— Ко мне, быстро, в зоне моей ауры тебя не заметят драконы, — крикнул парень и сильно рванул на себя девушку.
Маша, недолго думая, метнулась к парочке, сжимая их в объятии и крича: «Дорогой! Я тоже хочу!» Парень, машинально, распахнув объятия, прижимал теперь к себе двух девушек. Он непонимающе улыбался и шептал: «Ну, ваще!»
Драконы летели так низко, что он согнулся, прикрывая обоих.
— Это кто? — первой пришла в себя подружка парня. — Гор, я тебя спрашиваю, это кто?
— Не знаю, но обалденно пахнет, — ответил тот, кого назвали Гор, и прижался носом к Маше, которая до сих пор не разжала своего захвата. — Ты кто?
— Где кто? — Маша, не отпуская парня, подняла голову и увидела своё удивлённое отражение в янтарных, словно камедь, глазах.
— Ты кто? И, может быть, ты меня отпустишь? — парень улыбнулся, облизнувшись.
— Я никто. А ты? — руки с трудом разжались.
— Я Гор.
— А я Наташа, – его спутница оттолкнула Машу, поставив руки в боки. – Давай отсюда, если не хочешь, чтобы я…
— Не хочу, – прозвучало настолько простодушно, что Наташа не стала продолжать. — Честное слово, не хочу. Я побежала. Простите, ребята. Я услышала, что аура твоего парня скрывает от взора дракона. Считай, что я временно нашла у вас убежище.
Маша сделала два шага назад, улыбнулась как-то виновато, и побежала к своему лежаку.
Продвигалась медленно, ибо от береговой линии расходились зрители. Многие смотрели под ноги, выискивая белые чешуйки. Счастливцы, нашедшие их, поднимали, рассматривали на солнце и прикидывали стоимость найденного сокровища.
Девушка вспомнила, что они ценились в Хивернии, и буквально десять штук было бы достаточно, чтобы оплатить и лечение, и реабилитацию малышам. Её так и тянуло вернуться к морю, чтобы поискать то, что не нашли другие. Но останавливал от этого шага страх. Страх, что Алекс найдёт её по такой чешуйке.
В голове девушки крутился вопрос: «Были ли посланы белые драконы случайно в этот район или же ищут её». Ей, конечно, было лестно думать, что великолепный спектакль был устроен ради неё одной, но она тут же отгоняла от себя эту мысль. Так улыбаясь, мечтая и гадая, она дошла до раскидистого кедра.
— Маша, скажи на милость, мне посадить тебя на цепь, чтобы ты перестала сбегать? — Алекс полусидел на её шезлонге. Загорелые мускулистые руки скрещены на груди. — Ты думаешь, что сможешь уйти, если я не отпускал? — уголок губы пополз вверх.
— Ой, какие люди нарисовались, — Маша остановилась в полуметре от Алекса. Руки скрестила на его же манер. Глаза сощурила. — Алекс, тебе заняться нечем, как за мной носиться?
Позади раздался свист, словно камень врезался в землю, перед этим пролетев на огромной скорости.
Маша повернула голову на звук. За ней стояла блондинка. Та самая, из автобуса. Снова свист — с другой стороны тоже стояла девушка, тоже блондинка и тоже из автобуса.
— Алекс, надеюсь, теперь ты доволен или нам её перенести к тебе? — проговорила та, что стояла слева.
Маша обвела их глазами и обнаружила ещё троих блондинок, удивительно похожих между собой: длинные прямые до пояса волосы, большие миндалевидные глаза, высокие, худощавые фигуры. На девушках были короткие белые шорты, футболки в обтяжку. Девушку поразила мускулатура и выражение глаз, которое совсем не вязалось с образом тупеньких блондинок из анекдотов.
— Да, Сабрина, это она. Спасибо. Будете свободны, как только она сядет в мою машину. — Алекс провёл рукой по волосам. Перстень сверкнул на солнце, больно резанув, словно веткой, отблеском по глазам. — Маша, это все твои вещи? — он показал на уже кем-то собранную сумку.
— Я не пойду с тобой, — из глаз потекли слёзы, которые мешали видеть, соображать, сопротивляться.
— Сабрина, проверь по запаху, — проигнорировал Алекс возражение Маши. Он встал, взял девушку под локоть и, наклоняясь к самому её уху, прошептал: «Если ещё раз сделаешь попытку сбежать, я надену обратно браслет слежения. А теперь шевелись!» – и, не отпуская её локтя, потащил за собой.
