Он отодвинул резинку моего белья и проник внутрь пальцами. Они вращались по кругу, нажимая на чувствительные точки, а я стонала, снова и снова.
Закинула на него ноги и провела рукой по позвоночнику… Он был таким теплым, таким страстным, таким реальным. Он отодвинул край трусиков, и я ощутила, как он нежно и аккуратно начинает продвигаться внутрь.
— Ааах, Герман…
Мой стон с его именем слетел с губ, и мужчина поцеловал меня. Он прошептал:
— Ну наконец-то, моя беглянка, я слышу от тебя эти волшебные звуки.
Я резко распахнула глаза и попыталась оттолкнуть его, но, естественно, это было все равно что стащить кобеля с суки во время случки. Я что, не сплю?
Толчок, еще толчок, и от удовольствия я прикрываю глаза.
— Не спишь, беглянка. А что? Я так понимаю, что частенько являлся тебе во снах? Считай, я польщен, и мое самолюбие тоже.
Я что, сказала это вслух?!
Нет, конечно, такое пробуждение сложно назвать неприятным, но…Ааах! Я снова не сдержала стон, когда он вошел в меня на всю глубину. Мое тело принимало его все лучше и лучше, с каждым толчком он растягивал меня, словно вылепливая под себя, оставляя свой след во мне.
Вопреки всему в моем теле нарастало сладостное напряжение. Он прижимался все ближе и ближе, то нежно целуя мою шею, то прикусывая кожу и двигаясь, двигаясь…
Я прикусила губу, чтобы не вскрикнуть, когда оргазм накрыл меня с головой одновременно с ним. Вместе мы тяжело дышали, а он на прямых руках нависал надо мной. Его черные глаза лукаво блестели.
— Пока ты думала, что спишь, мне нравилось особенно.
Он наклонился, чтобы поцеловать меня, но я уперла руки ему в грудь. Да что это такое? Почему я уже в третий раз оказываюсь под этим мужчиной!
Оттолкнула его и выбралась из постели, стащив тонкое покрывало. Замоталась в него и стала судорожно искать вещи. Герман наблюдал за этим с расслабленным и довольным выражением на лице. Словно кот, объевшийся сметаны.
Голый, чертовски сексуальный и привлекательный. Если бы мне могло быть хуже, то непременно стало бы от вида этого потрясающего мужского тела.
— Ванная там, — он указал на неприметную дверь справа. — Думаю, у нас еще есть полчаса до вылета.
Я застыла, хлопая ресницами.
— Что значит до вылета? Мы разве не будем ждать, пока не пристанем к берегу?
Он усмехнулся, встал и подошел ко мне вплотную. Смутить меня еще сильнее было сложно, но он раз за разом делал это. Изо всех сил старалась не смотреть вниз. Из-за этого пришлось выпучить глаза и нервно сглотнуть.
Герман встал ко мне так близко, что я ощущала жар его тела. Наклонился и прошептал в самое ухо:
— Я не горю желанием ловить тебя по всему Китаю, поэтому мы улетаем на вертолете в аэропорт Владивостока через полчаса. В Москве я тоже, скорее всего, нацеплю на тебя сотню следящих устройств, потому что мой помощник должен быть в зоне доступа двадцать четыре часа в сутки. Если ты не передумала отдавать долг мне иначе.
При последних словах, он невзначай задел меня своим голым бедром и кое-чем напряженным, снова готовым к бою.
— Ннеет… Я буду работать!
Хотелось, чтобы эта фраза прозвучала как вызов, но вышло жалко. Дрожащим голосом, с плохо скрываемыми нотками возбуждения. Чтобы не растечься перед ним снова, я стремительно капитулировала в ванную и просидела там практически двадцать минут.
Пусть летит грязный и в чем он там еще после секса!
Но мой план с треском провалился. Потому что нельзя опоздать на собственный вертолетный рейс. И вот уже через час я судорожно вжималась в поручни и молила Бога пощадить меня.
Потому что полет на вертолете совсем не то же самое, что полет на маленьком частном самолете. Герман все это время сидел в телефоне и двух планшетах так, словно всю жизнь только и делает, что летает вот так вот…
Представляю, какие требования он будет предъявлять ко мне во время работы на него. Мне этого совершенно не хотелось, от слова «совсем». Этот мужчина и пугал, и манил одновременно.
