Патрисия Кейн была авторитетом во всем, начиная от приготовления пищи до этикета. У нее было свое ТВ-шоу, которое называлось «Рай Патрисии». Она считалась иконой отличного вкуса и домашнего очага.
Отец Элли называл ее самой ненавистной сукой из всех, кого когда-либо встречал, за исключением еще одной.
Элли так и не узнала, кто был в этом списке на первом месте, но она встречалась с Патрисией и не могла представить кого-то хуже, чем эта женщина.
Элли никогда не видела Билла Хатчарда. Ее отец говорил, что он просто пьяница с деньгами, которые им были нужны.
– Некоторые считают, что он украл этот код, Элли, – прошептал он.
Она знала правду.
– Я слышала слухи. Думаешь, Стивен знал об этом?
Этот вопрос в последнее время занимал ее все больше и больше. Отец очень хотел исповедаться в своих грехах, но не хотел говорить о других.
– Да, – Райли взглянул на нее. – Элли, я хочу поговорить с тобой кое о чем.
Прежде, чем она успела ответить, дверь в ее офис распахнулась, и вошла Лили.
– Элли есть нечто, что тебе следует увидеть.
Глаза ее помощницы были широко распахнуты, и она кусала нижнюю губу.
– Что происходит?
– Это только что доставили, – Лили кивнула на бумаги в своих руках.
Это был экземпляр ежедневного делового журнала с важной статьей пониже сгиба, но все же на первой странице.
«У «СТРАТКАСТ» БОЛЬШИЕ ПРОБЛЕМЫ»
Она ахнула, прочитав подзаголовки.
– Откуда они это знают? Здесь утверждается, что наша охлаждающая система – настоящая халтура. Нас поместили позади двух конкурентов. Это неправда.
– На что они ссылаются? – Райли заглянул ей через плечо.
Ее руки сжались в кулаки, пока она читала статью.
– У них видимо есть отчеты по неправильным калибровкам. Но откуда?
– Не знаю, но собираюсь это выяснить. Это самое худшее? – Райли уже держал телефон в руках.
– Нет, – усилием воли она подавила слезы, ибо унижение и так уже было слишком явным. – Здесь также говорится о том, что у меня были многочисленные интрижки с сотрудниками, начиная с того времени, когда я еще являлась студенткой, заканчивая тобой. Я якобы позволяю мужчинам постоянно влиять на меня.
– Я подам в суд на эту проклятую газетенку, – Райли сжал челюсти.
– То, что они говорят обо мне, не так важно. Нам нужно изменить отчеты, Райли. Они могут повлиять на акции. – Даже если она получит настоящие отчеты, это едва ли остановит падение акций.
– У меня есть связи. Я это исправлю. – Райли посмотрел на нее и, если бы они были одни, она бросилась бы ему в объятия.
Но они были не одни, и ее ждала работа, которую необходимо выполнить.
– Я тоже сделаю несколько звонков.
Он вышел, оставив дверь открытой.
По крайней мере, она не была одна.
– Я могу что-то сделать? – спросила Лили.
– Ты можешь мне рассказать, что за слухи ходят по офису, – она избегала этих слухов полторы недели.
Проклятие, она избегала всего, особенно Стивена Касталано. Лили знала все сплетни. Она была источником, к которому стекалась вся информация. Давным-давно они решили именно так работать со сплетнями. Лили заводила друзей повсюду, иногда даже болтала с ними об Элли. Взамен, они чувствовали себя свободно с Лили и рассказывали ей, что происходит.
Элли было плевать, если она кому-то не нравится, но она предпочла бы знать, если кто-то пытается ее подвинуть. Лили могла снабдить ее информацией.
– Тебя интересуют слухи о тебе или о Стивене? – спросила Лили.
– Об обоих.
– Ходят слухи, что Стивен болен, но я в это не очень верю. Думаю, он притворяется, чтобы ему симпатизировали.
– И у него получается?
– О, да. Топ-менеджеры у него в кармане. Они думают, что ты пытаешься получить выгоду от больного старика. Голубые воротнички не доверяют ему настолько, что могут бросить его. Он подводил их много раз. Он и твой отец. А те отделы, где ты работала – отдел разработок, маркетинговый и отдел кадров – они на твоей стороне.