Слёзы лились градом. Маша то стирала их, то колотила свободной рукой по парню. Но он пёр как танк, не оборачиваясь и не обращая внимания на её потуги.
— Алекс, идиот, перестань мучать Машу, — после долгого молчания подал голос бескрылый. Его довольное как у кота мурчание от сцены встречи молодых людей перешло в лёгкое недовольное рычание.
— В чём проблема? Разве ты не этого хотел? — ответил Алекс. И тут же переключился на девушку: — Маша, ты кулаки себе не отбила? Если не прекратишь, тебя перенесут ко мне драконы. Но нести буду в когтях. Выбирай, со мной на машине или по небу в когтях?
— Отпусти, больно.
Он резко остановился. Повернулся к ней лицом.
— Ты чего плачешь? Я ещё ни разу тебе не сделал больно. Маша? — парень выглядел растерянным. — Прости, я не хотел тебя пугать.
«Позор Великому Дракону. Ты извинился опять перед человеком», — возмущению бескрылого не было предела.
— Глаз больно. Свет упал на перстень и больно глаз, — она всхлипывала, прижимая ладошку с горячему глазу.
Милая, трогательная девушка. Как же он, такой большой и умный не увидел сразу, что ей плохо? Почему он не почувствовал её боль?
Алекс обхватил ладонями её мокрое от слёз лицо. Приблизился губами к раздражённому глазу: «Не бойся, сейчас я тебе помогу. Доверься мне». Его язык прошёл по веку от внешнего угла глаза к внутреннему: «Попробуй открыть». Девушка сделала усилие. Кончиком языка он поддел верхнее веко, скользнул, слизывая боль.
— Вот и всё. Не больно? — он смотрел на девушку и улыбался по-доброму.
Она помогала, покрутила глазом:
— Ты это как? Ты специально мне сделал больно, чтобы потом сыграть в благородство? Алекс, успокойся, я не поеду с тобой. Мы чужие друг другу. Ясно? Чужие. Оставь меня в покое. У меня есть жених, — выдала она, повернулась в сторону пляжа и пошла.
Глаза опять наполнились влагой от боли, только теперь это была сердечная рана. Она ныла и кровоточила.
— Маша, что? Опять? Произошло? Ты меня слышишь когда-нибудь? Я приехал сюда за тобой и думаешь, что уеду с пустыми руками? В машину! Не рассуждать!
Путь ей загородили блондинки. Она шаг влево, они вправо. Она шаг вправо, они влево.
Алекс не мог понять самого себя: чего он так вцепился в эту дерзкую девушку с робким взглядом. Как в ней могли умещаться столь противоречивые ипостаси? Внешность. Он уже не помнил своего первого недоумения: «А рожу на сдачу взяла?» Сейчас же он настолько привык к её внешнему виду, что оно ему казалось таким же естественным, как и его собственное. Не осознавая того, он любовался, когда её освещали солнечные лучи. В этот момент она казалась ему красавицей. Что это? Неужели так прорывается та самая внутренняя красота, о которой столько ходит легенд, но которую мало кому удаётся увидеть.
Алекс не был любитель садо-мазо. Да и незачем оно ему было. Доступных девушек всех слоёв и цветов достаточно. Обычно первое «нет» очень быстро сменяется на «да». Знакомиться и кадрить девушек на курорте было его хобби: никаких обязательств, никаких истерик и сцен ревности. Неделя взаимного удовольствия.
Сопротивление Маши вызвало в нём какое-то отчаяние. Ему надо было её завоевать, чего бы это ни стоило. И здесь он был бессилен над собой. Защитить, прижать к себе, покрыть поцелуями, приласкать, подарить нежность…
Дерзкая Маша нуждалась в постоянной опёке. Откуда в голове появилась такая мысль? А кто его знает? Она пульсировала и заставляла действовать. Алекс не готов был с ней расстаться. По крайней мере, пока она здесь, на территории Зоммера, он будет рядом.
Он смотрел, как она пыталась обойти дракониц, и забавлялся. Сама мысль о том, чтобы причинить ей боль, претила ему. Он вспомнил, как вчера утром трогал её там. Она тогда так забавно покраснела. Но её тело моментально отреагировало на его прикосновение. И он был уверен, если бы не её упрямство и дух противоречия, она бы с радостью отдалась ему. Хотя он точно знает, ему ничего не стоит добиться её расположения, достаточно накрыть своей аурой. Но ведь это будет так банально. Алекс вдруг понял, что не хочет банальности. Его внутренний дракон явно вмешивался в дела сердечные.
