— Давай мы, как-нибудь сами разберемся. Ты чего "отца включил"? — старший брат уже заводился.
И так последние дни прошли в душевных метаниях. Ему хотелось задержать девушку подольше, но давить он не хотел, только надеялся на ее личное желание остаться.
— Люц, ты мне как сестра, — начал хитростью брать “бастион”. — Оставайся. Хочешь чтобы этот парень стал монстром? Тогда и моя жизнь станет каторжной, — эгоист не утихал.
Девушка, удивляясь его напору, рассмеялась.
— Сбежишь тогда от него в Россию.
— Окей, к тебе приеду, сделаю твою жизнь невыносимой и тогда ты сама сбежишь к нему, — чуть не потирая руки от комбинации, выдал оппонент.
Дальнейшие споры прервала Урсула, войдя в дом, хлопнув громко дверью.
— Мальчики, я слышу, вы проснулись, заберите пакеты с крыльца.
Сыновья повиновались, синхронно выйдя их кухни. Люция засуетилась с уборкой посуды. Именно сегодня хотелось трусливо сбежать, не смотреть в глаза этой доброй мудрой женщине. Еще страшнее видеть глаза Али.
— Люция, доброе утро, — заботливо произнесла хозяйка дома. — Выспалась перед поездкой?
Девушка порадовалась постановке вопроса в единственном лице.
— Да, все хорошо.
Не скажешь же о том, что заснули они ближе к утру.
— Я купила кое-что тебе в дорогу и небольшие подарки.
— Ой, что вы, и так меня принимали как родню, в заботе и комфорте.
Женщина махнула рукой, призывая не спорить.
— Сядь-ка, поговорим.
Гостья повиновалась.
— Девочка моя, я очень к тебе привязалась, ты мне нравишься, да и Али тебя принял. Он конечно сбежал с завтрака, но его чувства понять можно. И прошу тебя, не делай сыну больно. Если не готова принять его чувства, скажи в ближайшее время. Пока он не привык. Пойми меня как мать.
Люция подумала о том, что Селим возможно и сам не захочет продолжения отношений, но материнское сердце ранимей всех остальных.
— Я обещаю, — крепко пожала ладони своей визави [12].
Прощание с временным домом и его жильцами вышло радостным и грустным одновременно. С одной стороны они радовались событию приезда и очарованы гостьей, с другой всем не хотелось прощаться и отпускать ее.
— Люц, ты мне как сестра. — Сулейман крепко сжал в объятиях девушку, не желая расставаться.
На что старший брат смотрел, еле сдерживаясь, чтобы не оттащить хитреца.
— Буду скучать по нашим пикировкам и твоим побоям.
На что оба обнимающихся закатили глаза в притворном ужасе. Селим рассмеялся.
— Помни, что я обещал.
— Да, да, что вытуришь меня из моего же дома.
— Ну вот и договорились. И Анне привет от меня, и смотри не слопай в пути пахлаву с лукумом, что я ей передал.
— Не бойся, оставлю я этой студентке ваших сладостей.
Погрузив в багажник кроссовера чемодан и пакеты, тронулись в сторону вокзала. Люция послала воздушный поцелуй домочадцам, в последний раз оглядывая живую изгородь из сплетенных лоз винограда, обильно разросшихся за период ее пребывания. В душе она не только хотела вернуться, но и чувствовала, что еще увидит этот двор. Но не скоро.
Пакуя чемоданы,
забудь что — ни будь,
чтобы вернуться.
Глава 21
Сагол
Люция.
Мое маленькое путешествие закончилось. Всего каких-то три недели, а ощущение, что я здесь пробыла три месяца. Когда только собиралась в поездку, планировала немного раскрасить свой быт, расширить географические горизонты и дать жизнь новой красочной статье в журнале. И никак не думала, что Сумгаит украдет мое сердце. Нет, оно не разбилось о скалы, не утонуло в “армуду”, не растеклось на сцене в виде невольницы Будур, оно просто не знало, как дальше без всего этого жить. То, что начиналось как милое приключение, флирт в сети теперь имело форму: точку на карте, четкие контуры и красивое имя: Селим.
