— Все хорошо, тетя Алла, — усмехнулась я, усаживаясь напротив нее.
— Ань, ну сколько можно? Я просила не называть меня тетей! — возмутилась она. — Я всего на семь лет старше тебя!
— Мне просто нравится, как ты сердишься.
— Зараза, — беззлобно ухмыльнулась она, — принесла документы?
— Да, — я передала ей конверт, в котором лежали недостающие бумаги.
Родственница все проверила и удовлетворенно кивнула:
— Ну все. Теперь ты официально зачислена. Не знаю, зачем тебе потребовалось срываться с места за полгода до окончания учебы, но добро пожаловать.
— Спасибо.
— Так почему ты перешла? — тетка всегда была очень любопытной.
— Просто поняла, что больше не хочу учиться там. Не мое.
— А здесь твое?
— Понятия не имею. Но дело сделано.
— Чудная ты, Анька. Смелая на всю голову, — по ее интонации сложно было понять, ругает она меня или восхищается.
— Что есть, то есть.
— Как тебе группа?
— Группа, как группа. Ничего особенного, — я плечами пожала.
Аллочка посмотрела на меня слегка удивленно.
— Нормальная? — вскинула татуированные брови. — Это ты про сборище этих сволочей?
Тут пришла моя очередь удивляться:
— Сволочей? Ни одной не заметила.
— Это самая сложная группа во всем универе. Преподы ждут не дождутся, когда все они защитятся и свалят в светлое будущее.
— Да? Мне они показались довольно приятными.
Особенно один из них. Красивый обходительный парень, с глазами цвета стали.
— Ключевое слово — показались, — безжалостно отрезала Алла, — костяк в ней неизменный, но после первого курса вылетело трое. К ним несколько раз пробовали добавить новичков, чтобы закрыть состав, но всех сжирали. Смогла удержаться только одна девчонка. Отличница, по конференциям бегает, наукой занимается. Дает всем списывать. Поэтому и не тронули. Всех остальных выжили. Кого подставили, кого просто смяли… Что ты хмыкаешь? Я тебе вещи серьезные рассказываю! — возмутилась она.
— Ерунда какая-то. Если бы они действительно были такими, их бы вызвали на ковер к ректору и хорошенько пропесочили, — именно так делали в прежнем универе с зарвавшимися студентиками.
— Поверь, их проще допинать до защиты и выпустить, чем перевоспитать.
— Ладно, допустим, что-то такое есть. Но зачем ты мне эти ужасы рассказываешь? Да еще с таким зловещим видом? — подозрительно глянула на тетушку.
— Затем, что я тебя знаю, — жизнерадостная Алла больше не улыбалась. — Я не шучу, Ань. Одногруппники могут чертовски сильно осложнить тебе жизнь. Не нарывайся. Полгода отсиди тихо — и будет тебе счастье.
— Да ну тебя.
— В общем, я предупредила, а дальше решай сама. Ты девочка большая, самостоятельная. Справишься.
— Конечно, справлюсь, — я поднялась с протертого стула, — ладно, мне пора бежать, тетушка Алла. Скоро пара начнется. — Она зашипела и кинула в меня карандашом, а я с хохотом выскочила за дверь, едва не свалив с ног бедного преподавателя. — Простите! — прокричала уже на ходу и припустила к лестнице. Мне нужно было на третий этаж.
Если честно, то я не поверила словам родственницы. Обычная группа. Ничего особенного. Не думаю, что у меня с ними будут проблемы.
Хотя…
Одна уже есть.
И в этой проблеме я виновата сама.
Тот парень. Захар. Со смешной кличкой Мерз. О был так мил, так обходителен, так нежен и одновременно не сдержан. Такой хороший, внимательный.
А я его использовала.
Мне просто хотелось секса. Без обязательств, без долгих прелюдий и романтической чепухи, без отношений. Я просто устала из-за переезда и перевода, и хотела расслабиться.
Расслабилась. Но вместо облегчения получила неспокойную совесть.
Нельзя так. Неправильно.
Вдруг он влюбился? Что тогда делать?
В общем, решила, что честнее будет во всем признаться и поставить точку прямо сейчас. Пока наши недоотношения не зашли слишком далеко и не причинили бедолаге боль.
