Я киваю, понимая, о чем он просит.
— Понравилось? — с вызовом вскидывает бровь, повторяя вопрос.
— Ты понимаешь, что это ничего не меняет? — пристально смотрю в темные глаза. — Даже если я отвечу «да». Ничего не может быть…
Демьян прищуривается, и от меня не укрывается, как напрягается его тело.
— Ты помнишь, что я тебе вчера говорил?
— Что брат все еще любит Олю?
— И это тоже. Но главная мысль, если ты всю жизнь будешь отталкиваться от слов «нам нельзя», то счастливой от этого не станешь.
Не знаю что ему ответить. Все так сложно. Еще вчера я четко знала какой будет моя жизнь, а теперь… Теперь я в полной растерянности.
— Мне нужно домой, — не в состоянии смотреть любимому в глаза, мягко отталкиваю от себя и спускаюсь на пол. — Только я, наверное, оставила мокрые вещи в ванне, совсем забыв их высушить.
Демьян отходит к кофеварке, а вернувшись вручает мне чашку капучино.
— Я твои вещи вчера закинул в стиралку. Думаю, уже сухие. Домой отвезу.
Что? Неверяще вскидываю голову.
— Когда ты успел?
— Когда ты уснула. Подумал, что сегодня они тебе пригодятся. Хотя, по мне лучше бы ты осталась еще на одну ночь.
— Спасибо.
Прикусываю губу и делаю глоток сладкого капучино. Его забота обезоруживает.
Глава 26
— Мариам, нужно поговорить, — поднимаю глаза от чашки чая, над которой сижу уже около часа, то и дело водя ложкой по дну.
Давид входит на кухню и садится напротив.
— Если об Ани, то не волнуйся, я ничего ей не сказала, — смотрю ему прямо в глаза. — Ты с Олей был? — пару часов назад Давид уехал, а в мнимых знакомых верить теперь глупо.
Прищурившись, брат вероятно размышляет отвечать мне или нет, но все же кратко кивает.
— С ней. В кафе встретились. Сказал, что уезжаю завтра.
— Все как три года назад. Ты был с ней, а потом взял и уехал, — набравшись смелости, задаю вопрос, который мучает меня весь день: — Скажи, Давид, ты все еще любишь ее?
— Я женат, Мариам! — не раздумывая летит в ответ.
— Тогда зачем все это?
Крепко сжав зубы, брат рывком встает из-за стола и направляется к кофеварке. Клацает по кнопкам.
— Это не твое дело, сестра, — бросает из-за плеча, — отчитываться я не должен.
— Ты счастлив, Давид?
Резко обернувшись, брат одаривает меня долгим взглядом. А я даже дышать перестаю в ожидании ответа.
Хочу, чтобы был счастлив, а произошедшее с Олей оказалось интрижкой ведь… ведь тогда мне самой снова станет легче поверить в счастливый брак.
— Счастлив, — казалось бы звучит честно, но только отчего-то поверить оказывается сложно.
Давид забирает чашку и, проходя мимо меня, тормозит.
— Мариам, это должно остаться между нами.
— Так и будет, — заверяю его и, проследив, как он дойдет до двери, окликаю: — Ты так и не ответил на мой единственный вопрос. Ты все еще любишь Олю?
— Оля осталась в прошлом.
— Это не ответ.
Но ответом мне служат крепко сжатые губы и острый взгляд родных глаз. Он разворачивается и уходит, а я вдруг четко осознаю, что да, любит. Иначе почему бы ему молчать? Спустя столько времени он все еще ее любит. Демьян оказался прав.
Вечером брат с семьей улетают, и дом снова погружается в тишину. Вроде все вернулось на круги своя, но это только видимость. Мысли не дают покоя. Копошатся в мозгу, подобно дождевым червям, и перерывают устоявшееся сознание.
Я решаюсь поговорить с Олей. Набираю ее сама после двух оставленных подругой сообщений. Она подтверждает мои догадки. Забыть брата за все это время так и не смогла. Точнее, пока не видела, думала, что все прошло. А потом Давид приехал к ней сам, и все эти дни они действительно провели вместе. Оля плакала, а я слушала ее и всё больше укоренялась в мысли, что наверное настоящую любовь нельзя заменить суррогатами. Полюбив одного человека, второму в сердце путь закрыт.
