К щекам приливает краска. Знала бы она, чем я вчера занималась, — смотрела бы с осуждением, а не с усмешкой. Нет, меня и в самом деле немного мучают угрызения совести. Но только из-за Макса. Не хочу, чтобы их дружба с Динаром испортилась по моей вине. Всё же полезно иногда думать головой до, а не после сделанной глупости. Не знаю, что на меня нашло в тот момент, когда я умоляла Асадова сделать меня своей. Бесы попутали.
— Нет, не спала. Он тебя обманул. Мы весь вечер занимались любовью в его спальне.
— Любовью? Очень смешно. Ну сексом ещё поверю… А если серьёзно?
Я равнодушно пожимаю плечами.
— Выходила днём гулять, никого не предупредив, и получила потом за это нагоняй. Всё в духе Асадова. Разложил с толком, с чувством, с расстановкой, что будет, если я буду шастать одна по незнакомому городу без твоего сопровождения. Вот поэтому не отхожу от тебя сейчас ни на шаг. Но если что, мне понравился блондин. Может быть, разрешишь с ним немного пофлиртовать?
— Вот теперь правдоподобно. А то, если бы всю ночь занималась сексом с Асадовым, такой отдохнувшей вряд ли бы выглядела. Ладно, — задумчиво произносит Карина и окидывает зал быстрым взглядом. — Блондин, говоришь?
Всю ночь мы и не занимались сексом. Хотя я очень этого хотела, но Динар больше не трогал меня. Почти не трогал. Ласкал меня пальцами и довёл до оргазма ещё три раза, при этом строго запретив к нему прикасаться. Я проснулась утром одна. В его постели… И сейчас едва не расплескала шампанское, которое чуть пригубила, вспомнив, что он умеет вытворять этими самыми пальцами и какую бурю эмоций может вызвать внутри лишь одними прикосновениями. Теперь я без малейшего сожаления дам отбой Илье, но с одним условием. И это условие будет озвучено не Ракитину. Совсем не ему.
Карина кивает куда-то в сторону:
— А вот и Асадов со своей делегацией. Опоздуны. Хотя начальство не опаздывает — всего лишь задерживается. — Она поднимает запястье и смотрит на часы. — Всего-то на сорок минут. Мелочь.
При взгляде на Динара меня прошивает дрожью и в голове снова крутятся воспоминания, чем вчера закончился наш разговор. Между ног до сих пор от него всё болит и тянет. Но это приятная боль, и мне хочется испытать её ещё раз. Может быть, так и начинается зависимость?
— С ним Лукас, Катина и Артур. Не хочешь не неё взглянуть? Или так и будешь пожирать глазами Динара, будто видишь впервые?
Я нехотя перевожу взгляд на девушку, идущую рядом с Асадовым, и отмечаю, что она необычайной красоты. Очень яркая.
— Так вот зачем Динар просил меня утром метнуться в ювелирный и забрать «кое-что». Ты глянь на её шею. Это «кое-что» стоит целое состояние…
А вот теперь ощутимо колет в районе сердца. Но я тут же беру себя в руки и не показываю, как меня задела последняя фраза, брошенная Кариной. Я сама хотела вчера нашего сближения, но у каждого из нас по-прежнему своя жизнь. Он же не виноват, что я, действительно, свалилась ему как снег на голову со своими проблемами. И желаниями.
— Даже если между ними есть какие-то отношения, меня это не касается. И тебя не должно касаться, — спокойно произношу я, хотя и не без усилий. — Хватит дёргать меня за ниточки. Хоть весь салон ювелирный пусть скупит для неё, нам до этого какое дело?
— Мне никакого, а вот тебе… кажется, тоже, — удручённо выдыхает Карина и задерживает на мне внимательный взгляд. Но я уже снова поглощена тем, что рассматриваю Динара.
Он выглядит очень стильно. Белая приталенная рубашка, чёрные брюки, на запястье дорогие часы. Так и хочется подойти ближе, чтобы уловить ещё и запах его туалетной воды. Я стараюсь не думать о словах Карины, но против воли разглядываю идеальную фигуру девушки, которая стоит рядом с Асадовым. Задерживаюсь на шикарном колье у неё на шее, и внутри опять вспыхивает неприятное колющее чувство. В следующую секунду я встречаюсь взглядом с Динаром. В его глазах привычный чёрный металл, он сдержан и отстранён. Ощутимый контраст с тем, каким он был вчера в бассейне, а потом у себя в спальне. Эти глаза умеют смотреть по-другому. Совсем иначе…
Выдерживаю его взгляд, которым он режет меня на части, и понимаю, что почти не дышу в это мгновение. Конечно, я для него просто девчонка. Блажь. По возвращении домой я всерьёз возьмусь за языки, обучение и своё развитие. Сама толком не знаю зачем, но так чувствую, а я привыкла доверять своей интуиции. Хотя прислушиваться к ней не всегда получается.