– А те, где я не работала?
– Они беспокоятся, не такая ли ты, как твой отец, – мрачно произнесла Лили.
Она не была удивлена. Ее отец был настоящим говнюком в работе.
– Отлично. Все, что я могу сделать, так это доказать, что я не такая. Но я не смогу сделать этого, пока не стану главой компании.
– Некоторые считают, что этого не произойдет. Они даже делают ставки, и ты сейчас проигрываешь.
– Кто выигрывает?
А хотела ли она знать ответ на этот вопрос?
– Внешний управленец.
Значит, Стивен говорил правду. Он использует рабочих, чтобы передать ей послание. Только он может водрузить ей на голову корону или снять ее.
Он позвонил ей и дал новый срок. Он сказал, что деньги ему нужны сегодня до полуночи, или она лишится его поддержки.
Он может сделать это в любом случае, если цены на акции внезапно упадут.
Он может постараться обвинить ее. Даже слухи о том, что она пытается обесценить акции компании перед сделкой, могут уничтожить ее. И скорее всего, повлекут юридические проблемы.
Если это игра, в которую играет Стивен, какая у него цель? Деньги?
– А что насчет слухов о моей личной жизни? Я уверена, что такие есть.
Ей нужно знать все. Очевидно, что перед ней какой-то пазл, но ей не хватает частиц.
– Они не очень хорошие, – Лили нахмурилась. – Не пойми меня превратно. Постоянные работники восхищаются тобой. Им плевать, что ты спишь со своим адвокатом.
Значит, они были недостаточно скрытны.
– Понятно. А что говорит менеджмент обо мне и Райли?
– Там только пара человек, но они старой закалки.
– Так, они друзья Стивена?
– Да, – Лили кивнула. – Они говорят об изменении политики «СтратКаст» с тех пор, как новый босс...
– Продолжай, – она подбадривала себя, предчувствуя, что ей предстоит сейчас узнать.
Лили содрогнулась.
– Не может держать ноги сведенными.
Это было ударом под дых.
Лили подошла и оперлась ладонями на стол.
– Они лицемеры, Элли. Я знаю, что у двоих из них интрижки со своими секретаршами. Еще есть слухи, что ты спишь с Кайлом.
– Что ж, пусть это будет худшей новостью на сегодня, – мысль о том, что кто-то мог подумать, будто она спит с Кайлом, заставила ее содрогнуться. – Есть еще желающие прикрепить мне на грудь алую букву?
Они были лицемерами, и Элли не собиралась отвечать на их обвинения. И все же, теперь она знала, на чьей стороне, скорее всего, будет совет.
– Еще говорят, что ты привела Дарвича в совет с небольшими преимуществами на стороне.
– Разумеется.
Дарвич был гениальным кодировщиком, которого она наняла. На самом деле она почти заставила его войти в совет.
– Должно быть, у меня волшебная вагина. Похоже, я упустила свое призвание. Мне следовало заняться проституцией. Есть еще что-то, о чем мне следует знать? Еще какие-нибудь слухи, уличающие меня в связях со множеством мужчин?
– Вот, где они наносят удар, да? – Лили села в кресло перед столом Элли. – Они бьют по половым органам. Мы, вероятно, не можем иметь мозги, потому что у нас есть грудь.
Элли почувствовала, как улыбка появляется на лице.
– Забавно, никто не обвинял меня в разврате, когда я носила те бесформенные костюмы.
– Обвиняли, – вздохнула Лили. – Я просто ничего тебе не говорила, но слухи о тебе и о парнях всегда ходили.
Похоже, это будет отличный денек.
– Здорово.
Лили помолчала минуту, прежде чем податься вперед.
– Ты уверена, что знаешь Райли?
– Что это значит?
Губы Лили сжались в упрямую линию, и на секунду Элли подумала, что она ее стряхнет. Вместо этого она встала.
– По-моему, он врет тебе. И я думаю, он делает это с того момента, как появился здесь.
– Зачем ему врать? И о чем? – Элли и раньше чувствовала, что Лили не нравится Райли, но не представляла, почему.
Когда Райли был поблизости, Лили вела себя настороженно. Это была еще одна тревожная вещь, которую Элли игнорировала, чтобы наслаждаться отношениями с Райли.
