- То есть мы в выходные не увидимся?
- Похоже на то, - виновато заметила я.
- Это уже какая-то недобрая традиция, – пробурчал Вавилов. – Мне сорок лет, Вер.
О, нет! Нет… Кажется, я понимала, куда он ведет. И почему-то оказалась совершенно к тому не готова.
- Я понимаю…
- Мне уже осточертело встречаться с тобой урывками. Мы ж не дети, Вер. Хочется уже… я не знаю. Приходить домой, а там ты. Ложиться с тобой в постель, ни от кого не прячась. Просыпаться рядом с тобой, засыпать. Ты хочешь того же? – спросил он в лоб. А я, как дурочка последняя, не знала, что ответить, и, ошалев от такого неожиданного напора, лишь хлопала глазами.
Хотела ли я того же? Да! Конечно. Любая женщина хочет тихого семейного счастья. Я не исключение. Так почему же молчала, не находя слов? И сейчас затягиваю эту давящую паузу до неприличия.
- Не кажется ли тебе, что мы торопимся?
- Нет! Я люблю тебя. И мне не кажется.
О-ох…
- Как-то все неожиданно, Олег… Я, признаться, совсем не была готова к этому разговору. Тут на работе куча проблем, и еще эта девочка…
- Какая девочка?
- Наш подкидыш.
- А она здесь при чем?
- Даша больна, знаешь? И на лечение нужны просто сумасшедшие деньги, вот мы и впряглись в это. В смысле канал… Хотим собрать нужную сумму, выпустив в эфир сюжет.
- Ах, вот почему у меня в отделе журналисты терлись.
- Угу. Нам нужны были комментарии от полиции.
- И что дальше? – не понимал ход моих мыслей Вавилов. И я бы, может, ему объяснила. Если бы понимала сама… А так сидела, ковырялась в салате, хотя аппетит пропал, как и не было.
- Слушай, а вы не вышли на ее родителей? Ну, мамашу эту…
- Пока нет, насколько мне известно. Но это будет нетрудно, учитывая, что у ребенка достаточно редкое заболевание. Огребет эта кукушка по полной. Не переживай. Безнаказанной не останется.
Я рассеянно кивнула. В голове мелькнула какая-то мысль, но прежде чем я успела поймать ее за хвост и обдумать, над нашим столиком нависла тень. Я подняла взгляд и уставилась на… Гуляева.
- Я думал, твой перерыв закончился два часа назад.
12
Ника смотрела на меня так, будто у меня рога выросли, а изо рта извергался огонь. Казалось, с чего бы? Я пока еще себя контролировал. И от этого самого контроля у меня ломило в висках и судорогой сводило мышцы. Стоял ведь и даже не шевелился, хотя первой мыслью, когда я увидел этих двоих за столиком, было подойти и выдернуть ее оттуда за руку. И даже если бы кто-то спросил, с какой такой стати, я бы не ответил. Ну, или соврал. Сказал бы, что работы полно, и перерыв давно закончился. Не в силах даже себе признаться, что мною двигало на самом деле. Настолько это было абсурдно и… поздно.
- Это что сейчас было? – первым нарушил молчание этот её… Олег.
Ника отвела взгляд от меня и виновато уставилась на любовника.
- Вероятно, выволочка от начальства.
Недоделанный мачо отложил от себя приборы. Свел брови в одну линию и стиснул челюсти так, что выступили желваки. Очень похоже, Ника не посчитала нужным ему рассказать, что теперь со мной в одной команде работает. Потому что не так уж они были близки? Или… в принципе не считая это проблемой? Инт-е-е-ресно!
- Мой перерыв действительно закончился. Но поскольку я его провела вся в работе, думала, что мне удастся поесть, когда ее станет поменьше…
- Как видишь, не стало. У нас проблема.
Ага. Как бы ни так. Ну, вот какого хрена, Стас, что ты, мать его, делаешь?!
- Я сейчас все решу, - процедила Ника и, положив ладонь поверх стиснувшейся в кулак на столе ладони любовника, ободряюще ему улыбнулась, а после, уже без всяких улыбок, перевела взгляд на меня: - Ты не мог бы нас оставить? Я буду через минуту.
Конечно. Я был бы последним ослом, если бы сейчас заупрямился. Собственно, я и так им был… В её глазах так точно. Да и в своих. Чего уж… Ну, не придурок ли?
