Прихожу в себя, когда Роксана умащается рядом, а Макс целует её в губы и сообщает:
— Мои люди отвезут вас домой, а я приеду чуть позже.
— Зачем? — бросаю я испуганно.
— Мне нужно кое-что уладить, — объясняет.
— Но, Макс…, - пытается возразить Роксана.
— Не волнуйся. Всё будет хорошо. Верь мне, — заверяет он её, вновь оставляя на её губах короткий поцелуй.
— Хорошо, — соглашается она усмирительно, откидывая на спинку сидения.
— А как же Амир? — вспоминаю я растерянно. — Мне нужно его забрать…
Максим на секунду задумывается, а после говорит:
— Скажи где и когда, я позабочусь об этом.
— Спасибо, — благодарю, извлекая из сумочки телефон, который накануне приёма, мне дала Ирина Александровна. А после звоню на единственный указанный номер в нём, и договорюсь с женщиной о месте встречи, где её заберут люди Макса.
Она расстроенная и явно огорчённая, но не переубеждает меня. Соглашается. Правда, прежде чем дать мне точное согласие, сообщает мне, что ей нужно позвонить Асаду и получить его разрешение. Он даёт его спустя пару минут, и уже через полчаса Ирина Александровна и мой малыш, оказываются в нашей машине, которую сопровождают не только люди Воронова, но и несколько машин охраны Сабурова.
Пока Роксана сюсюкается с Амиром, Ирина Александровна берет меня за руку и тихо спрашивает:
— Я так понимаю, Воронов жив? — киваю, и вновь поникаю в себя. Я думала о том что произошло, о своей жизни и пережитом… И вдруг поняла, что я ужасно устала от этого всего, как эмоционально, так и физически. — И что он сделал на этот раз? — продолжает она, отвлекая меня от апатического состояния.
— Он исполнил своё обещание. Я в безопасности и свободна, — говорю, вспоминая о документах. Они до сих пор были у меня, и мне стоило вернуть их ему, чтобы исполнить свою часть сделки. Раз уж он, руководствуется этим глупым договором, то пусть так и будет!
— Не принимай слишком поспешных решений, возможно, его поведение имеет своё объяснение, — вмешивается Роксана, прижимая к груди Амирчика. — И что это за неприятность с документами…?
— Это длинная история, — лишь говорю, задумываясь о совете сестры. Но дело в том, что я каждый раз оправдывала Асада в своих глазах, всегда винила себя и какие-то обстоятельства и это ни к чему не привело.
Сегодня, он подарил мне свободу, объявив всем что я принадлежу ему… Закрыл собой от пули…И отослал.
Как это понимать?
Что мне думать?
Это чувства, обязанность или обещание? Кто я для него?
Ведь можно было закончить всё на том моменте, когда никто не выступил из толпы и не выразил ему свое несогласие! Можно было взять меня за руку, увести прочь и решить всё между нами до конца! Можно было сказать мне хоть слово, предупредить и успокоить, прежде чем передавать Воронову как ненужную вещь, чтобы сейчас я не мучилась и не страдала, выдумывая себе в голове всякую ерунду!
Эти мысли просто убивали меня всю дорогу к дому Воронова. Я злилась на него, и жалела одновременно! Эта рана в его руке… Толпа озверевших бандитов! Денис…
Почему всё так сложно?
Но как бы я не изводилась… Как бы не мучилась, и не терзала себя, помочь мне, могло лишь только время и ожидание. А мне, больше ничего не оставалось, как ждать и терпеть.
Я не помню, сколько времени мы были в пути, просто не обращала на это внимание. А когда приехали на территорию Воронова, я отыскала спрятанные документы, и отдала их Ирине Александровне, с просьбой передать Асаду. Она уехала со слезами на глазах, понимая к чему это всё, и мне было жаль её расстраивать. Но больше, от меня уже ничего не зависело…
Глава 42
Асад
Свое желание, рассказать мне о делах Стрельцова и о его примерном местонахождении, соизволило несколько человек, которых я выслушал в холле поместья Доронина, где происходила помолвка. Мне пришлось принести личные извинения владельцу, за сорванный праздник для дочери, но к случившейся ситуации, старый криминальный авторитет, отнесся с пониманием.
