— Стой. Давно тут? Стрельбу слышали?
— Стрельбу? — пищит Арина.
— Мы тут минут пять, сержант. И не надолго. Уже уезжаем.
— Погоди. Вот это вот, — обводит машину рукой. И не спускает масляного взгляда с голой девушки. Я прижимаю её сильнее, стараясь прикрыть от мента. Встретились бы мы в других обстоятельствах, он бы уже давно зубы с асфальта собирал. — Это нарушение порядка. Штраф полагается.
— А можно на месте оплатить? — слежу за тем, как остальные осматриваются и связываются по рации. Значит, вызвали из-за стрельбы, но не знают где. Нужно уезжать до того, как поймут. — Сержант, не хотелось бы светиться в штрафах из-за девки.
– Проститутка что ли? — Арина возмущённо сопит в шею, но молчит.
Видимо решила, что так легче будет спустить на тормозах. Оно и понятно. Вот только не могу сдержать себя. Никому не позволю мою женщину за шлюху принимать.
— Нет, жена. Так что, порешаем?
Я протягиваю пустую обложку из паспорта, куда всунута сотня баксов. Сержант коситься на своих коллег, но забирает взятку и кивает.
— Валите. Только быстро.
Первым делом натягиваю на Арину свою же футболку. И только потом позволяю пересесть обратно на пассажирское сидение. Только девушка оказывается на месте, вжимаю педаль в пол и выруливаю на дорогу.
Нельзя сразу домой. Лучше убедиться, что хвоста нет.
— Алек, спишь?
В ответ сопение.
Хотел бы я, как этот малой, спокойно вырубаться в любой ситуации. И получать за роль награду, а не суровый взгляд девушки.
— Какой у него мерзкий взгляд, — девушка вздыхает, обхватывая себя руками. — Как у Баширова. Был.
— Я бы не позволил ему причинить тебе вред. Ни менту этому поганому, ни Баширову. Ты чего лифчик — то сняла?
Девушка убирает розовую вещицу, открывая мне регистратор. Блять, совсем забыл, что он у меня есть. Это Миха любитель, а мне как-то и без него нормально.
— Я подумала, что если они увидят его, то захотят взглянуть на запись.
— Ты молодец, — прикасаюсь к девушке и радостно замечаю, что она не отшатывается.
Арина вообще интересно реагирует на происходящее. В истерике, шоке, но при этом может судить трезво и придумывает выходы, до которых я бы не додумался.
Моим вариантом было съебаться оттуда и надеяться, что не поймают.
— Просмотри видео, вдруг что интересное увидишь. Я домой пока не повезу, чуть покатаемся.
Голую кожу щиплет холод, но я лишь поправляю джинсы, застёгивая их. Девушка крутиться с регистратором, разбираясь с настройками. Подтянула колени к груди, не собираясь одеваться. А у меня взор всё возвращается к длинным ногам и наливающемся синякам на бёдрах.
Отпечатки пальцев, оставленные ещё утром. Меня обдаёт волной жара от воспоминаний и следов.
Блять.
Не о том думаю.
Внимательно выслеживаю каждую машину, что едет возле нас. Сворачиваю в случайных местах, иногда катаюсь по одному кольцу, чтобы убедиться в отсутствии хвоста.
Девушка включает видео, поворачивая ко мне. Видно, как я направляюсь к салону, а практически сразу за мной она. Как вздрагивает от выстрела, но упрямо идёт в салон.
А затем видно, как убийца подходит к машине. По тому, как наставляет пистолет, я понимаю, что он готов был стрелять. Заглядывает в окна, подсвечивая телефоном. Убедившись, что никого нет, уходит прочь.
Бью по рулю несколько раз.
Сука. Сука! Сука-сука-сука!
Потащил за собой Арину, хотел выпендриться, довести её. А в итоге чуть не довёл до гроба.
— Тише! — девушка сжимает мою ладонь, стараясь успокоить.
— Из-за меня ты чуть не умерла. Ты жива только благодаря упрямству. Если бы он увидел в машине — убил бы.
— Зато, ты точно не убийца.
Глажу тонкие пальцы девушки, задумавшись. Слабое алиби, но хоть что-то было для защиты. А с предъявой про взлом разобраться можно.
Арина продолжает держать меня за руку, хоть я успокоился и не бушую.
