Британец попятился и опустился на край кровати. В карих глазах защипало от подступивших слез. Он выронил фотографию и спрятал лицо в ладонях.
— Боже, мама… — сорвалось с его губ.
Тео подставил брата, спасая свою шкуру. Спасая уже убитую мать.
— Ублюдки!!! — внезапно проорал брюнет и, вскочив, схватил сотовый.
Внутри все разрывалось на части от свалившихся на его плечи проблем, а горло саднило от рвавшегося наружу крика. Но он должен выдержать. Тео должен взять себя в руки и остановить Клио, пока тот не попал в беду.
Греку жутко не понравилось то, как говорил его брат. Словно боялся чего-то. Это было так непохоже на хладнокровного Тео. Даже несмотря на беззаботный характер, он всегда был начеку. Брат Клио никогда не боялся. Никого и никогда. По крайней мере, тщательно маскировал свой страх. Ведь полное его отсутствие намекает на психическое отклонение. Все люди испытывают эти эмоции, и абсолютно все чего-то или кого-то боятся. Однако истинные храбрецы умело скрывают свои чувства. Их непросто раскусить.
Клио знал брата слишком хорошо, чтобы поверить в его страх. Брат изображал, причем очень старательно, напуганного и…
Когда Кавьяра осенило, он уже вышел из лифта на первом этаже, и его гулкие шаги эхом разнеслись по пустынному холлу.
— Вот черт… — грек встал как вкопанный и, прикрыв глаза, устало покачал головой.
Провел ладонью по лицу и ринулся обратно к лифту. Но передумал и рванул по лестнице.
Тео сказал «береги себя, брат«…
Когда они были еще детьми, придумали одну свою личную «фишку». Поклялись друг другу, что если один из них когда-нибудь окажется в беде, то при первой же возможности произнесет фразу-пароль.
Конечно это и до Кавьяров успешно использовали в гангстерском кино, но братьям хотелось верить, что это их вымысел. На слова, брошенные Тео, Клио должен был ответить: «Как всегда, братишка…»
Стало яснее ясного, что брату угрожали. Его вынудили позвонить Клио.
— Черт! — почти орал грек, перепрыгивая через несколько ступеней.
Седьмой этаж. Он успеет.
На ходу достав из-за пояса пистолет, Кавьяр старался не обращать внимание на разрывающиеся от тяжелого дыхания легкие, и мчался наверх. Сам виноват. Не хрен столько курить. Совсем форму потерял.
«Нужно было ее разбудить…»: пронеслось в голове грека, когда он достиг пятого этажа.
Но ведь Тео попросил этого не делать.
Я не помнила, как уснула. Клио не трогал меня после нашего идиотского разговора. К тому времени, как вышла из ванной, он уже лежал на кровати, растянувшись едва ли не по диагонали, и делал вид, что спит. Но когда я, решив проверить его, двинулась к двери, грек достаточно доходчиво объяснил, что меня ждет, сделай я еще хотя бы шаг в сторону выхода.
— Немедленно вернулась, — спокойным голосом пробормотал Кавьяр, лежа на животе. — Я жду, мелкая.
Выразительно вздохнула и приблизилась к кровати.
— Душ не хочешь принять? Вся простынь влажная от твоего пота, — проворчала, укладываясь рядом.
— Вообще-то я работал. На тебе. Так что, — приподнялся на локтях и посмотрел на меня. — Чуточку понимания, ведьмочка. Не то накажу.
— Угу, — отвернулась от грека. — Жду-не дождусь.
— Ну-ну.
Достаточно смысла Клио вложил в этот коротенький ответ, поэтому я промолчала.
— Ладно, — встал Кавьяр. Кстати, все еще абсолютно голый. — Пойду в ванную. А ты переоденься. Выглядишь так, словно тебя долго трах…
— Клио! — рявкнула, резко вскочив. — Хватит! Мы расслабились и закончим на этом. Забудь обо всем, ладно?
Грек ждал, когда я на него подниму глаза. Пришлось это сделать, иначе не ушел бы.
— Не беспокойся на этот счет, — ледяным тоном отрезал. — Я «девочек» не запоминаю. Ушел.
А я, прекрасно понимая, что под словом «девочки» Клио подразумевал «одноразовых подружек», едва не свихнулась от гнева. Но пришлось взять себя в руки и, нарочно перерыв вещи в сумке Кавьяра, отыскать подходящую одежду. Это была его футболка и тренировочные черные брюки. Утонула в этом наряде, но зато почувствовала себя гораздо увереннее. А поскольку Клио все не выходил из ванной, я так и уснула.
Этого не помнила, зато прекрасно отпечаталось в мозгу пробуждение посреди ночи. Холодный предмет уперся мне в спину, и почти неразличимый шепот на ухо заставил широко распахнуть глаза.
— Вставай. Медленно.
Грек лежал ко мне спиной. Я понимала, что будить его нельзя ни в коем случае. А может и показалось, что Клио рядом. В номере было слишком темно, чтобы что-то разглядеть.
Так и не разобравшись, на месте грек или нет, осторожно спиной вперед сползла с кровати, и встала на месте.
— Иди к двери, — голос незнакомца зазвучал увереннее.
Выдохнула облегченно. Значит, Кавьяра нет.
А что если его убили? Да ну, так просто они не отвяжутся. Наверняка что-то ужасное задумали.
— Обуться можно? — выпалила я, чтобы потянуть время.
Небольшое замешательство в темноте и наконец грубоватый ответ:
— Быстро.
Присела на корточки и, нащупав в темноте свои босоножки, поспешно натянула их на ноги. Но застегнуть ремешки не позволили. Раздался щелчок предохранителя, и сильная рука вцепилась в мои волосы, утаскивая к выходу.
— Больно, сука, — выкрикнула грубо и тут же получила в челюсть.
Удар был сильным, благодаря пистолету, зажатому в руке этого урода.
Обмякла и почувствовала жуткое головокружение. Лопнула губа. Только из-за онемения не могла разобрать, какая именно — верхняя или нижняя. Такие глупости лезли в голову и как всегда не вовремя. Единственное, чего очень хотелось, так это узнать, где, мать его, Клио.
Мужик потащил меня к черному выходу, потому что со стороны лифта послышался грохот. Может это Кавьяр? Страшно рискуя, набрала в легкие побольше воздуха и выкрикнула:
— Клио!
Но похититель окончательно озверел и ногой вытолкал меня за дверь. Я вылетела на лестничную площадку и очень вовремя ухватилась за перила. Словно нашкодившего кота, схватив за шиворот, потащил вниз. А я разбивала руки, ломала ногти и от злости просто задыхалась. Чертово дежавю. Как будто вновь в баре «Шанс» оказалась и меня опять пытаются похитить.
— Урод! Блядь, убери лапы!
Мощный подзатыльник. Невиданная сила отморозка заставила меня растянуться на полу подземной парковки, на которой мы оказались.
И только поднявшись смогла рассмотреть его рожу: как и предполагалось, квадратная и неприятная.
