Глава 13
Артём
Вне себя летел, как ненормальный спасать Василису из передряги. А в итоге, девушка сидит напротив меня в моей машине, укутавшись в шерстяной плед из-за температуры. Коллега у нее - чумовая дамочка, и надо же, эти две разные девушки – подруги. Украдкой поглядываю на Прекрасную, замечая, что она начинает засыпать. Скорее всего таблетка подействовала, а под плавное укачивание процесс прошел гораздо быстрее. Проезжая по трассе мимо спящих домов, вдруг понимаю, что я не спросил у девушки, куда ее везти. Хотел было разбудить Василису, но что-то меня останавливало это сделать. Прикасаюсь к ее локону, выбившегося из хвоста, и аккуратно заправляю за ушко. Девушка морщит носик от щекотки, рассмешив меня немного своей милой гримасой, и отворачивается в сторону окна, лишая меня своего прекрасного личика. Крепко сжимаю руль и до упора жму на газ, направляясь к своей квартире. Надеюсь, Прекрасная поймет мой поступок и не станет вопить, поднимая шум на пустом месте. Сегодня совершенно не в настроении разбираться еще и с ней. Запускаю одну руку в волосы, зачесывая в нервном жесте их назад, вспоминаю разговор с отцом на счет новой кампании, ради которой я пошел против установленных правил.
- Артём! – прогремел его голос. Стало ясно, что ничего хорошего сейчас не услышу. – Зачем ты принял оплату до того, как начал проводить кампанию? У нас жесткие правила, и как никто другой, ты об этом знаешь прекрасно!
- Пап, вот только не начинай, иначе опять приступ схватишь, - отмахиваюсь от него. Я уверен в своих действиях и пока объяснять позицию не намерен. Но больше всего мне стало интересно, как он узнал и когда. – Ты получаешь отчеты о проделанной мной работе? – тут же подхватываю мысль и задаю вопрос отцу, сшибая его с собственного пути атаки. Борис Артёмович, конечно, привык к разного рода давлению и манипулированию, но, чтобы сын, этого он никак не ожидал. Присел на свое кресло, нервно потряхивая ногой, которую закинул на другую. Задумался, но не отрывает взгляд от меня.
- Интересно, - вдруг выдает. – Ты думаешь, буду тебя проверять на вшивость? – ухмыляется, а потом и вовсе фыркает, но глаза прячет. Нет того самого зрительного контакта, когда человек говорит правду или пытается в ее уверовать.
- Нет, не станешь, - согласно киваю, ослабляя натиск, но все же держу на чеку его слова. – Может Василиса вдруг могла пожаловаться? - Знаю, что поступил, как последнее говно, намекая на девушку в ее некомпетентности. Но вдруг она могла воспользоваться мной, и через доверие моего отца, пошла на крайности. Хотя…
Я снова смотрю на Прекрасную, она раскрылась и тяжело дышит. Касаюсь лба – горит огнем. Черт возьми, а ехать еще, как минимум, минут двадцать. Объезжаю по второй полосе две машины, и снова вливаюсь в свой поток. Борис Артемович был мной недоволен, как только услышал имя своей помощницы. Сейчас мне смешно, наблюдая со стороны, понимаю, как бы сам себе в глаза глядел, обвиняя Василису в «шпионаже». Нет. Она не станет этого делать. Не со мной. Искры, что летают между нами, когда мы рядом, даже я не в силах игнорировать. И как бы не старался держаться от нее подальше, не переступая грань, которую мы уже нарушили, попробовав друг друга, я все равно хочу, чтобы девушка была все время рядом со мной. Ощущаю полноту души, как любят говорить психологи, быть единым целым. С Линдой я чувствовал нечто подобное, но не до безумства, что происходит, когда Василиса появляется на горизонте. Один только взгляд ее синих, глубоких глаз, наотрез лишает рассудка и хочется быть только возле нее, идти за ней. Она манит меня своей внутренней красотой и добротой, что льется, только сама девушка этого не замечает. Наш секс с ней в переговорной, после которого сбежала от меня, будто огнем обожглась, лишь усилил еще большее к ней влечение. Что чувствовала она, когда заявлял на нее права подобным образом? Ведь все мои мысли были только о том, чтобы оставить на ней свое клеймо, будто могу показать остальным идиотам, что девушка уже занята – мной. И я, как пещерный человек, готов перекинуть ее через плечо, уволакивая подальше от чужих глаз, закрывая под замок. Голос моего отца врывается в воспоминаниях.
