«Чтоб ты провалился!» — беззвучно выругалась Ника в адрес директора.
Пусть он не надеется, что сейчас она в офис приедет на шпильках и в обтягивающем платье. Шиш тебе! Даже краситься не будет, прибежит в студию сразу после детского сада, как есть: джинсы, кроссовки, куртка.
Следующие сорок минут Ника металась — бегом в сад за Егоркой, сына домой к маме, затем в офис, тоже галопом. Директор и так был зол, это слышалось по голосу, не хотелось раздражать его ещё больше.
За пять минут до назначенного времени Ника влетела в приёмную.
— Ой, Вероникушка, ты! Сто лет тебя не видела, — обрадовалась секретарша Елена. — Вот только шеф уже свалил.
— Как?! — одновременно возмутилась и обрадовалась Ника. Ей совсем не хотелось общаться с директором.
— У него возникло срочное дело, пришлось уехать. Умчался весь в мыле, у него сын попал в ДТП.
— Боже! — испугалась Ника.
— Ничего страшного, сын в порядке. Но чью-то машину он, видимо, хорошо расколотил. Виктор Палыч уже зеленеет, когда этот охламон ему звонит. То одно, то другое. А вот не надо было лоботрясу дарить на совершеннолетие автомобиль!
— Да уж.
— Виктор Палыч сказал, чтобы ты сама переговорила сейчас с клиентом. Он тебя дожидается. Сейчас, очевидно, в туалет пошёл, я в него три чашки кофе залила и две чая. Ты с ним уже работала, это второй заход. А вот и он, — шепнула Елена и надела на лицо радостную улыбку. — Альберт Дмитриевич, ваш дизайнер уже подъехала.
— Добрый вечер, Вероника Максимовна.
Ника в полном оцепенении смотрела на огромную фигуру, появившуюся в приёмной. Тот самый амбал, на чью голову чуть меньше месяца назад она обрушила увесистую папку с файлами, сейчас стоял у двери, сунув руки в карманы брюк. На его лице играла неприятная ухмылочка.
14
Алексей аккуратно взял брюнетку за тонкое запястье и отлепил её руку от своей груди. Недовольно поморщился, метнул взгляд на Жукова:
— Игорь, мы вроде не договаривались?
— А я проявил инициативу. С девчатами полюбасику интереснее! Лёш, ну, ты посмотри, какие красавицы!
Васнецов смотрел и понимал, что девицы никаких чувств и желаний у него не вызывают.
Прошло больше недели с того момента, как он занимался сексом с бывшей женой, и теперь Алексей мог думать только о Нике. Правда, и до этого он думал только о ней и совершенно зря надеялся, что сможет встретить другую женщину, с которой будет так же остро и ярко.
Так и не встретил.
— А давайте без меня, — угрюмо бросил Васнецов и двинулся обратно к шкафу за вещами.
— Лёша, Лёша, погоди! Ну, что ты такой некомпанейский, — расстроился Игорь.
Девушки тоже явно расстроились. Было заметно, что Васнецов им очень понравился, у обеих загорелись глаза.
— Игорь, мы планировали поужинать и спокойно пообщаться. О девочках речи не было.
— Да разве такие заиньки могут кому-то помешать? Ты посмотри, какие славные!
— Славные. Но я ухожу.
— Э-э, стопэ, братан! Ладно, как скажешь. Девчата, давайте на выход. Без обид, хорошо? В следующий раз порезвимся.
Девушки начали утрированно вздыхать и бомбардировать Васнецова горячими взглядами. Но тот оставался глух к их безмолвному призыву. Тогда девицы недовольно пофыркали и отправились одеваться.
Вскоре мужчины остались в номере одни.
— Фигасе, у тебя пресс, — удивился Жуков, когда Алексей разделся. — Как в молодости. А у меня во! Монокубик! — Он подвигал пузом, оно затряслось. — Давай отметим нашу встречу, Лёха.
— Наливай.
Ещё через полчаса официантка привезла на столике заказ из ресторана — к этому моменту Васнецов успел и в сауне посидеть, и в бассейне поплескаться, и почти уже умер с голоду.
— Знаешь, кого я тут встретил?
— Здесь, в Краснодаре?
— Нет, там, в городе.
— Кого?
— Веронику.
Игорь выронил вилку и застыл над тарелкой с разинутым ртом.
— Твою… бывшую? — медленно проговорил он.
Васнецов хоть и был слегка навеселе, однако хорошо контролировал ситуацию. А вот толстяка уже капитально развезло от выпитого алкоголя.
