В душе она знала, что неизбежно окажется здесь. Вся эта естественная красота, это пространство… и отсутствие людей.
Также было неизбежно, что найдется денежный мешок, который загубит эту красоту.
На другой стороне долины, на той высоте, на которой она находилась, машинами и взрывчаткой был расчищен участок вечнозеленых растений длиной в полмили. Сырая земля и обнаженный гранитный выступ смотрелись на горе словно рваная рана, и на то, чтобы залатать и частично заживить нанесенный урон, потребовалось бы десятилетие, если бы природу оставили в покое. Но этому будущему не суждено сбыться. С одной стороны вверх тянулись огромные стальные двутавровые балки, как лес искусственных стволов, которые вскоре должны были стать толстыми стенами, поддерживающими тяжелые потолки.
На этом месте возводят курорт, паразитирующий на пейзаже, к радости людей в поиске «роскошных спа–впечатлений».
Медитация и хорошее самочувствие от «American Express» [5] и прекрасных ребят из «Diners Club» [6]…
Треск ветки заставил ее развернуться и одновременно потянуться за баллончиком. Но она сразу же узнала высокого, напряженного мужчину, который подошел к ней сзади, не издав ни звука. Пока он не захотел сам, чтобы о его присутствии узнали.
– Ох, это вы, Шериф.
Шериф Томас Иствинд был мужчиной лет сорока, с волевыми чертами лица и длинными черными волосами, вечно заплетенными в косу. В униформе, полностью вооруженный и сосредоточенный даже в глухом лесу, но с другой стороны, он был главным в Уолтерсе. Со штатом из трех других офицеров он обеспечивал соблюдение закона не только на территории всего заповедника, но и в полудюжине маленьких городков между Уолтерсом и канадской границей.
– Я нашел то, что ты ищешь, – сказал он. – Сюда.
Иствинд развернулся и направился в лес… и не было сомнений, что она пойдет за ним. К счастью, не отставать ей было легко, даже несмотря на то, что его шаг был широким, и мужчина ни разу не сбился на каменистой неровной земле.
– Волк выживет? – спросил он, когда они обогнули сосны.
Не было причин спрашивать, откуда он узнал, что найден еще один.
– Мы узнаем это в следующие двадцать четыре часа. По крайней мере, так говорит Рик.
– Это был один из ваших?
– На нем наше клеймо, да. Самец. Он был великолепен… я имею в виду, он и сейчас великолепен.
Больше они не произнесли ни слова, пока шериф не остановился и не показал пальцем.
– Там.
Лидия моментально сосредоточилась на том, что он нашел, и рванула вперед, раздвигая сучья. Ловушка на живца была прикована цепью к молодому деревцу, ящик из нержавеющей стали вентилировался и открывался сверху. Внутри высохли остатки мяса, закрепленные проволокой.
– Ублюдки, – прошептала она, опустившись на колени и проверив звенья цепи. – Мне нужно взять это с…
– Подойди, встань позади меня.
Подняв глаза, она увидела, что Иствинд снял с плеча ружье и держал его на бедре.
– Меня не пристрелите.
– Хорошо.
Торопливо уйдя с дороги, она закрыла лицо руками – глупый жест…
Хлоп!
Когда пуля попала в цепь, раздался лязг и хлюпанье грязи, а в последовавшей паузе ворона вспорхнула с ветки и с пронзительным криком улетела прочь.
Вернувшись к ловушке, Лидия размотала тросы и взвалила штуку себе на плечо.
– Вы же знаете, что они специально убивают волков, – сказала Лидия. – Чтобы защитить людей, чтобы их не беспокоили животные, которые имеют больше прав на пребывание здесь, чем мы.
– Я отвезу тебя обратно в штаб. – Шериф повернулся и пошел прочь. – Моя машина в том направлении.
– Ты не можешь позволить им делать это. – Лидия осталась на месте. – Я знаю, что этот курорт привлекает сюда рабочие места, но непомерной ценой для дикой природы.
Шериф просто продолжал идти.
– Я попрошу Алонзо отбуксировать твой квадроцикл.
– Они забирают то, что им не принадлежит, – крикнула она хриплым голосом.