Я не находила себе места весь следующий день. Воспоминания постоянно возвращались к Демьяну. К нашей последней встрече, каждый раз вызывающей постыдную томительную дрожь в теле.
Я не заметила как стала думать о том, с кем он может быть. Чем может заниматься сейчас. Кажется, чем больше я хочу отогнать его, тем сильнее привязываюсь. Теперь я не могла понять чего хочу. Чтобы он снова исчез из моей жизни или чтобы на этот раз остался в ней навсегда.
А вечером от Демьяна пришло сообщение.
“Чем занимаешься, котенок?”
Сердце подпрыгнуло к горлу, отвечая вместо меня на вопрос о метаниях. Несколько секунд раздумий, и пальцы уже сами печатают сообщение:
“Собираюсь ложиться спать. А ты?”
“Улегся в постель. Она все еще пахнет тобой. Какой теперь к черту сон? Тебя хочу сюда”
Не замечаю, как начинаю улыбаться, и машинально сжимаю ноги, потому как между ними вмиг разгорается пожар. Нужно что-то ответить, а я не знаю что.
“Готова к завтрашнему дню?” К счастью, следом приходит второе сообщение.
На завтра у меня запланирована фотосессия в рекламном агентстве Демьяна, и предчувствуя новую встречу, внутри оживают бабочки.
“Да. Что мне нужно надеть?”
“Я бы предпочел, если бы ты не надевала ничего. Или в крайнем случае одолжил бы тебе еще раз свою футболку”
Господи, какой же он наглый! Дрожащими пальцами блокирую телефон и прячу его под подушку, так и не ответив.
Весь следующий день готовлюсь к предстоящей встрече. Но как и всегда никакие подготовки не помогают мне унять дрожь, когда мы с отцом подъезжаем к высотному зданию, где располагается офис рекламного агентства.
Встретив нас, Демьян ведет себя сдержанно и вежливо. И это так контрастирует с его поведением, когда мы остаемся наедине. В присутствии отца его взгляды сугубо деловые, но тут же меняющие свою тональность, стоит папе отвернуться. Я очень стараюсь не выдать волнение, когда мы, стоя рядом в лифте, спускаемся на этаж, где расположена фотостудия.
— Ты в этом будешь сниматься? — Демьян поворачивает голову и бегло проходится по моему платью глазами, когда мы идем по коридору. Отцу позвонили, и он отошел на пару шагов вперед.
— Я не знала, что надеть. Взяла несколько вариантов платьев и на всякий случай костюм.
Демонстрирую висящие на руке чехлы с одеждой.
— Я тебе вчера сказал что.
От откровенного замечания в лицо ударяет краска. Я быстро смотрю в спину отцу, но он безмятежно продолжает разговор.
— Твой вариант не подходит! — отвечаю понизив голос и вздрагиваю, когда ладонь Демьяна ложится мне на талию и уверенно вдавливает пальцы в поясницу.
— Ты просто еще не пробовала. Тебе понравится, Мариам!
Отчего-то я даже не сомневаюсь в его словах. Но посмотреть в глаза не решаюсь. Пальцы жгут талию, а все, что я слышу, это оглушающий пульс оттого, что в любой момент может обернуться папа и увидеть то, что позволяет себе Демьян.
Слава Богу, когда мы входим в студию, рука со спины исчезает.
Визажист немного поправляет мой макияж, а потом, выбрав наряд и переодевшись в длинное платье песочного цвета, я вхожу в отведенный для съемки зал.
Оказывается, один из углов обставили точно как будет выглядеть ресторан после рестайлинга.
Отец с Демьяном уходят, оставив меня на профессионального фотографа, Алекса, подсказывающего какую позу нужно принять, как склонить голову.
Непривыкшая позировать, чувствую себя поначалу немного напряженно, но молодому человеку каким-то магическим образом удается меня раскрепостить. Да и все же я понимаю, что Демьян выбрал меня не зря. Они с отцом оба ждут результата, и подвести их я просто не могу. Когда спустя тридцать минут и массы отснятых кадров Алекс с довольным видом изрекает, что материала достаточно, откуда-то сбоку вдруг доносится:
— Отлично, Алекс. Ты заслужил чашку кофе. Можешь сходить отдохнуть.
Перевожу глаза в сторону, щурясь от яркого света, направленного в мою сторону от прожектора, и вижу, как Демьян отталкивается от стены.
