Нестройных хор голосов подтвердил, что всё просто прозрачно.
- Тогда распределяем сразу, - Алисия, прищурившись, оглядела остальных. - Сейчас обходить вагоны будут пятый курс Рэйвенкло. Через полчаса - Хаффлпаффа. Потом Слизерин, затем Гриффиндор. Ещё через полчаса в дело вступает шестой курс, точно в таком же порядке: Рэйвенкло, Хаффлпафф, Слизерин, Гриффиндор - все запомнили? Седьмые курсы Гриффиндора и Слизерина, будете работать поодиночке, не буду обрекать вас на сотрудничество. Последние часы мы берём на себя, - при слове «мы» на лице Алисии отчётливо проявилось отвращение. Надо полагать, Монтегю её совсем достал. - Всем всё понятно?
Снова «Да», уже более дружное. «Так нас скоро отлично выдрессируют в нужные моменты говорить «да», «нет», «не знаю» и «слушаюсь, сэр/мадам», - философски подумал Гарри.
- Тогда все свободны, кроме пятого курса Рэйвенкло - они начинают обход, - все начали подниматься со своих мест, и Алисии пришлось повысить голос, чтобы все услышали её следующие слова:
- И запомните: на вас должны равняться! Поэтому ведите себя достойно.
«Она что, под МакГонагалл косит?»
Выходя из купе, Гарри краем уха уловил раздражённую реплику Алисии:
- Хоть бы помог, Монтегю, чёрт побери! Тем более тут этот ваш Поттер…
- Боишься его, Спиннет? - ехидно уточнил Монтегю.
Дальнейший диалог Гарри уже не мог слышать - слишком далеко отошёл.
«И что я здесь делаю?» - задался он вопросом, едва за ним закрылась дверь купе старост Слизерина.
Гринграсс, Розье, Деррик и Боуд, старательно держа на лицах самые непринуждённые и спокойные выражения, забились куда-то к самому окну; Гарри присел у двери. Запах страха - одна из самых отвратительных вещей в мире… Гарри казалось, эта липкая мерзость окутывает его, мешает дышать, пытается вывернуть его наизнанку…
- Хорошая сегодня погода, - светским тоном сказала Патриция Деррик, усиленно смотря в окно, за которым наблюдались на редкость однообразные леса. - Тепло…
- Да, - чересчур оживлённо подхватил Боуд. - Такая погода редкость для нашей страны, не правда ли?
- Британия известна в мире своими дождями и туманами, - внесла свою лепту в беседу Дафна Гринграсс; осанка у неё была неестественно-прямая, как у куклы или манекена.
- Да, такой солнечный сентябрь - редкость в нашем неустойчивом климате, - улыбаясь страдальчески, как Невилл Лонгботтом при виде Снейпа со стопкой проверенных контрольных, добавила Розье.
Гарри сдавленно заржал в рукав; он честно старался промолчать и подождать момента, чтобы понезаметнее ускользнуть на поиски близнецов и Ли Джордана, но этот разговор, с точки зрения Гарри, достоин был, с учётом всех обстоятельств, занесения в мировые анналы кретинизма.
- Так, Поттер, - Боуд, нахмурившись, смотрел на Гарри. - Давай договоримся сразу: ты не портишь жизнь нам, и мы не превращаем в ад твою. Не знаю, как там насчёт Авад, которыми ты вроде бы раскидываешься направо и налево, но если ты попробуешь что-то предпринять против нас…
- …то я, без сомнения, успешно предприму всё, что захочу, - закончил Гарри за Боуда очень мягким тоном. - И вы мне не помешаете. Точно так же, как и предыдущие четыре года, я буду делать то, что мне заблагорассудится. Хотя если вы думаете, что предел моих мечтаний - это усложнять вам жизнь, то вам давно пора выгнать из гостей Манечку-Величку. Я ценю вашу попытку договориться мирным путём, но с этим вы года на четыре запоздали.
