мой оператор делает грустное лицо,
— Мне больше нравилось так, как было до этого.
— Ага, поцелуй мою задницу. — Я достаю телефон и начинаю читать свой пресс-релиз, который мне прислал один из менеджеров зоопарка. — Здесь говорится, что только сегодня у них будут представлены несколько новых детёнышей, — читаю я. — Кажется, что получится неплохой репортаж. Стейси Кулчек организовывает это мероприятие. Я поговорю с ней, а тебе нужно будет всё снять. Я хочу, чтобы ты снял фреску, водопад и детёнышей обезьян. О! И еще у них будут малыши жирафов, это тоже снимешь.