- Пять минут, Ника.
Крутанулся на пятках и решительно зашагал прочь из ресторана. Хорошо хоть народу было немного. Все уже успели отобедать, а для ужина было рано. Фактически там и были только Ника со своим хмырем и еще два знакомых мне репортера за столом в углу. Но этим простительно. Этих и среди ночи могут сорвать, случись что интересное. И едят, когда выдается свободная минутка. А ведь я, кстати, тоже не ел!
- Ну? И что случилось? – спустя минут десять, не меньше, в монтажную заглянула Ника. Подперла стену спиной, сложила на груди руки. А потом и ноги скрестила, так чтобы основной вес приходился на здоровую. В общем, закрылась, как могла. А я только тут понял, что не придумал даже, чем бы ее озадачить.
- Вот… - выход нашелся сам собой. – Звонили шарики… Ты телефон забыла.
- И ты ответил? Хотя звонили мне?
- Кто-то же должен был принять сообщение о том, что их не найдется в нужном для съемки количестве.
Я нес полнейший бред. Ника ничего не сказала, но я это видел в ее глазах.
- Это все? Или будет еще что-то?
- Ты хоть с шариками вопрос реши.
- Решу.
- Замечательно. И постарайся в следующий раз в рабочее время заниматься работой, а не устройством личной жизни.
Ника сощурилась. И я подумал, что сейчас не миновать взрыва, но… Она резко кивнула и, оттолкнувшись задницей от стены, дернулась к двери.
- А тебе вообще не пришло в голову, что эта встреча как раз во многом и была продиктована интересами дела?
- Да что ты? Это какими же такими интересами?
- Следствие ведь наверняка уже получило доступ к данным обо всех детях, которым был поставлен диагноз СМА.
- И-и-и?
- Я надеюсь заполучить эту информацию тоже.
- И? Что это тебе даст?
- Возможно, нам удастся найти мать ребенка раньше, чем им.
Ника, наконец, отлепила взгляд от двери и повернулась ко мне в полупрофиль. Красивый, надо сказать. Изумительная линия скул… Идеально вылепленные губы без следа косметики, а ведь утром они были накрашены. Любовник съел?
- Окей. А зачем нам это, не расскажешь? – тряхнул головой, отгоняя от себя ненужные мысли.
- Расскажу! – Ника похромала через кабинет и без приглашения уселась в стоящее напротив меня кресло. – Думаю, никакая она не пропащая.
- Начинается…
- А ты сам подумай!
- Я думал об этом тысячу раз, Ника. Нормальные матери не бросают своих детей. Все. Точка.
- Даже если у нее не было выхода?
- Выход есть всегда.
- О, да брось! – вспылила-таки… Не сдержалась. Хотя до этого владела собой на зависть. – Послушай, я подняла статистику. В подавляющем большинстве случаев детей бросают сразу в роддоме. Вот скажи мне, зачем кому-то воспитывать ребенка почти два года, ночей не спать, а потом взять от него и с какого-то перепугу избавиться?
- А с такого! Нормального здорового ребенка воспитывать – это одно! Не забывай, что такой диагноз, как у Дашки, ставится далеко не сразу. А если наша кукушка из какой-то провинции, то дай бог, чтобы провинциальные врачи его вообще поставили! В записке что было написано, кроме имени и даты рождения? Правильно! Диагноз. Это тебе ни о чем не говорит?
- Говорит! Еще как говорит. Как раз о том, что матери ребенка было на него не все равно. Она же ухоженная была. Чистенькая вся… Сладкая. Ты где-нибудь видел таких в неблагополучных семьях?!
Что тут было сказать? И имело ли смысл? Раз уж Ника себе что-то вбила в голову. Если честно, я даже завидовал ее способности разглядеть что-то хорошее там, где я ровным счетом ничего такого и близко не видел. Я себе на ее фоне казался циничным просто до ужаса.
Я откатился в кресле к мини-бару. Достал бутылку Эвиан, свинтил крышку и отпил сразу половину. От холода, казалось, онемел мозг.
- Ну, что ты замолчала? Продолжай. Выкладывай свои соображения, раз уж начала.
- Я все время думаю об этой ситуации… И вот, к каким выводам пришла. Только не перебивай меня, окей?
- Без проблем. Я же сказал – выкладывай.
