У меня дрожат руки. Боже милостивый, было бы лучше, если бы он сначала поступил со мной по-своему, вместо того чтобы утруждать себя кормлением меня. Теперь я должна сидеть здесь и ждать его, думая о том, что он со мной сделает. Я обхватываю себя руками, желая просто исчезнуть. Жаль, что я не старалась изо всех сил убежать.
Цепочка, свисающая с моей шеи, тихо звякает, и я смотрю на ее длину, доходящую до столбика кровати, шокированная тем, что у него есть что-то подобное.
Потом я вспоминаю. Я уже слышала о таких вещах раньше.
Лидер Его Святого Мира Дэвид Гилд однажды сказал прихожанам, что во внешнем мире есть мужчины, которые берут женщин в рабство. Что они держали их в плену на поводках, точно таких же, как этот. Я была в ужасе от того, что у Спайдера есть рабская цепь, но я не раб, и я знаю, что он не видит во мне раба.
Если бы он это сделал, меня бы избили и держали прикованной к стене или в камере. Спайдер не позволил бы мне сбежать, и он убил бы меня в ту же минуту, как я попыталась. У меня не было бы той свободы, которую мне дали.
Все еще. Является ли такая мера сдерживания стандартной для байкеров, когда они не доверяют женщине, чтобы она не сбежала? Неприятно видеть еще одну правду в историях, о которых нас предупреждали пасторы. Этот МК начинает тревожно напоминать адский мир, о котором они говорили. Сколько еще из того, что они сказали, правда?
Когда Спайдер возвращается, он несет поднос с двумя мисками чили, парой булочек, бутылкой воды и пивом. Конденсат покрывает стенки бутылок. Вода выглядит удивительно холодной.
— Десять минут. Ешь. — Он отдает мне поднос, садится на кровать рядом со мной, берет миску и пиво и ставит бутылку на пол.
Я поглощаю еду, но ничего не чувствую. Тревога сжимает мою грудь по мере того, как проходят минуты, зная, что это только вопрос времени, прежде чем он сделает все те извращенные вещи, которые он ждал, чтобы сделать со мной.
Спайдер ничего не говорит, пока ест, и почти не сводит с меня глаз. Он допивает половину своего пива и предлагает мне выпить. Я резко качаю головой.
— Как хочешь. — Он делает еще один глоток.
Мои соски напрягаются под этим обжигающим взглядом. Он смотрит на меня так, словно я принадлежу ему.
Сет обычно пялился на меня, но в отличие от того, когда это делал Спайдер, он никогда не заставлял меня чувствовать, что моя кровь горит. Каждый раз, когда Сет смотрел на меня, у меня по коже бегали мурашки.
Когда мы оба заканчиваем есть, мой похититель ставит посуду на тумбочку и поднимается на ноги. — Хорошо, пришло время привести тебя в порядок. Вставай.
Мои мысли разбегаются. Мне требуется титаническое усилие, чтобы подняться на ноги. Нет никакой надежды остановить его. Сопротивление только отсрочило бы неизбежное.
Стоя перед ним, я поражаюсь тому, каким огромным он выглядит, каким сокрушительно сильным. Его глаза скользят по моему телу, впитывая все, как будто это его право.
Я так не готова к этому.
— Спайдер…
Он прикладывает пальцы к моим губам. Это написано у него на лице, моя судьба решена. Наступает беспомощность, мое горло сжимается.
Спайдер снимает с меня цепочку, оставляя ее висеть на столбике кровати, затем снимает ошейник с моей шеи и бросает его на кровать.
Он теребит пальцами один из моих сосков, пока тот не набухает в ответ. — Так идеально. Ты хоть представляешь, что я собираюсь с тобой сделать? Его голос — плотское рычание.
Унижение обжигает мои щеки, и я отвожу взгляд.
— Ты действительно ненавидишь меня, не так ли?
— Да.
— Ты же знаешь, что это меня заводит, верно? Чем усерднее ты борешься, тем сильнее ты меня заводишь.
Я тут же замираю, а он ухмыляется. Он похлопывает меня по заднице и отпускает, жестом приглашая следовать за ним в ванную.
Бегство к двери только ухудшило бы ситуацию, поэтому я откидываю голову назад и следую за ним. Он включает душ и, пока вода нагревается, заставляет меня почистить зубы. Он делает то же самое, стоя у раковины рядом со мной. Когда мы закончили, он проверяет воду. Из кабинки поднимается пар. Он кивает мне, чтобы я заходила, и раздевается догола.
