Фигуры ребят маячили в коридоре. Оба требовательно уставились на меня.
— Что случилось? Кто там плачет?
Поколебавшись секунду — другую, я вышел из комнаты и плотно прикрыл за собой дверь. Пока сбивчиво описывал ситуацию, друзья молчали.
— А где Настя? Разве вы не вместе? — не выдержал Леша.
— Ушла на свидание, — я отвел глаза в сторону и почувствовал, что устал от переживаний и едва держусь на ногах. — Не знаю, что делать, если врачи позвонят в полицию, мне не выкрутиться. Ей нет шестнадцати…
— Безмозглый идиот, — заключил Рома и треснул меня по затылку.
— Жена рожала дома. Давайте засунем ее в ванную с теплой водой, может поможет, — неожиданно предложил Леша.
Рома хмыкнул, но не стал спорить с другом, он еще раз пнул меня: я не уклонялся, чувствуя себя полностью виноватым в случившемся.
— Не дрейфь. Сейчас организуем, — сказал Рома.
— Надо ее отвлечь и успокоить, — обреченно заметил я. — У меня не получается.
Вернувшись в комнату, посвятил Настю в нехитрый план и признался, что она своим плачем разбудила пацанов, так что пришлось рассказать им правду. Я попытался взять ее на руки и чуть не упал. Девушка была слишком тяжелой. Вздыхая, снова позвал на помощь друзей.
— Что ж ты раньше-то не свистнул? — ехидно уточнил Рома. — Мы бы ей без вибратора помогли добежать до финиша.
— Точно, похоже, самому слабо, — заржал Леша и стукнул меня по плечу.
— Хватит издеваться, она же несовершеннолетняя! — воскликнул я. — Помогите лучше!
— Каши надо больше есть, — усмехнулся друг и отважно открыл дверь в мою комнату. — Привет, мы донесем тебя до ванной, а то у малыша пупок надорвался…
Глотая обидные прозвища, я стоял за их спиной, красный как рак, и молчал. Настю пришлось замотать в простыни и прямо в коконе опустить в воду. Ребята травили анекдоты и несли какую-то смешную чушь, но и это не помогло.
Когда через полчаса я вышел из ванной и отрицательно замотал головой, Алексей вытащил из холодильника бутылку водки, которую Леня держал для экстренных случаев опохмеления.
— Глотнет и расслабится, — протянул мне сорокаградусный пузырь.
— Она еще ребенок, нельзя.
И тут я вспомнил про димедрол. Как же я забыл про лекарство!
— Попробую со снотворным, если не получится, поедем в больницу.
На часах — половина четвертого утра. Зевая, ребята разбрелись по своим комнатам, пожелав мне не сдохнуть и выдержать бой с вибратором.
— И познал он, как глубока женщина, — сказал Леша.
— И познал, что нехорошо мстить одной девушке, приводя другую, — поддел Рома, я слушал их комментарии и желал только одного — повернуть время вспять и не совершать этой ошибки. Зачем я привел ее? Кому и что хотел доказать?
Измученная Настя уснула через полчаса, я все время лежал рядом и гладил ее по голове. Чертыхаясь, выкинул игрушку в мусорное ведро, потом зашел в ванную вымыть руки. Меня качало от усталости, глаза закрывались сами по себе.
Я прилег рядом с девушкой и тут же провалился в забытье. Но кто-то вытащил оттуда толчками и щипками. Открыл глаза — Цветочкина. Ее руки молотили по плечам и спине!
— Скотина! — прошипела она. — Какая же ты скотина!
Настя не проснулась, она блаженно улыбнулась и повернулась на другой бок.
Я зажал рот Цветочкиной и вытолкал из комнаты.
— Тише! — приложил палец к губам.
— Сволочь! — замолотила руками по моей груди. — Негодяй! Ненавижу тебя! Ненавижу!!!
— За что? — я перехватил ее лапки и прижал к стене. — Мы же друзья, сама сказала, я просто друг!!?
— Ты уложил в постель проститутку! — выкрикнула Цветочкина. — На мою подушку!
— Это ребенок, ей некуда было идти, — попытался объясниться, но не тут-то было.
— Все твои слова — ложь! — выдохнула в ярости. — Ни минуты здесь не останусь! Подонок!
На шум выползли полусонные ребята, Рома протянул ей веник.