Не все на этом приёме, были ублюдками.
Именно здесь, меня и нашёл Воронов, который как оказалось, не уехал сопровождать свою жену и Милену…
— Ты поступил очень умно, защитив таким способом Милену, — говорит, подкуривая сигарету, и протягивает мне пачку. Не думал, что когда-то буду курить вместе с Вороновым, при этом, не захочу его убить. Как-то отпустило, после слов моей девочки, о семье, любви и доверии…Наверно я всё же вспылил, и мне нужно было тщательней обдумать всю сложившуюся ситуацию. До сих пор не могу поверить, что она меня любит…. — Я узнал о документах, и о том, что Милена к ним причастна, когда был на островах со своей женой. Именно из-за этого и вернулся домой…чтобы разобраться в этом. Рокси с сестрой очень близки, и я это понял ещё с самого начала, когда наши отношения только начали зарождаться. Поэтому принял её в семью как родную, и в тот момент как я это сделал, её проблемы стали мои…Я думаю, ты это понимаешь… — объясняет он, и я киваю. — Она боялась тебя, была напугана и истощенная. Плюс ко всему, тяжёлая беременность. Милена чуть не умерла во время родов, и даже сама об этом не знает. Я никому не говорил… Слишком много, выпало испытаний на её судьбу, девушка пережила настоящий Ад…, - продолжает, а у меня в груди, как-то тесно стало. Милена чуть не умерла? — Всё это сейчас, я говорю тебе не для того чтобы поучить…живи как знаешь, но она моя семья и я буду стоять за неё стеной, — предупреждает, и я понимаю о чём он. — Не знаю, как так получилось что теперь она тебя любит, — вдруг добавляет с усмешкой, — после того что с ней было, и как она на тебя реагировала изначально, но я никогда не буду действовать вперекор вам…
— А ты попробуй! — выпаливаю, втягивая сигаретный дым. Всё, что касается меня, Милены и каких-то препятствий между нами, всегда для меня, как красная тряпка для быка.
— Не кипятись! — бросает Воронов, ухмыльнувшись. — Я говорю это для того, чтобы ты понимал другую сторону жизни Милены. Я хорошо знаю Рокси, не смотря на то, что они с сестрой разные, всё же, у них есть общие черты. И я видел глаза девушки, когда провожал её к машине…разочарование и боль. Кажется у тебя большие проблемы…
— Разберусь, — бросаю, мысленно задумываясь о его словах. Мне не хотелось так грубо отсылать Милену, были другие планы, но после того, как она заслонила меня от Воронова…я разозлился. Я понимал, зачем она это сделала, и оценил её жертву, но блядь, мысль о том, что в неё могли попасть, меня убивала. А потом был ещё один *ебок… Всего этого не произошло бы, если бы меня не отвлёк Воронов, и признание Милены…
Я просто сделал то, что считал нужным. Поскольку чувствовал что ситуация приобрела опасный поворот, и хотел защитить её. Мне пришлось отдать её Воронову на некоторое КОРОТКОЕ время, чтобы разобраться со своими проблемами раз и навсегда, а потом уже решить всё с Миленой.
Но, кажется, я опять напортачил! И уровень своей оплошности я осознал в тот момент, когда ко мне позвонила Ирина Александровна и сообщила, что Милена хочет забрать своего ребёнка! А это означает, что она настроена, уехать от меня совсем не на короткое время, как я предполагал. И понимание этого, изначально меня разозлило…
Но сейчас, мне пришлось задуматься над тем…что дал ей я?
Она призналась мне в любви, выбрала мою сторону, пусть и схитрила, но всё же…была готова остаться со мной. Да, я защитил её, избавил от угрозы, подарил свободу… Хотел дать выбор, чтобы ни к чему не принуждать, но…просчитался. Милена давно сделала свой выбор, и не раз мне это доказывала, а я её прогнал!
Что ж…что сделано, то сделано, у меня никогда не бывает ничего легко, но я был уверен, что смогу решить эту проблему, как только избавлюсь от других важных вопросов. Однако в словах Воронова, слышался какой-то настораживающий подтекст, который мне совсем не нравился. Вся эта его речь, явно не для моего утешения…
