На кухне обнаружилась целая делегация, назовем ее «Делегация неравнодушных к состоянию здоровья М.Суриковой Но самое главное, что я запомню на всю жизнь: как только я вошла, Кирилл встал, протягивая мне руку. Все сидячие места были заняты, и он посадил меня на свой табурет, встав за спиной. В голове сразу же мелькнула ставшая уже привычной мысль
«Теперь мне спокойно». Я много думала о себе, отношениях между родителями, о моем опыте общения с собственным отцом… И пришла к выводу, что после ухода папы я искала надежного мужчину, а попадались ровесники, которые сами хотели защиты и опоры. Однажды я встречалась с взрослым мужчиной, который казался тем самым крепким плечом. Я даже думала, что за такого смогу выйти замуж… Пока не оказалось, что он уже женат. А отношения с женатыми мужчинами были для меня табу (после того случая я просила показать паспорт, не боясь выглядеть сумасшедшей). Я по себе знала, что испытывает ребенок разведенных родителей.
Мне не хватало простой ласки и заботы от отца. А Кирилл даже одним своим присутствием рядом дарит мне ощущение безопасности и защищенности, не говоря уже о том, как он трепетно относится ко всем моим потребностям и желаниям.
— Как ты себя чувствуешь? — серьезно спросил Борис Таисович.
— Очень хорошо, — с улыбкой ответила я.
— Отлично. А теперь объясни мне: какого хрена ты поперлась в болото?!
Я же вам строго настрого запретил ходить на этот край острова. Здесь два болота, и ты попала в менее топкое. Из второго вообще не выбраться!
— Я не специально, — вяло сказала я. — Я цветы собирала, в роще возле церкви. Потом пошла поискать синие такие, в крапинку…
— Сурикова! Вы когда документы подписывали, нужно было читать внимательно! Там написано, что за несоблюдение правил техники безопасности следует исключение из Академии! — лютовал ректор.
— Ну, пап! — Катя ткнула отца в бок.
— Не папкай! Она утонуть могла! И я не за собственную шкуру беспокоюсь. Я бы отсидел и вышел, а она бы так и осталась на этом острове, в болоте. Как Апрелька.
— Что за «Апрелька»? — недоуменно уставился на ректора одногруппник Витька.
— Корова Кузьминых. В начале лета в болото ушла, — серьезно ответил Борис Таисович, чем вызвал мой смех.
— Простите, это нервное. Корову жалко.
— Жалко ей, — передразнил ректор. — Больше ни ногой в ту сторону. Этот дом — последний рубеж безопасности на острове, дальше трясина и обрыв на том берегу.
— А чей это дом? — воспользовавшись случаем, спросила я.
— Бабы Марьи, — коротко ответил Борис Таисович. — Всем ясно? Пределов обжитой нами части острова не покидать!
— Я была на том берегу. Там не так уж страшно, — пробубнила я.
— Ты была там с Кириллом. Он остров как свои пять пальцев знает. Мы его в прошлый раз вдоль и поперек за лето выучили… И если бы не Кирилл, то ты бы сейчас с Апрелькой дно болота изучала!
— Я знаю… — я сжала руку Кирилла, которая лежала на моем плече. — Спасибо!
— Все, теперь по домам. Егор, проводишь Катерину и Марину?
Кирилл спокойным тоном, не терпящим возражений, сказал:
— Думаю, Марине стоит остаться. У нее нога травмирована.
— Ну, пусть остается. А я пошел спать. Устал я от вас, — крякнул ректор, и ушел куда-то в глубину дома, бубня по дороге, — Седины только себе наживу этим пленэром…
— Марина, давай я ногу посмотрю? — Егор помог мне встать, подводя к единственному источнику яркого света — фонарю на табурете в углу комнаты.
— Как там коровьи роды? Удачно?
— Удачно, — буркнул Егор. — Но больше я этим заниматься не буду.
Катя выразительно переводила взгляд от меня к Кириллу Робертовичу, накручивая прядь рыжих волос на палец.
— Так, ну в целом ничего страшного нет, — констатировал Егор. — Просто мышцы перенапрягла.
— Если болит, то идти все же не стоит, — отозвался Кирилл, вцепляясь в меня глазами.
— Да, я останусь. Мне и идти то не в чем… — я все еще была в халате Бориса Таисовича. — Катя, принеси мне завтра одежду.