- Эта девушка тебе, не твоя Линда, сынок, - и вроде бы сказал не в упрек, или с намерением обидеть, задеть за живое. Родители уже узнали о нашем расставании, и о скорой свадьбе Фьюри. Думаю, даже радостно выдохнули. А внутри до сих пор все сворачивается в тугой узел. Как легко девушка оставила год отношений, нашу любовь и мечты. Ведь я видел ее рядом с собой. В конце концов, замуж собрался звать. Зол на Линду, но мне совершенно не хочется мстить девушке, как-то унизить. Несколько месяцев разлуки только показали, насколько мы разные и не готовы к семейной жизни. Брак заведомо шел бы к провалу. Борис Артемович хлопнул по плечу мне, словно поддерживает в рассуждениях, о которых я молчу. – Не обижай Василису, она мне, как дочь, - подмигивает, а потом оставляет одного, где посреди комнаты все еще эхом отскакивают последние слова. Отец передал мне бразды правления, но все еще контролирует каждый шаг. Это не напрягает, учитывая, что по почте получил письмо из Лондона. Все-таки одна компания согласилась придержать вакантное место для меня. И с этой новостью пока не делился ни с кем. Подумал, что лучше будет, когда Борис Артёмович объявит о своем выходе на работу, тогда, под шумок, предъявлю свою карту.
Знаю, что мои родители будут не в восторге от принятого решения. Но перспектива в Лондоне более привлекательна, чем всю жизнь быть в тени своего отца. И вообще в тени всей семьи. Единственным остается вопрос, как быть с девушкой, что теперь поселилась в моих мыслях. Вновь смотрю на спящую Василису. Я припарковал свой автомобиль, затем заглушил мотор. Прекрасная даже не шелохнулась, так глубоко заснула от усталости и слабости. Стараюсь сильно не шуметь, когда выхожу из машины. Прохладный ветер московского лета ударяет по лицу своей свежестью, и меня пробивает на дрожь после тепла внутри. Осторожно открываю пассажирскую дверь и смотрю на Василису, она жмется, укутываясь в плед. Замерзла. Просунув обе руки под ноги и голову, поднимаю девушку, стараясь сильно не тормошить. Она прижимается к моей груди, утыкаясь носом в куртку, затем глубоко вдыхает и улыбается.
- Вась, - шепотом обращаюсь к ней, касаясь своими губами её лба - все ещё горит. Девушка промурлыкала, но не шевелится на моих руках. – Мы приехали, - предупреждаю, а потом вхожу в дом, направляясь к лифту. В тесном пространстве железной коробки, вспоминаю, как прижался к Василисе, желая вкусить ее, а потом сама девушка приманивала собой своей неприступностью, словно никакого притяжения не существует. Её отстранённость и в то же время желание, сбивают с толку нас обоих. Кажется, что есть какое-то «но» почему мы обходим друг друга стороной. Есть магнит, а вот полюса никак не сомкнутся. Писк о прибытии на мой этаж вырвал из раздумий. На пороге квартиры, провожу ключ-сканером по замку, отключая от сигнализации всё помещение. Переношу Василису через порог, как это делают молодожены. Черт. Ну и мысли нахлынули. Тут же трясу головой, и скорее прохожу в свою комнату. Пока держал девушку на руках, вспотел, согреваясь от ее жара. Укладываю на постель, поверх накрывая еще одним пледом. Васька свернулась клубочком, словно малыш, подпирая личико ручкой. Освободив ее от обуви, поправляю плед, чтобы ей не было холодно.
