Так что я встаю, неловко освобождаясь от его объятий. Выбираюсь из ванны, бросаю на Блейка взгляд сверху-вниз, хватаю полотенце и выхожу из ванной комнаты.
Глава 22.
Исцеление
БЛЕЙК
Ее аромат остается на моем языке. Такой же сладкий, как я и ожидал. Она извивалась всем телом, пока кончала, и это было самое сексуальное, что я видел за всю жизнь, но сразу после нее, стены становятся еще толще, возвращаясь на место, так как, вне сомнения, девушка ожидает, что мое настроение изменится, как во время наших прошлых встреч. Я всегда отвергал ее после подобных сближений в прошлом, но на сей раз все иначе. Теперь я это отлично понимаю. Райан упоминал, что она постоянно не в настроении на занятиях. Она строит вокруг себя стены, собственно, как и я, но теперь мне не хочется позволять Мелоди прятаться за ними, не хочется позволить ей еще раз потерять себя, достаточно с нее.
Потому я следую за ней в ее комнату.
– Ты не одинока, Мелоди.
Ее взгляд не унимает ноющее чувство в моем члене.
– Мне не нужно твое сочувствие, Блейк. Мне не нужно ничье сочувствие.
Я обнимаю ее; она стоит перед закрытым зеркалом, с ее влажных волос на ковер под ногами капают капельки воды. На ней лишь крошечное полотенце, которым девушка спешно прикрыла себя, как только отошла от блаженства оргазма. Она делает шаг вперед, пытаясь создать между нами расстояние, но я отказываюсь позволять это, так что опускаю руки по обе стороны от нее на зеркало.
– Я не силен в сочувствии, Мелоди. На самом деле, для меня это новая эмоция. Я знаю, что тебе больно, и сочувствие от кого-либо означает, что они хотят показать тебе, что чувствуют твою боль, что разделяют ее с тобой, поэтому тебе не нужно нести этот груз в одиночку. – Ее тело дрожит от эмоций, что взяли над девушкой власть. – Я помогу тебе. Позвольте мне показать тебе, что не нужно бояться зеркал.
У нее перехватывает дыхание, когда сдергиваю полотенце с зеркала, и на нас смотрит наше отражение. Мелоди качает головой, но мне нужно показать ей, как найти силу в ее слабости, в ее страхе. Я поднимаю руку, кладу ладонь на ее горло, от чего глаза девушки широко распахиваются, а маленькие ладошки хватаются за мою, чтобы убрать. Я наваливаюсь всем своим весом на ее спину, одной рукой все еще опираясь о стену, тем самым, не давая нам рухнуть на зеркало. Ее запах распаляет во мне желание.
Я облизываю раковину ее уха, прежде чем прошептать:
– Овладей своим страхом, Пуйя. Замени его удовольствием. – Я прикусываю мочку ее уха, а затем отстраняюсь. Она все еще напряжена. Я бросаю взгляд на ее отражение в зеркале.
– Убирайся из моей комнаты. Меня тошнит от того, что позволяю тебе прикасаться ко мне, – выплевывает она.
Колкость задевает меня сильнее, чем ожидаю, но я понимаю, что для нее это защитный механизм. Она так близка к срыву, что пытается трансформировать его в гнев, чтобы не развалиться на части и больше никогда не суметь собрать себя воедино.
– Ты хочешь кто-то ранить, потому что тебе больно. Хочешь, чтобы кто-то понял, каково это – видеть то, что видят твои глаза, чтобы ты была не одинока в преследующем тебя страхе и страданиях, тех, что удерживают тебя в заложниках внутри этого дома. Взгляни на себя! – рычу я, поворачивая ее лицо.
– Нет, отвали от меня.
– Взгляни на себя.
Ее взгляд встречается с собственными глазами в отражении. Выступают слезы, формируя небольшие озерца печали в ее глазах, а затем плотину сносит, и крошечные реки текут по щекам девушки.
– Это они смотрят на меня. Это единственное, что осталось от них, единственное, что осталось от девушки, которую они вырастили и создали для жизни в этом мире. Девушки, которая выползла и покинула свою ракушку, которая умерла вместе с ними в том доме, но ее лицо все еще смотрит на меня в ответ. Глаза моего отца, мамины скулы и нос.
Она вздрагивает от всхлипывания.
– И это красиво, этому стоит радоваться. Они создали потрясающую, замечательную женщину, которая все еще здесь, Пуйя. Ей просто нужно принять это и примириться с изменениями в той самой девушке. Никто никогда не остается прежним, столкнувшись со злом, но то, как ты позволяешь этому формировать и определять твою суть – ключ к выживанию.