Я не желала снова становиться заложницей ситуации и садиться на эту пороховую бочку, в которой вместо фитиля был его возбужденный член. Что не так я сделала в этой жизни, за что мне такое наказание?
Слава богу, мы достаточно быстро приземлились. И сразу напротив шикарного самолета, однозначно было видно, что частного. Я покосилась на Германа. Неужели это его игрушка? Даже представить себе боюсь, сколько такой стоит!
А вообще, конечно, я неплохо устроилась: два раза в жизни летала, и оба раза с таким комфортом! Но даже с моим ничтожным опытом полетов сразу было понятно, что это совсем не тот старенький самолетик, что был у отца Дамира.
Этот был значительно больше и смотрелся явно новее. Я молча поплелась за Германом, который в гордом одиночестве, не отрываясь от телефона, поднимался по трапу. Интересно, он тоже запрет меня в кабинке для персонала?
На входе я осмотрелась и лишний раз убедилась в том, что эта птичка совсем новая. Здесь было шикарно все. Но при этом все оставалось каким-то простым и изысканным — никакой вычурности.
Осторожно прошла внутрь и столкнулась с изучающим взглядом черных глаз. Герман в задумчивости меня осматривал.
— Приступаешь к обязанностям сразу же, как приземлимся, поэтому стоит подготовиться. Мой помощник первые сутки будет с тобой и введет в курс дела. А пока почитай должностную инструкцию и закажи себе нормальный офисный гардероб на сайте, который здесь открыт.
Он протянул мне один из своих планшетов и тут же уткнулся в другой. Интересно, чем он занимается? Даже представить не могу.
Поймала себя на мысли, что в таком рабочем состоянии он выглядел чертовски сексуально. Отогнала ненужные думки и окунулась в увлекательное чтиво.
Правда, уже через полчаса на моем теле шевелились решительно все волосы. Потому что эта должностная инструкция оказалась на пятидесяти листах. Садист!
Да я ее и за весь полет не осилю! Тем более что от мелкого шрифта и света экрана начали болеть глаза. Покосилась на Германа, который не отлипал от гаджетов ни на секунду.
В полете нас обслуживали два стюарда, один раз выходил основной пилот. Ни одной женщины. От этого наблюдения мне становилось одновременно и радостно, и не по себе.
Предположение, что Герман по мальчикам, отпадало само собой. Случайность? Женоненавистник? Снова покосилась на своего предполагаемого босса. Это ж надо было так вляпаться…
Хотя мне-то какая разница. К этому моменту добралась до строчки с обозначением зарплаты. О-го-го! Так мне запросто кредит одобрят, и я смогу расквитаться с ним побыстрее.
Через пару часов в удобном кресле под звуки и движения полета я стала понимать, что засыпаю. Чем в прошлый раз закончилось мое пробуждение, я помнила прекрасно, поэтому ни капли не верила в то, что смогу проснуться без осознания того, что занимаюсь сексом.
Но этот контракт был такой жутко нудный, с доброй сотней обязанностей, зачастую совершенно идиотских. Тот, кто составлял этот ужас, невероятно педантичный перфекционист.
Снова бросила взгляд на Германа. Сама сосредоточенность. Интересно, его что, родители в детстве так ограничивали, что он таким серьезным вырос? Кстати о родителях.
— Когда я смогу поговорить с отцом или увидеть его?
Я сама же и вздрогнула от этого вопроса. В тишине помещения он прозвучал чересчур резко. Вообще-то, следовало бы задать его раньше, но я не привыкла, что мне есть о ком думать, кроме себя. Что есть с кем встречаться и разговаривать.
И пусть отношения с отцом мы до конца не выяснили и продолжали оставаться чужими людьми, но я хотела дать нам шанс. Думаю, он тоже.
Герман оторвался от своих гаджетов и посмотрел на меня. Абсолютно безэмоционально, не считая толики раздражения, которая промелькнула в черноте его глаз. Словно этот вопрос ему неприятен.
— Когда он закончит рейс, то может приехать в Москву. До того момента видеться вам не стоит.
Я нахмурила лоб, силясь вспомнить, что я читала в проспектике по поводу длительности рейса. И вспомнила.
