Ник заходит на кухню, забирает у меня из рук пакет с мидиями и убирает его в морозилку.
— Увлёкся, — даёт пояснение в своём стиле.
Что ж! Это ведь мелочи по сути! Завтра сама всё куплю!
Пока я разглядываю множество чипсов, соков, печенья и мяса, Коля открывает угловой навесной шкаф и начинает сдвигать банки-склянки.
У меня нервный припадок от его действий начинается.
— Я сама разложу, — говорю с нажимом.
С его скоростью торпеды он кухню на уши поставит! В подтверждение моих мыслей банка с чаем после очередной корректировки положения летит на пол. Благо ёмкость металлическая с плотно сидящей крышкой. Поднимаю её и ставлю на стол.
Где у Ника кнопка STOP?
— Николай Денисович, я сама, — аккуратно убираю его руку и закрываю шкаф. — Кстати, ты когда и насколько уезжаешь? — сильно запаздывать — это по моей части. Меня можно смело считать жирафом. Смысл слов Ника про отъезд дошёл до меня только когда мы выходили из книжного.
— Сразу говорю — обойдёмся без вздохов будто я уезжаю на год в горячую точку, а не на пять дней в долину винограда. Я терпеть не могу проводы. Уезжаю в четверг. Завтра, если получится, заеду.
Оуу. на Ника это совсем не похоже. Что ж ему видней!
Вот ведь… В начале прошлой недели я бы прыгала как ополоумевшая, что наглый вторженец уезжает, а сейчас испытываю далеко не прилив радости при мысли, что не увижу эту нахальную улыбочку почти неделю.
— Понятно. В честь чего семейный шабаш?
— Беременная мачеха поддалась на уговоры моей мамы и решила устроить грандиозную фотосессию со всеми родственниками. Будет нечто, — округляет глаза и вздыхает.
— Тебе посочувствовать?
— Зачем? Меня ждёт почти рай. Тонны итальянской еды и вина. А родственники, конечно, слишком громкие и вездесущие, но не психи. Нормальные.
— Здорово, — искренне рада за него.
— Согласен. Лёха говорит ваши предки приедут в конце месяца. Мне готовиться к допросу и другим видам пыток?
— Зачем? — изумленно выпучиваю глаза.
— Познакомиться.
— Мы с тобой уже знакомы, — не упускаю возможности съязвить.
— Стервозина ты, — беззлобно замечает.
— Всё лучшее для тебя, — парирую с улыбкой.
— Самое лучшее? И только для меня? — спрашивает низким голосом. — Кажется, я понял… — бормочет, светясь как самая мощная лампочка.
— Напомни о чём речь? — я потеряла нить разговора. Да и разговор, кажется, приобрёл новое направление.
Ник подходит ко мне сзади и обнимает. Искровой разряд проходится по позвоночнику и подпитывает ещё не полностью успокоившиеся нервные окончания.
— Лучшее. Мне нравится, — зарывается носом в мои волосы. — Так что с родителями?
— Вероятность, что они приедут в конце месяца меньше десяти процентов, и я не хочу о них говорить, когда Лёшка может зайти. Я тебе потом как-нибудь расскажу, — стараюсь говорить как можно тише. Вязкое ощущение горечи подкатывает к горлу. Прикрываю глаза, сосредотачиваясь на источнике тепла позади.
— А что хочешь?
Подступающая горечь тонет в бахатных нотах его голоса и нежности с которой он подушечками пальцев скользит по шее. Мне хочется, что бы эта ласка не заканчивалась.
— Мммм… — не сразу нахожусь с ответом. — Ты что-то говорил о гриле.
— Может что-нибудь поинтересней? — вкрадчиво шепчет.
— Для начала достаточно.
Мы в доме не одни и лчше всем держать руки на виду!
— Скукота.
Ник, уловив перемену, выпускает меня из объятий и босиком выходит за матовую стеклянную дверь, а я продолжаю разбор закусок на любой вкус и цвет.
Новоиспечёный мастер заходит через пару минут и громко объявляет:
— гриль в утиль!
— Что ж. Значит на ужин у нас… — задумываюсь, что можно быстренько приготовить.
— Сейчас всё будет, — Ник достаёт телефон и пишет кому-то. — Мирон с Артиком привезут новый гриль и столик со стульями.
Мне только остаётся машинально покачать головой. Сегодня командую не я.
24 Тёплый вечер
— Осторожней!