— Можешь отлупить его, мы всю ночь спасали бедную Настю и тянули репку, но она все никак не вытягивалась. Кстати, получилось? — обратился ко мне, улыбаясь.
— Сережа, куда ты ушел? — потирая глаза, выползла виновница скандала и испуганно уставилась на Цветочкину.
— Это Настя, — выдавил я. — Мы просто знакомые.
— Ты специально выбрал девушку с моим именем!? — разъярилась Цветочкина. — Почему она называет тебя Сережей!? Господи! — и вылетела из квартиры раньше, чем я успел что-то сказать.
— Это твоя жена? — виновато уточнила Настя и оглянулась на ребят.
— У него очень много жен, у Сережи нашего, — загоготал Рома. — Одних только Насть две штуки…
— Ну хватит зубы скалить! — огрызнулся я. — Иди спать, сейчас приду, — приказал Насте.
Ноги сами понесли на кухню к холодильнику и заветной бутылке. К алкоголю я не притрагивался больше года, а сейчас внутри что-то надорвалось. Понял, если не выпью, разорвет на части.
Рома одним ударом выбил стакан из моих рук, а Леша вылил водку из бутылки в раковину.
— Достаточно алкоголика в лице Лени, второго сложно будет вынести, — и тряхнул меня за футболку. — С девушками потом разберешься, вот как мы утром на работу пойдем, если не спали всю ночь, это вопрос…
— Цветочкина ушла на свидание, как будто я никто для нее! — с отчаянием прошептал я.
— Это не повод приводить сюда кого попало с улицы, — вздохнул Леша. — Спать осталось пару часов! Топай давай, герой любви! — засмеялся он.
Судьба решила, что хлебать мне деготь до дна. Утром разбудил не будильник, а звонок в дверь. Волнуясь, неодетым помчался открывать ее, думая, что это Настя.
— И это так ты встречаешь меня!? — мама скинула баулы, набитые едой, мне под ноги, и решительно перешагнула через порог.
— Почему не предупредила, что приедешь? — угрюмо спросил я.
— Эльмира перестала с нами здороваться! — вспыхнула мама. — Я приехала разбираться. Тебе же бесполезно звонить, то занят, то врешь. Что тут происходит, где Седа? — она заглянула на кухню.
— Живет с другим парнем, — сказал я. — У нас никогда ничего не было, я прикрыл ее, чтобы родители отстали с замужеством.
— Значит опять обманул? — с горечью прокомментировала информацию мама. — Так я знала, что все этим закончится, ты нас снова опозорил!? Когда эти безобразия прекратятся!?
— Говори потише, люди спят, — устало сказал я и прошел на кухню, мама последовала за мной.
— Что мне с тобой делать?! — не унималась она. — Не молчи, отвечай!
Я сидел и смотрел в окно. Мама что-то продолжала вещать, однако в такие минуты я умел отключаться и переставал ее слышать. Очнулся, когда понял, что наступила гробовая тишина. Она умолкла и уставилась на Настю, которая застыла в дверном проеме, накинув на плечи мою рубашку.
— Опять ты за свое! — трясущимися руками мама начала вытаскивать продукты из сумок. — Опять эти русские бабы! Что она здесь делает!? — ее голос сорвался на крик.
— Иди в комнату, — махнул рукой Насте.
Девушка попятилась назад с округлившимся от страха глазами.
— В моей жизни всегда будут только проститутки и русские бабы, — пообещал я, вставая. — Никогда ничего не изменится.
Мама тяжело опустилась на стул и начала ругать меня на армянском языке. Распалившись, выхватила швабру и пошла в наступление. Смеясь, я отпрыгнул в сторону, она побежала за мной, криками и воплями перебудив ребят.
Как только пацаны и Настя появились в коридоре, ругаясь на чем свет стоит, хлопнула входной дверью.
— Я вычеркну тебя из своей жизни! — погрозила напоследок.
— Не забудь купить на могилу гвоздики, — усмехнулся я.
— Это твоя мама? — жалобно уточнила Настя.
Я не стал отвечать и извиняться перед друзьями, вошел в комнату и накрылся одеялом с головой.
— Это все из-за меня, — прижалась ко мне девушка. — Не надо было сюда приходить…Я такая невезучая…неумеха…
— Не болит там? — обнял ее и уткнулся в тонкую шею.
— Саднит немного, — робко улыбнулась Настя, я поцеловал ее в губы и сдул со лба локон.
— Поможешь в одном деле? — спросил, снова целуя ее.
