Мои руки напрягаются.
«Если он её уволит, я выбью из него...»
— Можно мне еще курицы? — голос Трента возвращает меня к разговору.
— Да, да, — говорю я отсутствующим голосом, пока мои глаза устремлены на Стоун, и как она выходит в коридор. Я слышу звук её каблуков, пока она шагает в офис к Марву.
«Могу лишь представить, что там происходит.»
Пятнадцать минут спустя она возвращается в обеденную комнату и направляется к коробке с шоколадными пончиками, которые нам доставляют по вечерам. Её беззащитный вид просто убивает меня.
— Стоун, иди сюда, — зову я её, — Здесь есть фанат, который пришёл тебя повидать, — говорю я, кивая головой на Трента, который машет ей.
— Привет, подружка! Иди и обними старика Трента! Я скучал по тебе, — он стоит широко раскинув руки. — К тому же я слышал, что объятия тебе не помешают.
Стоун подходит, её лицо не выражает никаких эмоций.
— Привет, Трент, — она быстро обнимает его и садится на стул возле меня.
Стоун смотрит на меня.
Я смотрю на неё.
— Нечего сказать? — спрашивает она меня. — Разве ты не собираешься пошутить?
— Разве тебе было недостаточно?
Она вздыхает.
— Просто скажи, что хотел, и покончим с этим.
Я пожимаю плечами.
— Ладно. Ты сделала новости более привлекательными сегодня. Как тебе?
На её лице мелькает удивление.
— Черт возьми, почему ты всегда говоришь такие милые вещи, когда сам такой...
— Невероятный, привлекательный и талантливый мужчина?
— Он на самом деле такой, — говорит Трент, жуя. — Он приготовил для меня этот салат.
Она приподнимается и смотрит на салат Трента. Я быстро делаю еще одну порцию и ставлю перед ней. Она в замешательстве смотрит вниз и пробует салат, блаженство мелькает на её лице.
— Это поистине нечестно, что ты, ко всему прочему, умеешь готовить, — говорит она.
Я смеюсь, и Трент пристально смотрит на Стоун, обдумывая.
Несколько минут спустя они уже вовсю обсуждают «Короля Льва», пока я проверяю свой телефон на наличие новых новостей о спорте. Я рад, что они нравятся друг другу, но не совсем понимаю, почему это так важно для меня.
— Что насчёт смерти Муфасы? Я так и не смогла оправиться, — говорит Стоун, попивая диетическую колу, которую достала из холодильника.
— И я! Я понимаю, что Симба должен был вырасти таким же, особенно когда он убил Шрама, но Муфаса? СЛЕЗЫ. Это каждый раз разбивает моё сердце.
— Моё тоже, — соглашается она. — А какой твой любимый персонаж из Диснея, Кейд?
«Она спрашивает у меня?»
Я отрываю взгляд от телефона.
— Я не смотрю такое.
— Он большой любитель спорта, — комментирует Трент. — Хотя я припоминаю, как несколько раз он смотрел со мной «Сплетницу».
— Не забудь упомянуть «Реальную Любовь», — сообщаю я. — Ты заставил меня пойти с тобой в кинотеатр.
— Я предлагаю тебе начать с «Русалочки», — говорит мне Стоун.
— Почему? — спрашиваю я.
Она пожимает плечами.
— Я обожаю его. Как и всем остальным.
— Там присутствует секс?
Она давится своим напитком.
— Нет, глупенький. Он — очаровательный Принц Эрик, и у него есть милейшая собака.
— Я предпочитаю котов.
— В самом деле?
— Да, у меня даже есть один дома.
— Заткнись.
Я выгибаю бровь.
— Так женственно.
— Настоящие леди не обнажают свои сиськи на экраны телевизоров, — и она снова выглядит расстроенной.
Я не хочу, чтобы она так себя чувствовала, поэтому подмигиваю ей и говорю:
— А Русалочка блондинка?
— Рыжая.
— Все потеряно. Я не стану смотреть его.
Она смотрит на меня с интересом.
— Только блондинки могут очаровать Киллера?
— Всегда.
— Оно и видно. Я видела твою бывшую. Тебе также нравятся худые?
— Не начинай, Стоун. Тебе не понравится ответ. Хотя, может и понравится, — нежно говорю я.
Трент смотрит на нас с восторгом.
