― Год? ― сказал он скрипучим голосом.
― Год?
― День, когда ты убил ее. В каком году это произошло? ― По крайне мере это даст ему правильное направление. Подскажет, была ли на фотографии та девушка, о которой он старался не думать и не искать.
― Я никогда не скажу, ― Джо покачал головой. ― Я никогда не скажу.
Он держал пистолет твердо и непоколебимо. В этой ситуации не было ничего, что беспокоило бы Джо. Пока нет! Паршивец думал, что он бесспорный лидер, держащий все под контролем.
Джо предстояло узнать, что он и ломаного гроша не стоил.
― Она была твоей подружкой? ― прошептал Джо. ― Это твою девушку я резал, пока она не закричала? ― Джо помолчал и, видя что не получит ответа, продолжил. ― Это было давно, очень давно. Одна из моих первых. Я прятал ее под половицами в шкафу, вытаскивал, держал в объятиях по ночам. Она была прекрасна. Я удерживал ее очень долго, пока не зарезал.
Он ждал реакции, которую Даган не собирался показывать. Вместо этого задал вопрос.
― Знаки на двери... у них есть особое значение, или ты выражал свою художественную сторону?
― Это кардинально меняет тему разговора. ― Убийца наклонил голову, посмотрел вверх и вправо задумчиво-оценивающим взглядом. ― Это древние символы Майя. Мои убийства ― жертвы для бога Потустороннего мира, которому поклонялось племя Майя.
― Да? И кто же он?
Мартин моргнул и замолчал. ― Э-э...Тот[27].
Даган рассмеялся, ничего не мог с собой поделать.
― На самом деле это египетские символы. А Бог Майя Потустороннего мира ― Ах Пуч[28] хороший парень, хотя немного кровожадный.
Джо сжал губы, его дыхание стало глубже, быстрее. Его обуял гнев. Парню не понравилось замечание.
Даган устал от игр. Он получил ответы на все интересующие его вопросы, хотя узнал в итоге ровным счетом ничего. Сет добьется большего. В любом случае души всегда открыты для него.
― Мы закончили, ― сказал Даган и, сделав шаг вперед, потянулся к оружию так быстро, что его движения слились в едва различимое пятно.
Не достаточно быстро.
Раздался выстрел. Даган передвинулся, уклонившись от пули, одновременно сконцентрировался для нанесения удара.
Аластор двинулся к Джо с противоположной стороны. Он подпрыгнул, повернулся в воздухе, сделав грудь неприкрытой мишенью для выстрела, который предназначался Дагу. Тело брата содрогнулось, когда пуля прошла сквозь плоть и кости, затем он приземлился с тяжелым ударом, перенося удар от падения на плечо.
― Какого хрена? ― зарычал Даган, выбив глок из рук Джо. Оружие пролетело через комнату и ударилось о стену, скользнуло по полу и, наконец, остановилось около холодильника. Даган встал между Джо и пистолетом. Он почувствовал, как его лицо принимает выражение беспощадного гнева.
Джо отступил, подняв руки, словно это могло отразить будущую атаку.
Прижав кулак к окровавленной груди, Аластор приподнялся и с шипением сел, оттопырив верхнюю губу.
― Думаю, этот педик сломал мне грудину.
― Черт возьми! ― Даган схватил Джо за воротник.
Ублюдок попытался отступить. Он боролся и визжал, вцепившись в запястье Дагана.
« Да, похоже, это будет приятно».
Даган посмотрел на Аластора:
― Был смысл в этом героизме?
― Я не думал о героизме. Просто не ожидал, что этот идиот действительно в меня попадет. — Аластор крепче прижал кулак к груди, ― Я только планировал удостовериться, что он тебя не ранит.
― Нет таких пуль, которыми можно меня убить, ― заметил Даган, сильно встряхнув Джо, когда Мартин попытался ослабить сдавливающий его воротник.
― Или меня, ― Аластор послал ему нерешительную эффектную улыбку, ― но, черт возьми, просто дьявольски болит!
Даган не мог поспорить. Каждый раз, когда он хватал пулю или нож за брата, это причиняло боль. Гребаную дьявольскую боль.
«Жнецы душ бессмертны, но совсем не неуязвимы».
― Ты планируешь выпотрошить проклятого ублюдка, или это сделаю я? ― спросил Аластор, положив руку на плечо брата и вставая на ноги.
― Он мой, ― сказал Даган, притянув Джо ближе.
Глаза Джо расширились, когда тонкий луч света из открытой двери осветил лицо Дагана.
― Ты...
Даган ударил. Пальцы рассекли кожу, мышцы, затрещали ребра, поскольку его рука проникла глубоко. Это походило на обвалку сырого цыпленка без ножа.
Джо смотрел на него, широко раскрыв глаза. В них что-то вспыхивало. Своего рода узнавание.
― Ты, ― повторил он. Затем издал булькающий вздох, возможно смех. ― Думал что только... так... для человека... гарантируется... бессмертие... Думаю я... ошибался. ― Его глаза остекленели, и Джо умер с последним вздохом. Его тело выпустило поток отходов, когда ректальные мышцы расслабились.
Даган вздернул голову и встретил пораженный взгляд Аластора.
― Он узнал меня.
― Ты когда-нибудь видел его раньше?
Сжав сильнее сердце, Даган посмотрел на лицо мертвеца. Его голова свесилась набок, на него смотрели ничего невидящие глаза.
― Нет.
― Ты уверен?
― Да.
― Значит, он узнал не тебя. ― Аластор пожал плечами и бросил взгляд на ящик с фотографиями. ― Возможно, он узнал смерть.
― Возможно, а может и нет. ― Было что-то категоричное во взгляде Джо Мартина, что-то личное. Дагана видели немногие люди, и в 99,99% они заканчивали мертвецами. Оставшийся 0,1% ― составляла инфантерия Верхнего мира, которая понятия не имела кто он, да редкая женщина, оказывавшаяся обнаженной в его постели.
И конечно девочка. Одна болтливая незабываемая девочка с бронзово-зелеными глазами, метающими искры, отблески которых он мог видеть и теперь.
Мощным рывком Даган вырвал сердце и вытащил руку из грудной клетки. Тело упало на пол, как мешок с мусором. Цепь выскользнула из открытого воротника Джо Мартина, последовал слабый звон металла о бетон.
Кулон с фотографии.
Даган уставился на ожерелье.
«Неужели она мертва? Как не хотелось, чтобы она оказалась мертвой».
Неосознанно он сжал его в кулак вместе с сердцем и рванул. Кровь хлынула из разорванных кровеносных сосудов, высвобождая желудочки и орошая темно-красными пятнами стены, пол, множество черепов на полках, белую футболку Дагана, его кожу, шею и щеки.
― На тебя не похоже действовать так неаккуратно, ― упрекнул Аластор.
― Думаешь?
На мгновение эмоции Дагана оказались настолько сильными, что он забыл о присутствии брата. Забыл обо всем кроме убийства.
« Это личное. Твою мать! Это никогда не было личным. Возможная связь с девушкой сделала это таковым».