Как бы мне ни была ненавистна мысль о том, чтобы принять с ним душ, вода кажется потрясающей. Горячие струи впитываются в мою кожу и волосы, смывая дневной пот, очищая меня. Пока Спайдер не заходит за мной.
Мужчина прекрасен, каждый дюйм его тела покрыт мускулами, его грудь и руки покрыты нарисованными чернилами произведениями искусства. Но его огромная фигура также заставляет ванну среднего размера чувствовать себя маленькой и тесной. Его эрекция торчит между ног, гордая, твердая и такая же чудовищная, как и вчера вечером у меня во рту.
Моя промежность напрягается и мой живот тоже. Он сжимает свой член в кулак и скользит рукой вверх и вниз, уголки его рта подергиваются, когда он видит, что я смотрю. Я прижимаюсь к стене, прежде чем обдумать свои действия.
Спайдер хватает меня за запястье, притягивая к себе, выражение его лица жесткое и безжалостное. Я отвожу взгляд, и он резко поворачивает мое лицо к своему.
— Посмотри на меня. Не прячься от меня.
Я вскидываю голову, глядя на него. Он просто ухмыляется.
Мы моемся, а он не говорит ни слова. Спайдер намыливается, намыливая мышцы, которые мощно изгибаются при движениях. У меня слюнки текут, и я ненавижу себя за это.
Я поворачиваюсь к нему спиной, позволяя брызгам смыть мыло с моей кожи. Я не могу бороться с ним, но мне и не нужно за ним наблюдать.
Низкое предупреждающее рычание звучит в моем ухе, когда он прижимается ко мне сзади, и я сразу же понимаю свою ошибку.
Головка его члена упирается в мои ягодицы, в то время как его большие ладони скользят по моей скользкой от мыла коже. Затем одна рука хватает меня за волосы, и он дергает мою голову назад. Я задыхаюсь, и он прижимает меня к себе, обнимая другой рукой за талию.
— Что я только что говорил?
Я морщусь от боли в голове, мое дыхание прерывистое. — Не прятаться от тебя, — тяжело дышу я.
— Ты не поворачиваешься ко мне спиной. — Он прижимает меня к стене так, что мои груди прижимаются к плиткам. Он вдавливается в меня всем телом.
В этом нет никакого смысла. Этот мужчина пугает меня до смерти, и я ненавижу его, но моя промежность в огне, каждый дюйм моей крови перегрет.
Продолжая хватать меня за волосы, он обхватывает другой рукой меня за челюсть, заставляя ее подняться.
Паника пронзает меня, и я беспомощно извиваюсь в его объятиях. — Спайдер… — Его имя звучит высокой, дрожащей мольбой. — Пожалуйста…
— Может быть, ты хочешь, чтобы тебя трахнули таким образом, а? Если ты не видишь, кто стоит за тобой, ты не в большей безопасности таким образом. Я мог бы привести сюда кого угодно. Позволив моим братьям трахнуть тебя, пока я смотрю.
Ужас пронзает меня насквозь. То, что он делает со мной, достаточно плохо, но делить меня с другими мужчинами? Я бы умерла. И все же я чувствую, как моя промежность становится еще более скользкой при мысли о том, что он наблюдает, как я беру любого, кого он выберет. Я открываю рот, чтобы возразить, но ничего не вырывается, кроме хныканья.
— Нет? Тебе бы это не понравилось? — он проводит ладонью по моему животу, затем вниз между ног, пальцы дразнят мой ноющий клитор. Скользит там сквозь влагу. —Ты такая чертовски мокрая. Держу пари, твоя киска стала еще влажнее, когда я сказал, что посмотрю на тебя со своими парнями. Не так ли?
Пожалуйста, пожалуйста, Господи, нет. Я пытаюсь наступить ему на ногу, пытаюсь вырваться из его хватки.
Его твердость подскакивает в ответ, ударяясь о мою задницу. Он урчит в жадном одобрении, вдыхая меня. Сердце бешено колотится, я закрываю глаза. Не в силах бороться, я жду неизбежного.
Он раздвигает мои ноги своими ногами. Его пальцы ласкают мой клитор, и та же волна желания, которую я чувствовала прошлой ночью, нарастает во мне, нарастая с каждым движением. Я рыдаю от стыда.
