Меня совсем не удивило то, что Лерой не выряжается в честь праздника. Его вообще трудно представить в каком-нибудь маскарадном костюме. И потом, среди нечисти Грейсон уже давно стал своим.
— Ладно, потом уже с этим разберусь, — махнул рукой Калэб. — Давай лучше поможем Хэтти с украшением дома.
— Давай, — друг схватил меня за руку и повел за собой.
Я была готова выполнять любую работу, только бы не оставаться в одиночестве и не впускать в разум все те тяжкие мысли, что зародились во мне после прошедшей ночи. Я вообще старалась не думать об этом, иначе… Иначе я точно сломаюсь. Пусть уж лучше болит тело, чем душа и сердце.
Хэтти и Себастьян развешивали гирлянду в виде летучих мышей над камином в гостиной. На диване и в креслах лежали открытые коробки, из которых торчали различные атрибуты грядущего праздника. За окном было пасмурно и, кажется, назревал дождь, но это не мешало процессу зарождения уюта в доме, а даже в определенной степени способствовал ему.
Этот дом в полной мере отображал внутренний мир Лероя, теперь я в подобном совершенно уверенна. Мрачные цвета, отсутствие тех же самых комнатных растений, которые бы непременно могли вдохнуть в обстановку жизнь. Металл и камень — основа не только этого дома, но и его хозяина. Но если дом можно как-то украсить и посеять в нем хоть крупицу уюта, то боюсь, что с Лероем такой номер не пройдет.
— Хэтти, чем тебе помочь? — возбужденно спросил Калэб, подходя к коробкам и заглядывая в них.
— Можешь набросать искусственной паутины, только не переусердствуй с этим, — ответила женщина, когда Себастьян помогал ей спуститься с невысокой лесенки.
Не знаю почему, но мне вдруг стало интересно, а какова жизнь Хэтти? Если у нее дети? Муж? Но судя по тому, что она живет здесь, то скорей всего она одинока. Несмотря на то, что Калэб ровно, как и Лерой был ее хозяином, она к нему относилась с теплотой и материнской нежностью что ли. Это не проявлялось в словах, такая теплота прослеживалась во взгляде, улыбке, манере голоса, когда Хэтти общалась с Калэбом.
— Себастьян, хозяин тебе говорил, сколько гостей сегодня нам ожидать? — спросила домработница.
— Немного, человек двадцать, будут все те же, кто и в прошлом году, — ответил охранник.
Калэб потащил меня за собой и вручил мне распутывать гирлянду с лампочками в виде маленьких тыковок с различными рожицами. Сев на краешек дивана, я принялась за дело, непроизвольно вслушиваясь в дальнейший разговор.
— Алестер будет? — продолжила свой расспрос Хэтти.
— Да, безусловно. Он сегодня утром вернулся из командировки и первый визит сразу к нам.
— Это просто замечательно, — Хэтти нежно улыбнулась.
— Конечно, замечательно! — вклинился в разговор Калэб. — Дядя Алестер уж точно придет в каком-нибудь праздничном костюме, не то, что Лерри.
В гостиной внезапно воцарилась гробовая тишина. Размотав гирлянду, я подняла голову и увидела, что в дверях гостиной появился Лерой. От одного его вида у меня заныло все тело, и как бы я не старалась сидеть как можно аккуратней и на самом краю, но боль все равно волнами подкатывала ко мне. В определенной степени я боялась Грейсона, но этот страх обзавелся защитой в виде ненависти. А вот страх Хэтти и Себастьяна был обнажен.
— Обедать будите? — спросила домработница, дежурно улыбнувшись.
— Да, — ответил Лерой, расстегивая пуговицы на своем черном пиджаке. Сейчас Грейсон был одет в строгий костюм с бледно-голубой рубашкой. В таком прикиде этот мудак больше похож на какого-нибудь банкира или директора компании, но уж точно не на киллера. Похоже, Лерой привык днем быть одним человеком, а ночью — совсем другим. Да уж…
— Кофе? — спросила Хэтти, направляясь на кухню.
— Без сахара, — сухо ответил Грейсон.
— Лерри, а ты не хочешь сегодня нарядиться в кого-нибудь? — поинтересовался Калэб, жамкая в руках паутину.
— Мы это уже обсуждали, — ответил Лерой, проходя вглубь гостиной.