Иствинд продолжал игнорировать ее, и Лидия посмотрела через долину на строительную площадку. Проклятый отель и его пятьсот акров «безмятежности и омоложения». Если бы она могла взорвать это место, то подожгла бы фитиль и бросила динамит прямо в эту секунду.
Впервые в жизни она всерьез задумалась об убийстве.
* * *
База «ПИВ» располагалась в начале заповедника, недалеко от окружной дороги, которая огибала подножие горы Дир и берега озера Доброе. Автостоянка являла собой простой участок утрамбованной земли с гравийной насыпью, а само здание – скромное строение, одноэтажное, с кедровой черепицей и обшитое канадской елью. Когда подъехали Лидия и Иствинд, на парковке уже стояли джип и седан, а также хэтчбек Лидии и грузовик «ПИВ», который последний раз был на ходу еще во времена президентства Клинтона.
– Спасибо, что подвезли, – сказала Лидия, открывая дверь.
– Пожалуйста.
Со стоном, она вытащила ловушку из колесной ниши. Перекинув груз через плечо, она подошла, чтобы закрыть дверь…
– Лидия.
Она остановилась и облокотилась на внедорожник.
– Да?
Темные взгляд Иствинда был серьезным.
– Я не предлагаю тебе помощь только потому, что знаю, что ты откажешься.
Посмотрев вниз, она покачала головой.
– Необходимо, чтобы вы позаботились о нашей проблеме в долине. Это единственное, что мне нужно от вас. Прекрати защищать сильных мира сего, это недостойно того, кого я всегда считала человеком чести.
Ответа Лидия не стала дожидаться. Она просто закрыла дверцу и зашагала не к передней части здания, а к заднему входу в клинику. Когда она оказалась в помещении, полном ветеринарных принадлежностей и устройств слежения, то почувствовала запах антисептического чистящего средства и окинула взглядом пространство в свете люминесцентных потолочных панелей. Смотровые кабинеты Рика, где лечили и откуда выпускали отравленных волков, а здоровых осматривали и клеймили, были полностью изолированы от административной части.
– Я видел тебя на мониторе, – сказал Рик, выходя из комнаты. Он замер в процессе вытирания руки. – Что это. И нет, ты не можешь знать наверняка, что все, что там было…
– Он еще жив? – Лидия протянула ему ловушку. – И, конечно, вот, чем его отравили…
– А у нас есть кадры, как волк ест…
– Проверь то, что осталось! Господи Иисусе, Рик, я добуду тебе видео…
– Ш–ш, потише.
Лидия отвела взгляд. Снова посмотрела на него.
– Пожалуйста. Я просто... он еще жив?
– Да, но придется побороться.
Лидия вручила ловушку Рику и направилась к открытой двери смотровой комнаты. В центре выложенного плиткой пространства, на столе из нержавеющей стали, лежал интубированный обессиленный волк, его бок поднимался вверх и вниз благодаря оборудованию. В бритой части передней лапы торчала капельница, и тихий писк отслеживал вялую частоту сердечных сокращений.
Подойдя к животному, Лидия почувствовала на себе взгляд Рика. Но, к счастью для него, он не сказал ни слова о том, что ей нельзя приближаться к волкам.
– Я здесь, – мягко сказала она, поглаживая его плечо. – С тобой все будет в порядке.
На столешнице лежало флисовое одеяло, чистое и аккуратно свернутое. Дотянувшись до него, Лидия взяла мягкий груз и накинула его на нижнюю половину волчьего тела. Потом просто стояла там.
Ее глаза блуждали по стройному и сильному телу волка, пытаясь понять, жив ли он или умер. Все, что она получила, – это узор на одеяле: нарисованный бигль, гоняющийся за летающими костями и мисками с водой по выцветшему зеленому полю. Улыбка на мордочке мультяшной собаки показалась ей ложным оптимизмом, не стоило давать такие вещи детям.
Но разве стоит лишать детей беззаботных лет, предшествующих тому моменту, как их настигнет суровая реальность?
– Я проверю, что здесь, – смиренно сказал Рик.
Лидия погладила лапу волка и подошла к двери.
