— Вот не надо врать… — шепнула, — Ты бы не спрашивал про время, это не волнение. Ты ревнуешь и подозреваешь меня в чёрт-те чём… — завыла в действительности считая это трагедией.
— Ну прости! Прости дурака! Только не плачь, а то я сам сейчас заплачу! — громко и грозно потребовал, а от этого новая волна жгучих слёз с отчаянным воем.
— Да что ж такое. Я скорую сейчас вызову, знаешь, очень похоже на нервный срыв. Наверное, перед свадьбой такое бывает. — предположил Мамонт, а я испугалась.
Заткнулась, быстро утёрлась рукавом кофточки и повернулась к нему.
— Не надо скорую. Чаю мне сделай, пожалуйста. Сладкий. — шмыгая носом, попросила, потому что лучше чай и скорый мир с Мамонтом, чем врачи в белых халатах, уколы…
Душа замерла в страхе, но я перестала реветь. Если бы я так не боялась врачей, наверное, фраза, сказанная Мамонтом, проскочила бы мимо ушей.
— Пошли в гостиную. — не позвал, а просто встал с кровати, и взяв меня на руки, понёс на диван.
Обида растворилась в этой заботе. На руках носит, чай сделает, и много чего ещё хорошего. Прильнув головой к Мамонтячьему плечу, вздохнула тяжко и успокоилась окончательно.
Усадив меня на диван, Мамонт накрыл пледом и ушёл в кухонную зону. Всё ещё гонял дурные мысли судя по его сопению и хмурому лицу.
— Может быть, ты ещё чего-то хочешь? Я плов, вообще-то, приготовил. Ещё горячий. — Гриня обратился ко мне, а я вовсю копалась в подушках на поисках пульта.
— Огурец, с солью. Сериал посмотрим? — предложила, отрыв пульт в другом углу дивана.
— Посмотрим. — он сделал приличную паузу и добавил, — Как раньше, да? — взглянул на меня так тоскливо.
Давно мы сериалов не смотрели, хотя по началу совместной жизни это было одним из наших любимых занятий в свободное время. Но потом ремонт, работа у Мамонта, и мы предпочитали тратить свободное ото сна время на занятия любовью.
— У нас тут свой малчишко-девичник намечается? — уточнила, радостно устраиваясь поперёк дивана, зная, что Мамонт его сейчас разложит и устроится позади.
— Отличная идея, особенно если учесть, что у меня мальчишника не было. — от моего предложения Гриня стал веселей.
Приготовил для нас чай и нарезал мне целую миску свежих огурцов с солью. Мы начали смотреть сериал про врачей. Я сама выбрала, как способ порадоваться, что я сейчас с ними дела не имею. Эдакая борьба с собственным страхом.
— Прости меня. — неожиданно произнёс Мамонт, — Больше никаких условий, никакой гиперопеки, никакой ревности с моей стороны не будет. — пообещал мне, глядя на меня потемневшими глазами.
Они у него темнели по трём разным причинам. Злость, нежность и страсть. Сейчас я была абсолютно убеждена, что в тёмном янтаре Мамонтячьих глаз была нежность. На это я могла ответить лишь взаимностью. Хотелось стать настоящей кошкой, чтобы ластиться, как это умеют только они, но я Кошка ненастоящая. Лишь прижалась к любимому сильней.
— Можно мне тогда инстаграм завести? — спросила, сдерживая улыбку и смех, просящими глазами глядя в глаза Мамонта.
У нас уже был на эту тему серьёзный разговор и у Мамонта ответ был категоричен. Нет и всё тут, хотя у самого был аккаунт в этой соцсети.
— Можно. — явно скрепя сердце, разрешил и тут же добавил, — Он будет закрытым. — строго, собственническим тоном.
— Угу. — закивала довольно. — Подпишусь только на тебя и Вику с Ленкой.
— Договорились. Иди сюда. — притянул меня к себе, жадно целуя.
Мой жуткий, но невероятно любимый собственник.
Глава 16
Утром, сразу после пробуждения, уловив момент, когда Мамонт особенно очарователен и нежен, я начала важный для меня разговор издалека.
— На первое число погоду смотрела. — приподнялась чуть выше, прильнув к сонному, а оттого невероятно милому Грине, — Почти тридцать градусов жары обещают. Безветренно. — говорила вкрадчиво без напора, словно кошка, ступая мягкими лапками по чему-то тонкому и хрупкому.