При прощании он мало говорил, лишь не мигая смотрел в мое лицо, как бы запоминая его черты, каждую родинку и шрам. Я не искрила юмором, не пестрила бессмысленными словами, просто наслаждалась последними часами перед расставанием и неизвестностью. Я знаю, он ждал и надеялся, что я задержусь дольше, продлю свою визу, а потом мы вместе решим, как нам жить дальше. Но я не могла остаться. Между нами пролегала не только пропасть из тысячи километров, моей работы, семьи и вероисповедании.
Честно, я пребывала в растерянности. То, что произошло с нами, было фантастическим. И в тоже время пугающим. И сейчас банально требовалось время. Время осмыслить наличие нас друг у друга.
— Люц, — Селим стоял у капота своего кроссовера, расставив ноги и держа меня зажатой между ними. — Я не хочу тебя отпускать, боюсь что больше не увижу, если сейчас выпущу из объятий.
Я так боялась расплакаться и поджимала губы, запирая слезные каналы.
— Селим, мы сейчас ничего не решим, даже если я, утратив разум, останусь. Не говоря ничего, он теснее притянул к себе, максимально вжимая и расплющивая мою грудь о свое тело, уткнувшись в волосы, вдыхал аромат.
— Если ты вдруг забеременеешь, прошу тебя, сообщи.
Я припала к его бьющейся жилке на шее губами, запоминая вкус кожи, чтобы после одинокими ночами грезить о большем.
— Обещаю.
***
Селим.
Невозможная женщина. Такая нереальная и желанная. Близкая и одновременно далекая. Независимая и покорная разом. Думал, что проведу незабываемые каникулы, наполненные сексом, да и какой здоровый молодой мужик не пожелает ее, без обязательств, по обоюдному желанию, а взял и влюбился. А как можно не полюбить эту колдовскую синеву в глазах и медовые уста, шелк ее пшеничных волос. А ее характер ни на минуту не оставлял равнодушным, своим романтизмом бередя струны моей души. Оказывается, любить — это больно. Хотя до невозможности хорошо. Россия лишь одолжила ее мне на время и теперь забирала навсегда. Я чувствовал это.
— Sagol sevgim mənim [13], - произнес я на родном языке так легко, словно птица во мне, долго спящая, выпорхнула наружу.
Я никому не говорил эти два слова. И сейчас готов повторять их вновь и вновь. Теперь чтобы завладеть этой славянской девочкой-женщиной, мне придется проделать долгий путь не только в расстоянии, но и в нас самих. Я не прощался. Я давал нам время. Ей и себе. Если так угодно Аллаху, мы будем вместе, не смотря ни на что, и я верил. Со мною была моя вера в него и нашу любовь.
Книга вторая.
Возвращение
Глава 22
НЕ ЖДАЛА
Телефон оповестил входящим звонком без имени абонента. Люция всегда принимала незнакомые номера, работа обязывала, но начала психовать, потому что это уже третий по счету дозвон. А первые два в трубку просто молчали.
— Люц, тебя что, кто-то преследует? — с удивлением спросила коллега.
— Да ну, чья-то глупая шутка, а может просто плохая связь, — отмела Люция.
Но она лукавила. Слышала дыхание на том конце и ее охватывало волнение. На бывшего ухажёра не похоже. Они расстались тихо и мирно, по согласию, понимая, что каждый не может дать друг другу нечто большее. И если пересекались где-то в городе или на общих встречах, никак не выдавали неприязни. Телефон мигал ярким экраном и вибрировал. Нервно сдвинув тouch, приложила к уху.
— Да, я слушаю, — пауза. — Я вас слушаю! Кто вы? Что вам надо?
— Тебя, — наконец звонивший обрел материю.
Секундное замешательство и сердце пропустило систолу. Этот голос она бы узнала из тысячи звуков городского гула. И даже время не изменило его тембра, уверенности, легкого акцента и протяжной ноты. Люция зажмурила глаза, боясь, что ошиблась в догадках или ошибся абонент. “ Не может быть! Он не звонил почти два года!” На два долгих гребаных года просто исчез из ее жизни, порушив пусть и виртуальную, но связь.