— Ну и как тебе Катина? Отдадим Бергам Динара или вмешаемся?
— Красивая. Вместе смотрятся… действительно хорошо, — говорю я, а самой хочется язык себе откусить и отвернуться.
Видно же, что между ними всё-таки есть какая-то связь. Или была. Или я себя накручиваю. Но мне неприятно испытывать это чувство, которое очень похоже на ревность.
Асадов с партнёрами почти весь вечер проводят в другом конце зала. Он подходит к нам с Кариной не сразу. И не один. Тенью за ним весь вечер ходит мужчина невысокого роста. Кто-то из партнёров? Или охранник Берга?
— Артур Фишер, — представляет мужчину Динар. — Это Наташа. Моя племянница.
Я ошеломлённо замираю, услышав слова Асадова. Кто? Племянница? Снова ощутимо неприятно колет с правой стороны груди. Но не я ли сама вчера просила его оставить нашу связь в тайне? Вот, получи и распишись, племянница.
— Наташа, — с акцентом повторяет Артур и касается сухими губами тыльной стороны моей ладони. — Вы очень красивая девушка. Динар, как ты посмел скрывать от нас такой самородок?
— Слюни подотри. — Асадов приподнимает уголок рта. — Она ещё совсем девочка. Взял с собой в поездку, чтобы развеялась, а то всё учёба да прилежное поведение. Нужно же как-то баловать бедную покладистую родственницу.
Я стискиваю пальцами фужер с такой силой, что ещё чуть-чуть, и раскрошу хрусталь в пыль. Бедную покладистую родственницу?
Артур переводит хищный взгляд на помощницу Асадова.
— Карина, а с вами я особенно ждал встречи. Можно вас на минуту? У меня есть несколько вопросов по контракту.
Карина заметно дёргается и закатывает глаза, но всё же позволяет Артуру отвести себя в сторону.
— Племянница, да? — говорю, прожигая Динара взглядом. — Бедная родственница с прилежным поведением?
— Ага, — довольно улыбается он, наблюдая за мной. — Что-то не так?
Да он издевается? Специально сказал это своему партнёру, чтобы побесить меня?
— Ну да, с поведением я приукрасил немного. Но с прилежностью ведь нет? Ты очень быстро всему обучаешься, — произносит Динар явно с подтекстом.
— Вы неплохо смотритесь с той сисястой.
Он опускает глаза на моё декольте.
— Я не о себе, а про дочь Берга.
— С Катиной? — Динар поворачивает голову в её сторону и слегка приподнимает бокал, заметив на себе её взгляд. — Ты так думаешь? Ну, наверное, со стороны виднее. Пойдём, кстати, познакомлю тебя с ней поближе.
— В качестве племянницы?
— На мою младшую сестру ты совсем не похожа. Слишком резкий контраст во внешности. Идём. Соперниц же нужно знать в лицо?
Хочется его ударить. Больно. И поцеловать в губы, растянувшиеся в наглой усмешке. Вот как у него получается быть таким гадом?
— Берг хоть и живёт в Австрии, но корни имеет восточные, и там в плане семейных ценностей и менталитета полный трындец. Вся семья помешана на обычаях. Мне невыгодно представлять тебя как сестру человека, который доверил мне заботу о ней и опеку. У них такое почитается, вызывает уважение, да — что я весь из себя такой благородный и великодушный. Но автоматом ты в их глазах станешь кем-то вроде обслуги. А с этими зверями надо быть всегда на равных. Если они будут думать, что мы одной крови, даже взглядом не покажут, как ты им ненавистна, и пальцем никогда не тронут.
— Ненавистна? Они тебя ненавидят?
— Если не больше, — хмыкает Динар. — С Бергом у нас многолетняя «дружба», — с иронией произносит он. — Мы давно рынки делим, а куски от прибыли поделить не можем. Недавно вот заключили нечто вроде перемирия, создав общую фирму. Я схему до идеала довёл, а он псов своих натравил, и меня неплохо тряхнуло полгода назад. Пришлось идти на компромисс, иначе с живого бы не слез.