Я вся напряглась и поежилась, когда болезненно-тяжелая энергетика попала в поле моего личного пространства. Такое ощущение, словно бы соприкоснулись два совершенно разных мира и еще одно неверное движение и они столкнуться и взорвутся от этого столкновения. К счастью, Грейсон прошел мимо меня, даже не глянув в мою сторону.
— Ну, Лерри, — хмыкнул Калэб. — Все будут в костюмах, а ты нет.
— Мы это уже обсуждали, — вновь повторил Лерой и, вынув из своего кожаного портфеля шоколадку, бросил ее в ближайшее кресло. — Думаю, этого достаточно, чтобы загладить мое нежелание ходить как клоун.
Калэб тут же подбежал к креслу и взял лакомство.
— Спасибо! С орешками? То, что я люблю.
— Не за что, — я была практически уверена, что Лерой хотел улыбнуться, но не сделал этого. Не хотел показывать свои положительные эмоции при мне? — А это что? — Грейсон поглядел на кроссовки своего младшего брата. — Кто помог завязать шнурки?
— Никто, — гордо ответил Калэб, улыбнувшись. — Это все Мотылек, — он посмотрел на меня. — Она один раз показала мне и я научился.
Взгляд Лероя буквально впился в меня. Я застыла на месте и даже на миг забыла о своей боли. Грейсон изучал меня, сканировал и словно бы искал какие-то повреждения, будто я была машиной, и он хотел лично убедиться, что на ней нет, не единой царапины. Но они были, учитывая… Хм… Ночную гонку. Ничего больше не сказав, Лерой поднялся на второй этаж, унося вместе с собой свою давящую ауру. С его уходом мне стало даже как-то легче дышать.
После того, как гостиная была украшена, Хэтти пошла, помогать Калэбу, искупаться, а мне пришлось пойти к себе и переодеться в костюм. Вообще Хэтти положительно меня удивила своей прытью: она успела покормить Лероя, сделать заготовки к вечеру и заняться Калэбом. Не женщина, а настоящая волшебница.
Я стояла перед зеркалом в своей комнате и разглядывала себя, облаченную в серое платьице длиной чуть выше колена и милым белым воротничком. Если оценивать свою внешность, то сейчас я себе нравилась гораздо больше, чем те же несколько дней назад. На бледных щеках, наконец-то, появился здоровый румянец, да и такой уж жуткой тощей я себя уже не видела. Правда, мои ноги, вечно усыпанные синяками смотрелись ужасно. У меня всегда так, даже если чуть-чуть ударишься, обязательно будет синяк.
Поразмыслив немного, я решила спрятать свои ноги за плотной тканью гольфов, которые мне купил Калэб. Усевшись прямо на пол перед зеркалом, я принялась натягивать гольфы в черно-белую полоску. Не знаю, зачем я так пристально всматриваюсь в свое отражение. Такое ощущение, будто я исщу в нем что-то. А что тут можно найти? Лишь взгляд, в котором временами видно столько ожесточения, ненависти и жажды жить, что мороз по коже бегает. Я прекрасно понимала, что не таким должен быть взгляд восемнадцатилетней девушки, но если задуматься, то на восемнадцать я себя никогда и не ощущала. В душе мне намного больше лет.
Покончив с гольфами, я принялась расчесывать волосы. Удивительно, но вся эта подготовка к празднику немного отвлекала меня от всего того безумия, что творилось у меня в голове. Может быть, оно даже и к лучшему, ведь сегодня я планирую навсегда покинуть это место. Мне нужен был план, хоть какой-нибудь, но все-таки план.
Заплетя потуже две косички, я быстренько их завязала резинками. Перед тем как отправиться в ванную, Калэб объяснил мне, что мой персонаж ходит с косичками и ровным пробором. Надеюсь, я сумела отобразить то, чего от меня хотел мой друг.
Избавляя расческу от волос, я подошла к окну, чтобы получше изучить обстановку двора. Волос, конечно, у меня на расческе сталось куча. Хэтти сегодня за завтраком сказала, что позже начнет давать мне витамины, но к счастью, к тому времени от меня здесь и след простынет. Достаточно того, что меня противозачаточными пичкают.
Высокий забор по периметру явно играл против меня и мне следует поискать другую альтернативу. Может, к кому-нибудь в машину забраться? Или дождаться, когда ворота будут открыты и удрать? Нет, здесь нужно смотреть по ситуации и уже тогда определить, как именно будет работать система безопасности.