Снова мяч пролетел у меня над головой.
— Это был Мирон! — сообщает Лёша, пробегая мимо за мячом.
Прищурившись смотрю на Мирона. Он шевелит бровями и улыбается шире, чем модели в рекламе зубной пасты. Если бы знала, что, предложив Артуру и Мирону остаться, стану мишенью для мяча, то шлем из кладовки достала бы!
— Лёх, стукни его, — нарочито громко советует Коля, проследив за моим взглядом.
Мирон показывает ему средний палец, подходит к колонке и делает музыку погромче. Ник хватает бутылку с соком и летит к Мирону, который даёт деру. Артур решает от них не отставать. Хватает первую подвернувшуюся бутылку и присоединяется к ним.
Двор у нас небольшой и без нагромождений: футбольные ворота, садовые качели и несколько деревьев и больше ничего. В свете развернувшейся кипучей деятельности он кажется крошечным.
— На кого ставку делаешь? — Лёшка встаёт рядом и берёт телефон со стола. Такое точно надо на видео запечатлеть.
— На того, у кого бутылка побольше, — совершенно уверена в победе Ника.
Опускаю голову и закрываю глаза руками, когда Мирон спотыкается, Коля приземляется сверху. Сквозь пальцы вижу, как Артур тормозит и специально падает на них. Дуралеи, блин! Вместо того чтобы разлепиться поскорее, три детины начинают месить друг друга и кататься по траве.
Вот уже не думала, что увижу бой MMA на своей лужайке! Только бы не покалечили друг друга!
Начинаю смеяться в голос, когда Мирону удаётся выползти из кучи и отползти в сторону. Два оставшихся "бойца" продолжают мутузить друг друга.
Помятый и в следах от травы на одежде Мирон оттряхивается, вальяжно подходит и приземляется на стул рядом.
— Окажешь помощь? — показывает на свою едва-едва припухшую губу.
— Моральную?
— От тебя приму любую, — интересно он умеет говорить нормально? Без заигрываний!
— Сонь, пошли играть, — Лёша не даёт мне сострить и тянет меня за руку.
Краем глаза замечаю, как Ник подходит к столу и спокойно выливает бутылку сока на голову Мирона. Это уже начало Апокалипсиса или мирный исход всё-таки возможен?!
Мне нравится играть с братом, поэтому я целиком ухожу в игру. Мы толкаемся, выбиваем мяч, падаем, смеёмся до тех пор, пока после очередного моего падения не вмешивается Ник. Он молча внаглую утаскивает меня.
Сильно шлёпнув по пятой точке, он отпускает меня и даёт тарелку с мясом и салатом. Кто-то соскучился по профилактическим мерам?!
Я вся лохматая и со сбитой коленкой, Ник с мокрыми волосами, липкий и с садиной на скуле. Мы — шикарный дуэт!
Закончив, Ник отставляет тарелку и многозначительно смотрит на меня. Я тоже заканчиваю и откидываюсь на спинку плетённого кресла. Сочное, прожаренное, в меру пряное мясо было великолепным.
— А где же комплимент повару?
— Ты гениален! — целую его в щёку.
Пока есть время, я решаю немного прибраться.
— Погугли клининг, — ворчит Ник.
— Да-да, я осведомлена.
У нас не царские хоромы, а домик с тремя спальнями, поэтому я попросту не вижу смысла в привлечении сторонней помощи. Если поддерживать порядок, то уборка — не разгрузка товарного поезда вручную.
Отношу грязную посуду в дом и иду поправить мечи, которые перелапал Мирон. Ник следует за мной. Облокотившись на стену, он с интересом наблюдает за мной.
— Кстати, что с лагерем?
— Как я и думала это вопрос впечатлений. Друг бы приехал и начал делиться впечатлениями, а Лёшке похвастаться было бы нечем. Спасибо тебе ещё раз, — делаю паузу. Я ни с кем, кроме врачей и близких, не обсуждала аварию, в которую попал Лёшка, но Ник уже есть в моей жизни. Я хочу ему рассказать. — Чуть больше двух лет назад. В конце апреля. Такси, в котором ехал Лёшка, попало в серьёзную аварию. Лёшка был в критическом состоянии… продолжительное пребывание в реанимации, а потом врачи долго боролись за руку, но крайней меры избежать всё равно не удалось… — замолкаю. Я знаю Лёшину медкарту наизуть, только толку-то? Факт не изменен.