— Почему ты не сдала меня?
— В смысле?
— Ты могла. При ментах. Не помогать мне. Взять Алека к себе и выскочить из машины. Но ты защитила.
— Мне хотелось верить, что ты не убийца.
Я не спрашиваю дальше. Арина наклоняет голову, скрывая лицо за волосами. А затем отворачивается к окно, всматриваясь в ночной город. Второй рукой сжимает ремень безопасности, как главную защиту.
Я даже не заметил, когда она пристегнулась. Хотя я в тот момент вообще не соображал.
Как ей удаётся сохранять самообладание?
— Да и знаешь, — вдруг разрушает тишину. — Убийцы не допускают таких осечек, как ты.
Осечки. Арина поверила мне ещё и потому, что я лажал на каждом шагу. Но до встречи с ней я не ошибался. Никаких следов, свидетелей и деталей. Всё чисто, без сучка и задоринки. А как она рядом, так готов лезть без перчаток к трупу и оставлять важные улики.
Всё потому что успокоить её было важнее всего остального. Унять страх, убедить, что я не убийца. Это казалось самым важным — чтобы она не отказалась от меня.
Чтобы осталась рядом до конца, чтобы не произошло. Я постоянно думаю об Арине, когда зол, когда радуюсь, когда возбуждён. За это дни она просочилась во всю мою жизнь.
Я думал, что поиграюсь и отлично проведу время. Что трахну, и наваждение пройдёт. Мало что ли в городе длинных ног и красивой груди? А хер там. Уже не важно, что там у других.
Эту хочется. Решить хочется, понять, присвоить себе навсегда.
Так не вовремя. Как единственное слабое место, в которое можно ебануть. Стоило отпустить, вернуть домой и решать всю поебень. Но теперь не получится. Потому что слишком важна. И если до неё кто-то доберётся…
Всех же на куски порву.
— Ты спрашивала кто ты мне? Ты моя проблема. Одна сплошная проблема.
Арина
Проблема.
Я не ожидала услышать, что я его любовь на всю жизнь. Невеста, девушка, любимая — я не была настолько наивной. Но в груди теплилась противная надежда, что я хотя бы ему важна или дорога.
Но «проблема» бьёт под дых сильнее, чем труп и страх за собственную жизнь.
Размечталась, Арина. Наивная идиотка.
Клык тормозит у обочины и тянется, чтобы заглушить машину. Только сейчас замечаю, что все ещё держу его за руку. Хочу её выдернуть, но мужчина поглаживает костяшки и меня словно бьёт током.
— Сейчас поедем домой. Мне нужно просто всё обдумать и успокоиться. Ты не дура, но я всё же скажу, что и произошедшем не должны знать. Ни Пуля, ни Вера, ни твоя лучшая подруга, с которой ты хочешь посплетничать. Для всех мы покатались по городу, забрали что-то на квартире, где ты жила. И вернулись обратно.
— Ты правильно сказал, я не дура, — и не проблема. Я вырываю свою ладонь, ёжась от холода. Надеть бы обратно комбинезон, но неудобно и долго. А ещё не под пристальным взглядом мужчины.
Мужчина молча смотрит на меня, качает головой, а затем заводит машину, продолжая путь.
Я абсолютна спокойна, когда мы въезжаем на территорию дома. Нас не преследовали, не поджидали полицейские, Клык не пустил мне пулю в лоб на посёлочной дороге.
Луше поводов для радости у меня ещё не было.
Водитель Клыка не выходит нас встретить и это же хорошо. Я сминаю свои вещи в кучу, даже не думая прикрывать оголённые ноги. За три метра ничего не случится.
Клык берёт сына к себе на руки, занося в дом. Монстрик похож на ленивца. Его длинные худые ноги и руки свисают, как палки, бултыхаясь в воздухе. Но сам он не просыпается.
— Я отнесу его и позвоню. Дай мне свой телефон.
— У тебя что, телефона нет?
— Звонить я буду со своего. Но хочу быть уверен, что ты никому звонить не будешь.
Я отдаю мобильник, понимая, что у меня нет другого выхода. Но в чемодане где-то валяется старый кнопочный, который я давала Алеку, когда он был долго без меня. Если Клык его не нашел — у меня будет запасной план.
