рядом с ними, учитывая ваши блядские отношения с Асией. Даю последнее китайское предупреждение, Анис.
– Разговаривать с тобой бесполезно. Ты не хочешь идти на контакт, даже когда я по-братски пытаюсь наладить с тобой отношения.
– Ты отвлекаешь меня от важных дел, брат, – я презрительно тяну последнее слово, чтобы он понял, что болт я клал на его идиотские попытки.
– Как знаешь. Я дал тебе шанс, – мужчина первым кладет трубку, а я только сильнее раздражаюсь.
Шанс, блядь, он мне дал! На что, сука, на что?! Моя злость не знает границ. До чертиков бесит поведение ненавистной семейки! Все, как один домой меня выманивают, в уши ссут отлично, не прикопаешься.
Наконец, отправляемся в путь. Наум не прогадал. Мы оказываемся по нужному адресу достаточно быстро. Я не особо боюсь засады, но все-таки ствол держу наготове.
Мне кажется, меня бы давно попытались убить, если бы хотели, но пока не было предпринято ни одной попытки. И это очень-очень странно.
Бывший водитель живет в обычной панельной пятиэтажке, весьма неприглядной на вид. Грязный, довольно бедный район, обшарпанная детская площадка.
Я, Бакир, Наум и еще двое парней заходим подъезд.
– Какая квартира? – прошу напомнить, потому что иду первым.
– Тридцать шесть, – отзывается Наум.
"Четвертый этаж", – думаю про себя, пока поднимаюсь по лестнице. Нажимаю на кнопку звонка.
Дверь практически сразу открывает невысокая пожилая дама с раскрасневшимся лицом. Оно опухло. Женщина явно плакала.
Завидев нас, она испуганно вздрагивает, но затем просто обессилено опускает руки.
– Мы ищем Владимира Васюка, – как можно более дружелюбно произношу я.
Женские губы начинают дрожать, при упоминании этого имени.
– Что случилось? – интересуюсь я.
– Моего мужа убили сегодня утром, – дрожащим голосом произносит она, а затем, не стесняясь начинает плакать.
Мы выходим из дома водителя несолоно хлебавши. Мало того, что кто-то подсуетился, устранив очередного свидетеля, так еще и жена обнаружила труп уже после того, как все случилось, потому что только вернулась с дачи. У нас не было возможность хоть за что-то зацепиться.
– Бакир, – подзываю мужчину, и мы отходим в сторону. – Думаю, кто-то крысятничает.
– Или просто наш враг умнее, и заметает следы заранее, – он вскидывает бровь. – Либо прослушка. Вариантов масса.
– Теперь хотя бы понятно, что водила реально что-то знал. И он был моей последней зацепкой, – размышляю вслух. – Все-таки мне кажется, что сдает кто-то из наших. Но трубки сменим, на всякий случай. Исключим все варианты. Сейчас мы не в России, и это наша привилегия. Отследить перемещения будет сложнее. И нужно как-то проверить всех. Я предателя лично придушу, когда вычислю, – потираю лоб, раздумывая. – Даже тебя, – добавляю в итоге, а Бакир недовольно цокает.
Всю дорогу до особняка Наума я ломаю голову над внезапно возникшей задачкой. Подозреваю всех. Стараюсь вспомнить поведение каждого из парней, и уловить всякую мелочь.
Лучший друг тоже попадает под подозрение. Он – единственный, кто слышал мой разговор с Ворошиловым, был в курсе, что я назначил предателю встречу под Можайском.
А, главное, я не знаю, что делать дальше. Единственное, что у меня остается, это Милана, которую тоже решат устранить на случай, если она что-нибудь знает. Лишние свидетели не нужны никому.
Я могу использовать девчонку в качестве живой приманки, но этот вариант мне почему-то совсем не нравится.
Вспоминаю свою девочку как-то не вовремя. Это отдается напряжением в паху. На пальцах начинаю чувствовать мякоть ее влажной плоти. Мне, блядь, вылизать ее захотелось, хотя обычно я этого не делаю. Языком подразнить. Отродясь со мной не было такого!
Я от собственной руки кончил за полминуты просто от того, что Милана на моих глазах натирала себя пальцами.
К моменту нашего возвращения к Науму, погода портится. Становится пасмурно, даже слишком.
– Чьи тачки? – в соседнем селении мне в глаза бросается пара дорогих тонированных иномарок, я поворачиваю голову и наблюдаю за тем, как они поворачивают на трассу, с которой мы только что съехали.
– Не знаю, – передергивает плечами Наум. – Тут есть еще парочка больших домов в округе, может, оттуда. Тебе теперь подозрения на каждом углу мерещиться будут? – он даже усмехается, а мне совсем не смешно.
Если честно, в груди появляется нехорошее предчувствие. А у меня чуйка на подобную хуйню.
На территории нас никто не встречает, что тоже кажется странным, учитывая, что гостеприимность хозяйки дома не дает ей оставаться в стороне. Валентина всегда с радушием ожидает гостей на пороге.
Женщину и ее дочь мы находим у пруда. На столике стоит три спитые чашки чая.
– Где Милана? – озлобленно интересуюсь я, потому что тут явно что-то нечисто.
– Даян, прости, – Валентина поднимается с места. – Эта девчонка тебе никто. Надо будет – другую малолетку себе найдешь. А у меня иной семьи уже не будет.
– Ты что, сука, сделала? – кидаюсь к ней, хватаю за грудки, упираясь стволом под подбородок.
Никто не пытается остановить меня. Скорее всего, Наума тоже уже скрутили. Их дочь, вроде Алеся, в миг вскакивает со стула и пятится. Но ей тоже не жить.
– Он угрожал расправой над дочерью. У меня не было другого выбора, либо я отдаю девочку, либо... – Валя не боится. Она смотрит мне прямо в глаза.
– Кто? – я сильнее вжимаю дуло в подбородок женщины.
– Барон. Он держит город и при желании может с легкостью стереть нас в порошок.
– Теперь в порошок вас сотру я, – злобно скалюсь, обнажая зубы.
– Даян! – слышу позади обращение Наума. – Прошу, пощади! Я ничего не знал. Валя! Зачем ты это сделала? Мы бы разобрались.
Женщина ничего не отвечает. Я тоже молчу.
– Даян, прошу! – не унимается мой белорусский друг. – Мы столько пережили вместе! Дай шанс. У меня есть нужные знакомства, мы быстро вычислим машины, найдем твою Милану, только отпусти моих девочек, прошу! Я не стану помогать, если ты убьешь их!
С рыком откидываю от себя Валентину. Она падает на лужайку, а потом поднимается и бежит к перепуганной дочери. Бакир отпускает Наума.
– Оставил бы ты эту девку, и ехал бы домой! – недовольно бросает мне белорус.
– Тебя забыл спросить, что мне надо делать! – гаркаю в ответ. – Давай, звони своим знакомым. Ищи тачки, пока мы по следу рванем. Я