— Угу. Мою бывшую, — с горечью повторил Алексей.
— Ёшкин перец…
— Вот так.
— А что она там делает?
— Живёт уже два года с мамой и моим сыном.
— Вот это встреча… Погоди! У тебя и сын есть?
— Да. Сам не ожидал.
— Дела-а-а-а, — протянул Жуков. Он откинулся на спинку дивана и задумался. — Вероничка дружила с моей Ольгой. А ты в курсе, я ведь тоже развёлся.
— Нет, не знал, откуда.
— Год назад разбежались.
— А ты почему?
— Да по той же причине. Изменяла она мне, с*ка.
Алексей медленно отложил вилку в сторону и уставился на толстяка.
— Да что ты… — произнёс он, как бы не веря. — Изменяла, значит… А как ты узнал?
— Почти как ты… Нет, даже хуже!
У Жукова заплетался язык. Он плеснул себе ещё коньяка.
— Почти как я? — Алексей гипнотизировал толстяка пристальным взглядом.
— Угу… Ты видео посмотрел, а я, бл**ь, в спальню вошёл… Прикинь, домой вернулся не вовремя. Захожу в комнату, а там эта тварь под любовником стонет. Едва не прибил с*ку…
Алексей уставился на шеренгу бутылок в центре стола. Он не шевелился, но на лбу проступила вена, а глаза постепенно наливались кровью. Он взял нож и изо всех сил сжал его в кулаке.
— Жуков… — глухо произнёс Алексей. — А ведь я никому не говорил, что Вероника мне изменила. И о том видео тоже никто не знал.
Толстяк перестал жевать и медленно поднял взгляд на Васнецова. Кажется, он мгновенно протрезвел, краска сошла с его лица.
— Лёха… Я, наверное, неправильно выразился…
— Я об этом видео вообще никому не рассказывал, — прищурился Алексей, его глаза опасно потемнели.
Всё так и было. Он даже на проверку запись отправил подальше — в Сингапур, чтобы не плодить слухи и разговоры.
— Лёш… Лёш… Постой, не горячись! Я всё объясню.
Но Васнецов не стал спокойно дожидаться объяснений. В следующее мгновение он бросился на Жукова, как дикий зверь: метнулся к нему и снёс с дивана, повалил на пол лицом вниз, резко выкрутил руку.
— Что ты знаешь?! — прорычал Алексей. — Что ты знаешь об этом?! Признавайся, или живым отсюда не выйдешь!
— Отпусти! — завыл Жуков. — Отпусти, гад, больно же!
Вместо ответа Алексей ещё сильнее вывернул ему руку, да к тому же запустил пятерню в светлые редкие волосы противника и вдавил лицо Игоря в мраморную плитку.
— Говори, с*ка, а то хуже будет! — снова зарычал он. Сейчас Васнецов был похож на разъярённого тигра, вцепившегося в добычу.
— Отпусти, дебил, больно!
— Сейчас будет ещё больнее. — Васнецов дёрнул Жукова за волосы и приложил физиономией к мраморному полу. Тут же на блестящую поверхность из разбитых губ толстяка брызнула кровь.
— Сейчас нос тебе сломаю, урод, — пообещал Алексей. — И руку тоже.
Жуков пытался высвободиться, но ему это не удавалось, хотя он был гораздо тяжелее нападавшего. Васнецов изначально был более тренированным, а желание немедленно узнать правду усиливало его напор. Пухлые телеса противника проигрывали стальным мышцам Алексея.
— Да что ты взбесился! — завыл толстяк. — Ай, моя рука… Всё, всё, слезь с меня, Васнецов, я всё расскажу! Бл**ь, только отпусти, умоляю!
В их юношеской команде Жуков был самым крупным парнем. Но он ужасно боялся боли. Тренер сразу это заметил и быстро списал юношу со счетов — какой же ты хоккеист, если думаешь не об игре, а о том, как бы случайно клюшкой по морде не получить.
— Алёшка, отпусти, пожа-а-а-алуйста, — проныл Жуков.
— Не отпущу, — прорычал Алексей. — Признавайся немедленно. Выкладывай всё, что знаешь. Убью, если не скажешь, на лоскуты порву.
Он снова потянул толстяка за волосы, явно собираясь ещё раз хряснуть его лицом.
— Нет-нет-нет! — взмолился Жуков. — Я всё расскажу, только, пожалуйста, перестань!
— Говори, гнида!