Гарри помолчал немного.
- Надеюсь, мы всё выяснили, - он встал.
- Я с тобой на ночное дежурство по школе не пойду, так и знай! - Дафна Гринграсс вызывающе вздёрнула подбородок.
- Тебя никто и не просит, - хмыкнул Гарри. - Последнее, чего мне хочется - это бродить по ночному Хогвартсу в компании кого-то, кто боится меня до обморока.
- Боится? Тебя? Ты слишком много о себе думаешь, Поттер!
Гарри сокрушённо покачал головой.
- Моя беда не в том, что я много о себе думаю. Увы, другие думают обо мне в прямо-таки запредельных количествах! И да, ты меня боишься. Весь этот долбаный поезд боится, если тебя утешит.
- С чего ты взял? - Боуд вскинул брови.
Гарри поглядел на него с жалостью и снисхождением, как на первокурсника, по умственному развитию пригодного скорее для интерната для умственно отсталых, чем для Хогвартса.
- Я это знаю совершенно точно. А вот откуда - ваше ли то дело, господамы? - Гарри вежливо оскалился - назвать это «улыбнулся» у него не повернулся бы язык.
Старосты Слизерина молчали.
- Вот и отлично, - заключил Гарри. - Если вы меня не тронете - живы останетесь, по крайней мере, я вас не убью, за других не ручаюсь. Если нет… пеняйте на себя.
Жаль, невозможно по-настоящему эффектно хлопнуть дверью купе.
* * *
Он без труда нашёл купе близнецов и Ли Джордана по указанным ориентирам, ещё за три вагона; там было действительно шумно, и распахнувшего дверь Гарри встретили взрывы смеха, магические фейерверки и разорвавшиеся карамельные бомбы. Собственно, конструкция этих бомб была такая же, как у навозных, но внутри содержалась, как нетрудно догадаться, карамель. Всё вокруг становилось липким и сладким на много часов - никакие очищающие заклятия не могли справиться как следует с карамелью, над которой поколдовали близнецы Уизли. Гарри благоразумно остановился на пороге, не решаясь ступить внутрь - у него было не так много одежды, чтобы жертвовать часть её карамели.
- Заходи, Гарри, - Ли Джордан сосредоточенно отчищал с волос карамель. Она, правда, не отчищалась, но Ли не оставлял попыток.
- Нет, спасибо, я тут постою…
- Сейчас всё будет в порядке, - успокоил его Джордж и совершил палочкой какой-то залихватский манёвр. - Как там было… recon… э-э, нет, как там… а, restituo niveum!
- Постой, не так!! - отчаянно воззвал к брату Фред, но было уже поздно.
Толстая струя воды стремительно вырвалась из палочки Джорджа; точнее, на вид это было водой, так же, как на вкус и запах. Но на деле… Гарри отшатнулся, но опоздал на долю секунды, и его окатило с головы до ног.
- Джордж… - беспомощно сказал Гарри, отплевавшись. Он не знал, смеяться или честно высказывать своё мнение о неожиданном душе.
- Всё в порядке, - несколько неуверенно заявил Джордж. - Только… э-э…
Гарри торопливо протёр очки краем футболки - пусть она тоже была мокрая, но после неё на очках хотя бы не было капель.
Его вооружённому взору предстало совершенно сюрреалистическое зрелище; в крайнем случае, злоязыкий скептик, знакомый с миром магглов, мог бы назвать эту картину мечтой домохозяйки.
Всё, когда-либо выкрашенное в другие цвета, стало белым. Белоснежным. Сияющим, как бельё в рекламе. Как первый снег, чёрт побери… Гарри приходили на ум самые дурацкие сравнения, пока он с приоткрытым от удивления ртом пялился на белые стены, белый потолок, белые сиденья, белую одежду и обувь, белые сундуки, полки, оконные рамы и всяческие разложенные на столике приколы.