- Спасибо, - вдруг слышу, как она сонным голосом благодарит меня. Понимает ли, где она сейчас? Думаю, что да. Доверяет мне и это греет душу.
- Спи, - наклоняюсь, оставляя едва ощутимый поцелуй на ее губах. Василиса отвечает, захватывая меня за шею одной рукой. Поцелуй углубляется, как и наше желание, которое вспыхивает, словно яркая вспышка звезды в небе, озарившее темное пространство космоса. Но я останавливаюсь, прерывая чувственный момент. – Вась, - провожу ладонью по бархатистой коже лица девушки, она распахивает глаза – синие, цветом глубины океана, и заливается краской, хотя температура и без этого красит в теплый оттенок бледность её кожи. Засмущалась, и теперь отворачивается от меня, лишая зрительной связи. Но я не даю ей этой возможности, в нежном касании к ее подбородку, безмолвно прошу посмотреть на меня, и Василиса откликается на просьбу. – Знаю, что тебя тянет ко мне, - улыбаюсь широко, и девушка тоже пытается скрыть свое стеснение под улыбкой, что коснулась ее уголков губ. Опускает глаза, - Меня тоже тянет, - приблизившись к ней еще ближе, соприкасаемся лбами, дыша одним воздухом, в котором искрят сотни молний. – Хочу тебя, - честно признаюсь, лишая Василису слов. В тишине повисло ее удивленное «ох». – Но пока отдохни, ты вся горишь, - напоминаю ей, и она согласно кивает, затем укладывается и отворачивается от меня. Чувствую себя последней скотиной, отказывая девушке в желанной близости. Но был бы козлом, если бы воспользовался ее уязвимым положением. Встаю и выхожу из комнаты, прикрывая двери, но не до конца. В моей квартире еще не было девушек. Даже Линды, отчего мне абсолютно не грустно. Рад, что она никогда не видела моего внутреннего мира, иначе к чертям все сменила, круша за собой мою собственную идиллию. Но, зная, что Прекрасная здесь – в моей постели, вдруг разогревает это ощущение полноты. И, кажется, словно так было всегда. Черт возьми, да что со мной происходит! Сокрушаюсь сам над собой, и нервно запускаю руку в волосы, оттягивая те, причиняю боль. Как будто могу таким образом выбить эти размышления, что уже переходят границу дозволенного. Нет. Сейчас я не готов вновь вступать в отношения. Слишком свежа моя рана на сердце, что оставила Линда после себя. Фьюри еще пожалеет о своем решении, отказалась от меня, фактически променяла на первого встречного и тут же собралась замуж. Направляюсь на кухню и достаю стакан с бутылкой виски. Сегодняшняя ночка здорово потрепала мне нервы. Если бы не звонок от Верной, которая в панике (как оказалось, притворно) рыдала и умоляла найти Прекрасную. Надо же такое придумать – выкрали. Твою мать! В тот момент дух мой точно покинул тело, и я, сломя голову, полетел искать по всем участкам близлежащих по району. А потом Котов присылает адрес своего дома с угрозой о выкупе. Только тут я понял, что меня красиво и жестоко разыграли. Если бы в тот момент не встретился взглядом с Василисой, ворвавшись в дом, сейчас Тимофей был бы в больнице, вместе с Валерией на пару. Когда подъехал к дому своего друга, охранники гоготали над мажорскими выходками хозяев. Я слышал их разговор: трое амбалов перепугали Прекрасную до смерти, волоча ее в дом под угрозой похищения. На их счастье, я был в не настроении еще и с ними решать возникшую проблему. От вспыхнувшей злости и ярости, ударяю по столу. А эта ненормальная, с температурой и слабым самочувствием, рванулась спасать своего босса. Что это? Взаимное влечение тел, с которым бороться практически невозможно, или чувства, что мы пытаемся уберечь от новой любви?