— Вы оба такие игривые. Мне нравится. Не хватает попкорна. Нам точно нужно устроить Дисней-марафон. У Кейда, после работы. Можешь пригласить Чес?
— Помолчи, Трент, — говорю я.
Он смеётся.
Стоун продолжает. Она смотрит на меня со странным блеском в глазах, словно ей нравятся наши маленькие словесные перепалки. Она откидывается на спинку стула и смотрит на меня.
— В Русалочке рассказывается история девушки, которая готова пожертвовать всем самым сокровенным: её семьёй и своим прекрасным голосом ради мужчины, которого любит.
Я подмигиваю:
— И как в итоге это для неё закончилось? Разве её не изгнали из семьи?
Она вздыхает:
— Так ты все же смотрел!
— Я ни за что не признаюсь, но и не стану отрицать.
— Некоторые говорят, что в мультфильме присутствует сексизм, в том, как они показывают женщин, но я не согласен, — произносит Трент.
— Почему это сексизм? — Теперь я заинтересован.
Стоун протестует.
— Там нет сексизма!
Трент пожимает плечами.
— Понятия не имею.
Стоун качает головой.
— Ариэль сильная, храбрая и смелая.
— Хороший зад? — прерываю я её, поглощая глазами её аппетитные формы. Я представляю её в купальнике из половинок кокосов. Черт. Это сексизм. Но я ничего не могу с этим поделать. Я чертовски хочу Стоун, так сильно, что у меня стояк, пока я обсуждаю с ней чёртову Русалочку.
Она игнорирует меня:
— ...например, Эрик ведёт себя как настоящая девчонка, когда Ариэль спасает его от утопления.
— Этого для меня вполне достаточно. Я бы её взял. Мне нравятся девушки, которые борется за своего мужчину. — Сейчас я просто нажимаю на нужные кнопки.
Стоун выглядит взволнованной.
— Тебе не может нравится фильм, если ты его не видел.
— Тогда покажи мне, — я и сам не знаю, о чем говорю.
— Как я и сказал, марафон у Кейда сегодня дома, — влезает Трент.
Одновременно мы произносим:
— Помолчи, — говорит Стоун.
— Перестань, — произношу я.
Мы смотрим друг на друга и смеёмся. Нечто маленькое появляется между нами. Я не знаю, что это такое. Может, она простила меня, потому что из-за меня её поставили на этот репортаж в зоопарк или, возможно, это просто из-за того, что мы дурачимся. Без разницы.
Замечаю, что у Стоун опустела банка, и направляюсь к холодильнику, чтобы достать для неё еще одну диетическую колу. Она берёт её и улыбается.
— Хотела бы я, чтобы это был джин с тоником.
Я улыбаюсь.
— Если бы это был джин с тоником, вечер принял бы другой оборот.
Она смеётся.
Не успеваю заметить, как наш разговор от Диснея переходит к недавним событиям, и, подняв взгляд, вижу, что в комнате нет никого кроме нас троих.
Затем уходит и Трент, оставляя лишь нас двоих в тихой комнате.
Несколько минут мы говорим о чем-то несущественном. Обычный разговор ни о чем, но это так чертовски комфортно. И вскоре я уже сижу на стуле рядом с ней, а наши лица близко друг к другу.
Она задумчиво смотрит на меня.
— У меня были некие умозаключения насчет тебя, но ты совершенно другой. Ты готовишь. Помогаешь детям. И у тебя есть кот, — она прикусывает губу. — Мне это нравится.
Воздух в комнате сгущается.
Она сглатывает.
— О чем ты сейчас думаешь?
— Ты правда хочешь знать, Стоун?
Она кивает.
Я наклоняюсь к ней, наши носы соприкасаются.
— Я хочу трахнуть тебя еще раз, — говорю я мягко.
Небольшой вздох срывается с её губ.
— Что?
Мои веки полуоткрыты, я вновь говорю:
— У нас есть целый час перед моим эфиром в десять. Мы можем сейчас же отправиться в мой офис и закрыть дверь. Я сниму с тебя эту чертовски узкую юбку, стяну зубами твои трусики, посажу на свой стол и начну поедать твою киску до тех пор, пока ты не забудешь своего имени. Затем я буду трахать тебя так сильно и хорошо, что мне придётся закрыть твой рот рукой, когда ты будешь кричать. И когда я кончу, ты слижешь весь свой сок с моего члена, словно это конфета.