— Хорошо. Пойдемте уже, Рина очень, — подруга сделала акцент на слове «очень», — устала. Спокойной ночи, Кирилл Робертович.
По хитрой улыбке подруги стало ясно: завтра меня ждет допрос с пристрастием.
Когда все разошлись, я опустилась на стул, сложив руки на коленях.
— Кирилл, я не знаю, как я могу тебя отблагодарить… У меня, как говорят, жизнь перед глазами не промелькнула. Но жить захотелось вдвойне. Я даже думать не хочу, чтобы бы было, не найди тебя Алла.
— Алла? — Кирилл поднял бровь. — Что значит «не найди?»
— Ну, Алла не смогла мне помочь, и побежала в деревню за помощью. А разве не она тебе сказала, где я? — я растерянно уставила на мужчину.
— Нет. Я встретил ее по дороге… Но она… Да не важно! — мужчина явно хотел перевести разговор на другую тему.
— Нет! Говори! — я сделала максимально серьезное лицо.
— Она мне на встречу шла… Но предложила сходить в сторону церкви, мол, меня там кто-то звал. — Кирилл замолчал на секунду, нахмурился. — Нет, ну это же уму непостижимо! Она видела, что ты можешь утонуть, но даже не попыталась помочь! У вашего поколения какие-то врожденные аномалии в плане морального развития? Я еще от выходки Джессики не отошел, теперь Алла, бросившая тебя тонуть. Это не может остаться безнаказанным! Это уголовная статья — оставление в опасности!
— Кирилл, давай оставим это пока… Ну, вот ты, например. Почему не начал никаких разбирательств с этими… Эм-м… Девушками. Тебя из-за этого уволили, пришлось оставить мастерскую, репутация опять же. Мог бы за клевету„.
— Марина! Я похож на человека, который будет преднамеренно портить жизнь другому? Тем более юной девушке.
— Но…
Мужчина не дал мне договорить.
— Я бы никогда не стал этого делать. Я, так же как и мои коллеги, друзья, знаю, что моей вины в произошедшем нет. А мнение других меня не интересует.
— Я поняла тебя… А как ты тогда меня нашел?
— Шел за тобой. Есть будешь?
— Ничего не хочу, — быстро сказала я, и поспешно спросила. — Зачем ты за мной шел?
— Хотел предложить портрет дорисовать, — ухмыльнулся Кирилл Робертович. — Подумал, «как она удачно в ту сторона пошла». Не думал, что ты с тропы свернешь. Единственная дорожка от церкви ведет к этому дому.
Но нет, Марина, ходячая проблема, свернула на половине и ушла в другую сторону, — с улыбкой ответил мужчина. — Я вообще был уверен, что ты ко мне идешь.
— Тогда я скажу, — я пересела на колени к мужчине, — что это замечательно, что ты не закрылся после того случая, что у тебя остались силы рисовать ню, что ты отважился попросить студентку позировать, что пошел следом за мной…
Я запыхалась, перечисляя, и в порыве благодарности прижалась к Кириллу, обхватывая его шею, как маленький ребенок.
— Марин, ну все, — теплые руки провели по спине. — Все закончилось. Ты в безопасности.
— С тобой — да. Когда ты рядом, я так спокойно себя чувствую. Даже сегодня, когда твой голос услышала… Вроде бы тону, должна быть паника, страх, а твой голос услышала, и сразу успокоилась. Мне кажется… Кажется, что я влюбилась в тебя.
— Это цыганская магия, — рассмеялся мужчина.
— Цыганская?
— Ну да, у меня отец цыган. А что, не похож? — Кирилл хитро прищурился, сверкнув иссиня-черными глазами.
— А где твои родители живут? — с подозрением спросила я.
— В нашем городе. А что?
— А ты случайно цыганку Миру не знаешь? Она в Марийском поселке живет.
— Знаю, — удивленно протянул Кирилл. — Это дочь отца из первого брака. Сестра моя. Вы знакомы?
— С ума сойти! — я сползла с колен мужчины, и широко развела руки. — Я была у нее! Она мне сказала, что скоро я встречу своего мужчину. И после этого ты мне начал снится. Что это такое? Действительно магия?
— Ну, это же Мира. Она кого угодно во что угодно заставит поверить, — сказал Кирилл. — Но это действительно странно… Приедем в город — спросим у нее. Я, кстати, племянника все еще не видел.