— Кошка хитрая, — хрипло ответил Мамонт, потягиваясь, и тут же прижал меня к себе. — Говори хитрая, чего ты хочешь? Потом я тебе скажу чего хочу. — одной рукой к себе прижал, другая его рука, как обычно, скользнула между моих ног вызывая возбуждающие мурашки.
— В том платье… — его ласки мешали говорить, и я сбивалась так же, как и моё дыхание.
— Что с платьем не так? — хрипло спросил, хотя интерес у него явно был в другом, пальцами он показывал чего хочет и это явно не разговоры о платьицах.
— В нём жарко. А можно… А давай его вернём и возьмём другое, то, с большим бантом на пояснице? — мой вопрос, который я задала с таким трудом, остался без ответа.
Мамонт совсем разошёлся и со всей страстью набросился на меня, повернув набок, спиной к себе. Я охнула, упираясь голой попкой прямо в пах, там, где мою пятую точку очень даже ждали. Твёрдо и безапелляционно. Он прошёлся жаркими поцелуями по шее, доводя меня до такого состояния, что и мне уже было не до платья. Только выгнулась, прижимаясь к нему ещё больше, с тихим стоном, чем он тут же и воспользовался. Выгибаясь, прильнула к нему на максимум, закинув руку ему за голову. Ноги переплелись, движения плавные, дразнящие, и он медлил, не разгоняясь, но лаская тело руками так жадно, словно кто-то вырывает, и смаковал, кайфовал от каждого движения в моём теле и по нему.
И я плавилась и кайфовала вместе с ним.
Волнение смешалось с возбуждением, разливаясь по её телу приятной волной, и я быстро задрожала в его руках. Вот-вот взорвусь, а он только крепче сжал, продолжая медленно заполнять собой. Доводя до яркого пика, острого по силе, заставляющего всё тело дрожать, даже биться судорогой, всхлипывать и хотеть остановить хоть на секунду процесс. Он удержал, как всегда, остановился, но не отпускал. Так и лежали в утренней неге молча. Мамонт гладил одной рукой живот и грудь, как бы успокаивая, другой рукой продолжал держать, прижимая к себе. Целовал и покусывал шею до мурашек. До невозможности открыть глаза от удовольствия.
— Купим платье с бантом, но то, что купили возвращать не будем. — хрипло шепнул Мамонт, когда я уже почти провалилась в сон от сладостного блаженства.
— Оставим на случай плохой погоды? — мурлыча от удовольствия, повернулась к своему без дня супругу, первым делом целуя в губы.
— Нет. Я тебе позже скажу на какой. — загадочно ответил Мамонт, тут же выдёргивая меня с кровати, — Душ, завтрак и за платьем, а то родню мою встретить не успеем. И ещё нужно в ресторан заехать, там по меню вопросы, нужно пробовать. — расписал весь день, буксуя мою тушку, едва волочащую ноги в ванную комнату.
После душа за завтраком я буквально не могла отлипнуть от Мамонта. Поездка в загородный комплекс на девичник дала о себе знать. Я так соскучилась по своему чудо-мужику, что в итоге взгромоздилась к нему на ручки вся, одних ног, закинутых на него мне было мало.
— Вот. — довольный моим вниманием Гриня, протянул мне бутерброд с курицей, который я потом хомячила посыпая нас щедро крошками.
— Надо ещё замочек купить. — вспомнила я, можно сказать, в последний момент.
— Какой ещё замочек? — поинтересовался он, допив свой кофе одним глотком.
— На дерево любви вешать, у Вики с Андреем был такой. Я тоже хочу.
— Хочешь, значит будет. — Мамонт глянул на часы, — Пошли собираться, иначе не успеем что-нибудь. — спустил меня с колен, деловой такой и серьёзный, словно встреча с президентом.
Я в принципе понимала его. Встреча с родителями, братом и его семьёй после долгой разлуки событие знаменательное.
— Успеем, я платье мерить второй раз не стану. — дотянулась до губ любимого и поцеловала ободряюще.
— М-м-м. Может тогда ещё разочек полюбимся? — игриво поиграл бровями, со страстью сжимая бёдра, пальцами проникая под ткань домашних шортиков.
— Нет. — издевательски ему отказала, — Пробки. И ты же не хочешь, чтобы твои родители, брат, его жена и твои племянницы ждали нас в аэропорту?
— Что ты тогда так оделась? Издеваешься надо мной. — проворчал, оставляя меня без горячих объятий, и пошёл одеваться.