***
Моя новая группа стояла на третьем этаже возле одной из аудиторий. Кто-то разговаривал и смеялся, кто-то копался в телефоне, кто-то со скучающим видом прохаживался туда-сюда. Ну и что в них такого особенного? Группа как группа. Ничем от других не отличается.
Захара я увидела издалека. Он стоял возле окна со своими приятелями. Темноволосый — Марк. Рыжий, конопатый — Игорь. Во рту пересохло, дыхание перехватило, и сердце громыхало, как ненормальное, пока я шли к ним, не отрывая взгляда от широкой спины. Не люблю я такие разговоры. Очень не люблю.
— Захар, привет! — подскочила к нему. — Нам надо поговорить.
Услышав мой голос, он замер, а потом медленно обернулся. От его взгляда в груди тревожно забилось сердце. На красивых губах не было приветливой улыбки. Ухмылка. Холодная, циничная. В серых глазах — бескрайний океан льда:
— Ну, привет, новенькая.
***
— Эммм…все в порядке? — спросила неуверенно я.
— У меня — да. У тебя — понятия не имею, — равнодушно ответил парень.
Я его не узнавала. Будто кто-то другой поселился в теле человека, который еще вчера казался очаровательным, внимательным и нежным.
— Что-то случилось? — я сделала еще одну попытку разобраться в происходящем.
Но Мерз в ответ лишь вскинул темную бровь и ухмыльнулся. У меня аж зубы заломило от нехороших предчувствий.
«Они сволочи, Ань. Сволочи», — весьма некстати в памяти всплыли слова Аллочки.
Я растеряно осмотрелась по сторонам. Большая часть группы была занята своими делами и не обращала на нас никакого внимания, но закадычные друзья Меранова, не скрываясь, наблюдали за нашим разговором.
Под их взглядами было ощущение, будто иду мимо стаи диких собак. Я подобралась и сиплым от волнения голосом произнесла:
— Захар, нам надо поговорить. Срочно.
— О чем?
— Это личное.
— Личное? — наигранно удивился. — У нас с тобой разве есть что-то личное?
— Захар….
Я была обескуражена, растеряна и не понимала, какая муха его укусила.
— Она, наверное, о том, что было вчера, — встрял Марк. — о том, как ты ее на столе…
Какого хера?!
— Это что? — кивнула в сторону Волшина.
— Ничего особенного, — Меранов пожал плечами.
— Ты обо всех своих похождениях ему рассказываешь?
— Нет. Только о тех, которые на спор.
— На спор?
Его слова, как обухом по голове. Этот мерзавец поспорил на меня?! На то, что трахнет по-быстрому новенькую? Вот скотина! И ведь как хорошо сыграл! Я ничего не заметила, не почувствовала. Еще металась, переживала, думала о том, как бы его не обидеть. Дура! И что теперь делать?
Здравый смысл нашептывал: молчи, Аня. Молчи. Пусти слезу, закричи «как ты мог?!» и уйди. Так будет проще. Так будет правильно. Пусть утрется свои спором. Порадуется своей никчемной победе и отвалит. Тебе нет никакого дела до этого мерзавца. Перешагни и иди дальше.
Я почти созрела так поступить, но…
Наши взгляды пересеклись, и у меня внутри что-то щелкнуло, разбилось с тихим звоном. Вместо того чтобы убежать, я подступила к нему и крепко обняла. Мерз напрягся, моментально превращаясь в каменное изваяние.
— Слава богу... Это лучшая новость за сегодняшний день, — смачно поцеловала его в щеку, оставляя на коже след от розового блеска, — я уж подумала, что ты в меня влюбился и не знала, как от тебя отделаться. Спасибо, дорогой.
Едва сдерживая ядовитый сарказм, ласково потрепала его по небритой щеке.
Захар перехватил мою руку и с силой сжал запястье. Я даже бровью не повела. Смотрела на него и беспечно улыбалась, краем глаза замечая, как остальная группа разворачивается в нашу сторону.
— Что за бред?
— Почему бред? Переезд, перевод, устройство на новом месте... Я просто устала и хотела скинуть напряжение, — чистая правда. Ни слова вранья, и Мерз это почувствовал.
Никогда в жизни не видела, чтобы так быстро менялись глаза. Секунду назад были цвета стали, а потом — бах! — темнее грозовой тучи.
Разозлился.
