Но оставаться в пустом доме в одиночестве, зная, что он в это время развлекается с Мадиной, было невыносимо.
— Что — нибудь выпьешь? — спросил Юра, когда мы сели за столик.
— Да. Водки.
Юра удивлённо округлив глаза, присвистнул.
— Вот так? Может быть, всё же, что — то другое? Вино или пиво хотя бы?
— Хочу водку.
— Без проблем. Водку так водку.
Официант принёс еду и небольшой графинчик с водкой. Юра не стал заказывать себе алкоголь, будучи за рулём.
— Твоё здоровье! — сказала я и, подняв стопку, одним махом опрокинула её в рот.
Горькая противная жидкость обожгла внутренности, я поморщилась, быстро запив эту гадость соком. Водку я пила первый раз в жизни.
"И последний!" — тут же добавила про себя.
— У тебя неприятности? — Юра протянул мне маленький корнишончик на шпажке.
Я покачала головой.
— Нет, просто когда сын не ночует дома, я всегда нервничаю.
— И из — за этого решила выпить водки? — недоверчиво спросил он.
— Нет, конечно, просто захотелось.
— Понятно… Я давно хотел тебя спросить, Даша…
— Юр, давай просто поедим, молча, если ты не против, — перебила я его, без какого — либо желания разговаривать на личные темы, да и вообще, о чём — либо разговаривать.
После ужина я согласилась прокатиться на набережную. После рюмки водки и ранее выпитых двух бокалов вина меня прилично развезло. Не хотелось возвращаться в пустой дом и в свои мысли о Никите: где он, что с ним, а главное, с кем…
Остановив машину недалеко от пляжа, Юра заглушил двигатель.
— И всё — таки я спрошу тебя, Даша.
— Спрашивай — я сегодня добрая! — решила пошутить я, и рассмеялась. Но получилось немного нервно.
— Ты такая красивая! Тебе так идёт улыбка…
— Ну спрашивай же!
Я повернулась к нему, выжидательно посмотрев и, прежде чем успела что — либо сообразить, Юра потянулся вперёд и, обхватив ладонью мой затылок, впился в мои губы.
Я не ожидала от него такой прыти и несколько секунд находилась в шоковом состоянии. Но как только он начал проталкивать язык мне в рот, а другой рукой схватился за грудь — тут же всю передёрнуло от отвращения. Я попыталась освободиться, но ладонь Юры крепко держала мой затылок. Я упёрлась руками ему в грудь и собрав все силы, оттолкнула от себя.
— Юррра! Прекрати! Хватит! Совсем с ума сошёл?!
— Да, сошёл. По тебе с ума сошёл, — Юра отпустил меня и откинулся в кресле, тяжело дыша. — Да что ты как маленькая, в самом деле?! Думаешь, я не знаю, как ты с молодыми пацанами зажигала? Да весь город об этом говорит! А со мной вечно такая недотрога!
В полном ступоре я смотрела на Юру не узнавая его. От вежливого, интеллигентного мужчины не осталось и следа, словно это он сейчас находился под влиянием выпитого алкоголя, а не я.
"Обо мне и Никите говорит весь город?!"
Я решила не развивать эту тему, чтобы и не показать ему, как сильно задела меня эта новость.
— Моя личная жизнь никого не касается, Юра Ясно?! Спасибо за ужин, но больше мне не звони! — и выйдя из машины, громко хлопнула дверью.
"Как хорошо, что сегодня пятница и целых два дня мне не придётся его видеть!"
На обочине дороги стояло несколько машин такси, я подошла к одной из них. Услышав адрес, таксист заломил бешеную цену, но я не стала торговаться и согласно кивнула.
К ночи разыгралась непогода. За окном свирепствовал ветер, дождь яростно стучал по стёклам. Я сидела на полу в гостиной, отчаянно пытаясь взять себя в руки и не разрыдаться. Попытки дозвониться до Никиты снова кончились провалом, на душе было так гадко, что хотелось завыть.
В голове внезапно возникла фантастическая мысль, но чем больше я думала о ней, тем больше она начинала обретать черты реальности.
За все выходные Никита так и не объявился — и я уже не делала попыток до него дозвониться. По — моему, было всё очевидно… Да, мне было больно, но уже не так остро, как если бы подобное случилось несколько месяцев назад.