Жидкие нефритовые радужки пронзают меня взглядом. Теплое, мягкое давление ее тела на мое, когда Мелоди откидывается назад. Она отпускает полотенце, позволяя ему упасть на пол. Я отталкиваю его ногой и упиваюсь ее абсолютно обнаженным образом, не просто голым телом, но и душой, сердцем, все открыто передо мной, стоит только пожелать, и, Господи, помоги, я желаю этого. Если я возьму ее всецело, это изменит меня безвозвратно, но игнорировать подобное нереально. Мне необходимо, чтобы эта святость смыла с меня всю гниль, хотя, если позволю этому случиться, данный поступок станет худшим из моих грехов, я развращаю ангела, позволяю ей пасть и стать проклятой. Я в восторге от нее, мне буквально необходимо оставить на ней свой след, научить Мелоди, как принять себя новую, влить все мое чертово желание прямо в нее, доставить ей удовольствие и исцелить ее страхи.
Ее кожа еще влажная, потому блестит и отдает прохладой, а крошечные мурашки так и бегут по мягкой плоти. Моя рука соскальзывает с ее горла, ощущая, как бьется пульс на ее шее.
– Овладей этим, – выдыхаю я, целуя ее в плечо, слизывая капельки воды с примесью ее уникального вкуса. Ее руки хватаются за предплечья, оставляя мою ладонь нежно сжимать шею девушки.
– Овладей мной, – бормочет она.
Я отстраняюсь от нее, вынуждая Мелоди повернуться и наблюдать за тем, как сбрасываю свою одежду на пол и остаюсь, как и она, обнаженным. Ее рот открывается, когда взгляд опускается на мой толстый эрегированный член. Я протягиваю к ней руку, сжимая в кулак волосы девушки и направляя ее в сторону кровати. Атакуя ее пухлые губы своими; проникая языком ей в рот, я устанавливаю свое господство над ней. Когда отстраняюсь, Мелоди прерывисто и часто дышит. Развернув, я толкаю ее на матрас, мое тело опускается следом, моментально переплетаясь с ее. Я сжимаю ее волосы и тяну, вынуждая откинуть голову назад. Переместив колено между ее бедер, я с силой надавливаю, тем самым заставляя шире раздвинуть ноги. С моих губ срывается стон, когда вижу, как блестят от ее соков идеальные розовые складочки, как раздвигаются губы ее киски, показывая мне, куда вскоре погружу свой член. Боже, она похожа на идеальное сексуальное лакомство, ее узкая маленькая киска, которую так жажду поглотить, но сперва нужно помочь Мелоди восстановить то, что в ней сломалось, совладать с преследующим и взявшим над ней контроль кошмаром. Как ни тошно это признавать, но именно я поселил в ней этот страх, и именно я должен помочь его преодолеть. В данный момент, это не важно, все кажется правильным, даже при том, что мой разум шепчет обратное.
Я скольжу по влаге ее киски кончиками пальцев, погружая один в ее щелочку. Ответный стон побуждает меня проскользнуть в нее еще одним пальцем, ощущая жидкий жар, слыша стоны и чувствуя, как стеночки ее влагалища жадно сжимают мою плоть, покрывая ее своим вожделением. Я проникаю пальцами глубже, скольжу внутрь и наружу в дразнящем темпе, от чего Мелоди ерзает и пытается контролировать мои движения.
– Трахни мои пальцы, Пуйя. Покажи мне, насколько тебе это нужно.
Двигая попкой, она создает трение, и мне нравится то, как неистово Мелоди буквально трахает мою руку. Ее крики удовольствия сводят меня с ума, вынуждая быстрее двигать рукой, с каждым новым движением надавливая на ее точку G. Я знаю, она вот-вот кончит, чувствую, как сжимается ее киска, как трепещут ее мышцы от жажды освобождения. И я дам ей желаемое. Без предупреждения, я убираю руку и толкаюсь в нее твердым членом по самые яйца, так глубоко и с такой силой, что матрас слегка сдвигается с кровати от силы этого движения. Одна моя рука тянет девушку за волосы, тогда как вторая сжимает плоть ее бедра, притягивая Мелоди ближе к натиску моего члена, пока вторгаюсь в ее сладостное, теплое тело. Она поглощает меня, не могу войти в нее так глубоко, как мне бы хотелось. Этого ощущения никогда не будет достаточно. Мы вместе погружаемся в экстаз, но наша связь намного глубже. Я под кайфом от ее эликсира и не хочу возвращаться с небес на землю.
