– Не знаю. Нет, наверное.
– Тогда зачем так себя называете?
– Вырвалось просто.
Женька сжала руки между колен и упорно старалась не смотреть Насте в глаза. А та, напротив, всё время пыталась поймать взгляд девушки.
– Женечка, ты стесняешься обсуждать это со мной?, – видимо, психолог решила, что пора переступить барьер и перейти на «ты».
– Да.
– Почему?
– Вы сами знаете, почему. Потому что мы сейчас обсуждаем мою любовь к… женщинам. А Вы – женщина. И можете неправильно меня понять, и…, – Женька осеклась под откровенно смеющимся взглядом Насти, – Что? Что я говорю… не так?
– Я тебе нравлюсь?, – улыбка не сходила с лица женщины, – И если нравлюсь, то как – как собеседник, как друг или как женщина?
– Как друг, – выпалила Женя, – Меня еще никогда никто так… не слушал.
– И ты мне очень нравишься как друг. А раз так – давай договоримся, что ты будешь делиться со мной всем, чем захочешь. Не боясь того, как я на это отреагирую. Хорошо?
– Хорошо!, – девушка прямо-таки засияла улыбкой, – Я рада, что Вы всё понимаете. Я попробую рассказать, только в другой раз, хорошо?
– Конечно. Как захочешь. В следующий раз, или через неделю – не так важно.
Неделю ждать не пришлось. Уже через два дня Женька прилетела на приём взбудораженная, вся в слезах. Оказалось, что сегодня Лёка приняла решение. Поскольку Яне не слишком нравилось их с Женей общение, Лена решила исключить Женю из своей жизни. Странно, но очередной удар не показался не то, что смертельным – даже сильным не показался. Привыкать начала Женя, чтоли…
И только после этого из неё бурным потоком полились слова. Она рассказывала Насте о страхе быть осмеянной из-за того, что она встречается с девушкой. О страхе перед тетей и дядей – вдруг узнают, такой позор будет. О страхе перед будущим – ведь никакого будущего у этих отношений никогда не было и быть не могло. О том, как тяжело изо дня в день только отдавать, и принимать любой поступок, любые слова, только мыча иногда сквозь слезы: «Лена-Леночка… Маленькая… Глупая… Злая… Что ж ты делаешь-то…»
И постепенно Женька начала понимать, что для того, чтобы что-то изменить в своей жизни, приходится жертвовать. Жертвовать любовью, дружбой, или еще чем-то. И если ей хочется спокойствия, семьи, и чтобы всё было как у людей – придётся забыть, выкинуть из головы эту сумасшедшую девчонку с ярко-синими глазами и смешными чертиками…
В эти тяжелые недели девушка окончательно увлеклась интернетом. Просиживала ночи напролет в одном и том же чате, общаясь с разными людьми, знакомясь и прощаясь. Перестала видеться с Лёкой, с Яной. Только Кристине был открыт доступ в новую Женькину душу. И как прежде проводили они вечера, укутываясь в сигаретный дым, и ставшие уже ненужными слова.
А потом случилось то, что в один миг перевернуло всю жизнь девушки и вдруг в одночасье наполнило её новыми, невиданными ранее красками.
Всё началось с обычного никнэйма в чате. Женька общалась со старыми знакомыми и вдруг увидела строчку: «К нам приходит Илия». И что-то ёкнуло в душе. И всплыла в памяти фраза, сказанная на одном из сеансов Настей: «Вам нужно попытаться влюбиться, Женя. В кого угодно – хоть в соседа по лестничной площадке».
– А почему бы и нет?, – пронеслась мысль и Женя смело бросилась в бой.
Так началась другая, совершенно новая жизнь. Илия при знакомстве оказался обыкновенным Ильей, молодым хирургом из Москвы. Он совсем недавно пережил несчастную в своей невзаимности любовь и теперь был подавлен и растерян.
Смешно, но вместо влюбленности Женька нашла человека, которому просто нужна была помощь. Длинными ночами девушка просиживала в чате, пытаясь вытащить Илью из состояния глубокой депрессии. Они говорили абсолютно обо всем – иногда могли проговорить по восемь-десять часов подряд, но и этого было безумно мало.
Женя не обольщалась. Она знала, что как только Илье станет лучше, он уйдет. Она знала, что ни о какой любви не может быть и речи – как и о том, чтобы увидеться в реальной жизни.
Они были друг для друга как будто спасительными канатами – тянули вместе то, что раньше не под силу было вытащить в одиночку.
Так прошло два месяца. За это время Лёка успела окончательно очаровать Янку, переехала к ней жить и вся светилась от радости. И впервые в жизни Женьке было… всё равно? Нет, не всё равно, но как-то равнодушно отнеслась она к этому событию. Кольнул в сердце застарелый страх и затих устало.
Дни проходили как в тумане, Женя словно впала в анабиоз – ночами разговаривала с Ильей, а днем приходилось работать, в полусонном состоянии, на излете сил. Но наступал вечер и она вновь и вновь стремилась к синему экрану монитора.
Какие сказочные картины открывались Женьке в общении с Ильей… Нереальные в своей простоте и красочности. Он мог говорить о чем-то очень банальном, а Женя читала и видела своими глазами то, о чем ей рассказывали.
Они редко говорили друг о друге. Прятали за неумелыми комплиментами и пустыми словами тягу друг к другу. Избегали даже банального «я скучал», «я рада тебе».
Всё изменил один вечер.
– Привет!, – Лёкин голос с трудом прорывался сквозь помехи, и Женька еле-еле разбирала слова, – Я тебе с мобильного звоню. Пошли погуляем?
– Я не могу…, – начала, было, девушка, глядя на компьютер. Через час они должны были пересечься в чате с Ильей. Начала и… осеклась. Неужели она была готова сказать «нет»? Сказать «нет» Лёке – невероятно… – Да, давай встретимся. Конечно.
– Давай минут через пятнадцать? На набережную приходи. К каменной лестнице. Лады?
– Хорошо. Внизу увидимся.
– Договорились. Бывай.
Лёка отсоединилась, а Женя внимательно посмотрела на трубку телефона и решила, что это либо временное помутнение рассудка, либо…
Улыбнулась и отправилась собираться.
Лена появилась, как всегда, стремительно. Подлетела к одиноко стоящей Женьке, поцеловала быстро в губы и вручила букет красных гвоздик.
– Привет, мелкая.
– Привет. А в честь чего цветочки?
– А что, уже нельзя дарить красивым девушкам цветы просто так?, – Лёка улыбнулась и, взяв Женю за руку, повела её вдоль набережной.
– Можно, почему нет. Спасибо. Что случилось у тебя, чудовище?
– Ничего. А почему должно было что-то случиться?
Женька внимательно посмотрела на чертят в синих глазах, вздохнула, и, присев на лавочку, спросила:
– С Янкой поругались, что ли?
– От тебя ничего не скроешь, – рассмеялась натянуто и села рядом, – Мне поговорить с тобой надо, мелкая.