А скривившаяся физиономия Юры, которую мне пришлось лицезреть в понедельник на работе, окончательно убедила меня в моём решении.
Мы с сыном уезжаем обратно в Москву.
24 глава
Мерно накатывающийся шум волн приносил в мою душу некоторое успокоение, наполняя жизненной силой. Я всё больше убеждалась в правильности своего решения. Илья бегал по пустому пляжу, собирая камешки, время от времени закидывая их в море. Он уже почти не дулся, хотя его недавняя истерика надолго выбила меня из колеи, чуть было не заставив передумать об отъезде.
— Я не хочу в Москву! Не хочу! — кричал сынок, захлёбываясь слезами. — Ты хочешь вернуться к папе, да?! Я не люблю его! Он плохой!
— Нет, родной, к папе мы не вернёмся, обещаю! Сыночек, пойми, в Москве для меня больше возможностей по работе, больше возможностей и для тебя, твоего будущего!
— А как же Богдан, а Джек, Никита?!
— Богдан сможет приехать к нам в гости на зимних каникулах, а Джек и Никита… Сынок, у них теперь своя жизнь, а у нас с тобой своя…
— Мамочка, значит я больше никогда не увижу Джека?!
Я грустно покачала головой.
Илья зарыдал ещё сильнее, уткнувшись в моё плечо.
Удивительно, но сама Вселенная, казалось, помогала нам с переездом в Москву. Мне даже не пришлось искать съёмную квартиру, — она сама меня нашла в лице давней московской приятельницы, которая за вполне умеренную плату сдала нам жильё на целый год.
Мне было безумно жаль расставаться с вновь обретённым домом, в который я вложила столько сил и любви, но желание покинуть этот город было сильнее. За очень короткий срок мне удалось найти приличных жильцов и продать машину. Но самое главное — работа. Поразительно, но сын профессора словно ждал моего звонка.
…Я гуляла вдоль берега, вдыхая терпкий запах моря, смакуя его, запоминая. Странно, но море, чуть не забравшее у меня сына, не вызывало у меня никакого отторжения, наоборот, мне казалось, что я полюбила его ещё больше: так, наверное, всегда бывает, когда расстаешься с чем — то важным, — начинаешь ценить это ещё больше, испытывая светлую грусть.
Прошедшее лето было самым ярким, самым незабываемым временем в моей жизни, и пусть вот так, нелепо, закончился наш роман с Никитой, я ни секунды не жалела о том, что поддалась своим чувствам.
Под влиянием момента, я достала из кармана пальто телефон, и набрала его номер, ожидая услышать привычную фразу робота. Но когда, внезапно, раздались гудки, моё сердце учащённо забилось.
Никита на связи!
И в испуге, сбросила звонок.
В течении всего оставшегося дня, я ждала (а скорее, глупо надеялась), что Никита перезвонит, увидев от меня входящий вызов.
Но он не перезвонил.
Значит, так тому и быть.
Пора начинать новую жизнь!
***
Павел, сын Генриха Соломоновича, оказался идеальным начальником. Я была безмерно благодарна ему, что мы сразу же, "на берегу", обсудили наши будущие взаимоотношения.
— Даша, мне, в первую очередь, нужен ответственный, исполнительный и надёжный сотрудник. Ты — бесспорно красивая женщина, и я, как мужик, не могу не обращать на это внимание, но я не кобель и никогда им не был. Я женат на работе и Люде. Любовница тоже имеется — молодая и очень глупая — как раз то, что мне нужно. А с тобой я хочу работать. Я много слышал о тебе от отца, о твоих способностях к юриспуденции. Так что, заполучить такого работника в свою команду — невероятная удача!
И мне сразу стало невероятно легко. Я не переставала удивляться, как всё хорошо складывалось: будто кто — то свыше уверенно вёл меня за руку.
С помощью Виктора, я получила статус адвоката, и вскоре, он начал доверять мне довольно сложные дела.
Однажды, к нам в офис пришла женщина с заплаканным осунувшимся лицом. Она сразу прошла в кабинет начальника. Не знаю, почему я обратила на неё своё внимание — к нам потоком шли люди с разными проблемами и личным горем, но что — то знакомое было в её чертах лица, и я поняла: эта женщина похожа на мою бабушку.
