— С чего бы это? — выдыхает мне в губы.
— Я же просила, не прикасаться ко мне.
— Разве я прикоснулся? — вибрации его голоса проносятся по всему тела, разгоняя мурашки. — Разве я сделал так?
Широкая ладонь опускается на бедро и скользит ниже. С силой сжимает и приподнимает ногу, позволяя Игорю встать между моих ног и прижаться вздыбленной жесткой ширинкой к промежности.
— Или, может, я сделал так? — спрашивает он и наклоняется ко мне, резко захватив нижнюю губу зубами. Скользит по ней языком и плавно отпускает, глядя в глаза. — Сделал?
— Нет, — выдыхаю рвано.
Одобрительно кивает и отпускает меня, сделав два шага назад.
Подобно цапле медленно опускаю ногу и смотрю на него, ожидая нового выпада.
— Доброй ночи, Диана, — произносит Игорь вкрадчиво и жестом показывает мне, чтобы шла наверх.
— Доброй, — голос шелестит, словно сухой лист.
Прижимая бутылки к груди, практически бегу с ним наверх и залетаю в комнату, закрыв за собой дверь. Прижимаюсь к ней спиной и часто дышу, слыша биение собственного сердца.
— Ты чего? — сонно спрашивает Вилка и садится в постели. — Будто от привидения бежала. Бабайку встретила, что ли?
— Типа того, — отвечаю неопределенно. Подхожу ближе и отдаю ей бутылку. Свою ставлю на тумбочку, которая ближе всего ко мне, и ныряю под одеяло, натянув его до подбородка.
— Ты отца моего, что ли, испугалась? — прыснула Вилка и обняла меня, почти навалившись. — Это из-за того, что я сказала, что он трахает наших ровесниц?
— Нет. Совсем нет.
— Да ты не бойся, Ди, — продолжала она смеяться. — Моих подруг он не трахает. А тебя, такую фею, он тем более не тронет. Так что бояться нечего.
Если бы, Вилка. Если бы…
Глава 14
— Капец! — хрипло выдохнула Вилка, едва проснувшись. — Башка раскалывается.
Мне на ноги поверх одеяла легла ее нога, затем вторая. Подруга еще немного попыхтела, покряхтела, потерла сонное лицо ладонями и повернулась на бок, обняв меня.
— Давно проснулась? — спросила она вяло, словно опять засыпая.
— Нет, — ответила сухо.
Песок в глазах говорил о том, что эту ночь я вообще не сомкнула глаз. Четкое осознание того, что я оказалась в тупике, в котором единственный выход — это свалить в другой город, а еще лучше — страну, не давал расслабиться ни на секунду. А шаги, которые я слышала за дверью, и вовсе приводили меня в состояние наивысшего напряжение, когда даже затылок сводило оттого, насколько сильно я боялась, что Игорь может войти в комнату и сотворить глупость. Но еще больший страх был связан с тем, что противостоять ему и своим чувствам я вряд ли смогу.
Страшно признаваться самой себе, что есть нечто большее, чем здравый смысл и холодный рассудок. Существует нечто такое, что неподвластно мозгу. Нечто такое, чем руководит сердце, подключая инстинкты, о которых без Игоря я, возможно, никогда бы и не узнала.
— Жрать хочу, — прошелестела Вилка мне в шею. — Пойдём?
— Не знаю, — ответила я неуверенно.
— Если ты всё еще боишься моего папу, то можешь перестать, — села она в постели. — Он как обычно: переночевал и свалил на работу еще до рассвета. Так что пойдем, что-нибудь пожрем. И попьём, а то я уже осушила свою бутылку.
— Возьми мою, — высвободила руку из-под одеяла и взяла с тумбочки со своей стороны нетронутую мной бутылку. — Я ее даже не открывала.
— Это, конечно, очень мило, но я всё еще хочу есть. Пойдем! — спрыгнув с постели, Вилка стянула с меня одеяло.
Безнадежно закатив глаза, поднялась вслед за ней и, поправив на себе шорты, за которыми вчера пришлось заезжать домой, и майку, вышла вместе с подругой из комнаты. В доме было прохладно, но чьего-то еще присутствия, кроме нашего, не ощущалось.
Обняв себя за плечи, следовала за Вилкой вниз по лестнице. Уже у самой нижней ступеньки отчетливый запах свежесваренного кофе вопил о том, что кто-то в этом доме все же есть.
— А ты что здесь делаешь? — не церемонилась подруга. — Перетрахал всех студенток в городе и решил побыть отшельником? Или до подруги моей свои лапы дотянуть решил? Не выйдет, старичок.
— Виола, — сдержано ответил Игорь, отставив в сторону чашку, в которой, судя по всему, был кофе. — Следи за языком хотя бы при своей подруге.
— Ты тоже следи, чтобы твой язык не попал в мою подругу, — не осталась в долгу Вилка, открывая холодильник. Заглянула внутрь, словно ища там что-то съестное и желательно сразу горячее.
Заливаясь багрянцем, робко взглянула на Игоря и почувствовала, что покраснела еще больше. Вторым или уже третьим слоем. Под тяжелым взглядом светлых глаз показалось неуютно. Не стесняясь собственной дочери, он сканировал меня, медленно опускаясь по фигуре взглядом. Пришлось немного сместить руки, чтобы прикрыть затвердевшие от холода соски.
Мой жест не остался без внимания Игоря, поселив в уголках его губ легкую улыбку.
— Ты никуда не собираешься, что ли? — поинтересовалась Вилка у отца, подходя к нему ближе. Сделала пару больших глотков из бутылки и заглянула в ноутбук, стоящий перед Игорем. — Почта, Excel, Word… Дома работать собрался? С чего бы это?
— Ты против? — спросил он у нее сдержано.
— Мне пофиг, — фыркнула Вилка. — Поесть что-нибудь есть?
— Минут через двадцать Матвей привезет продукты, — отчеканил Игорь, водя пальцем по тачпаду.
— Класс! — выплюнула она без особого восторга и вернулась в кухню, снова шерстя холодильник. Вчерашний бардак на столе, устроенный нами, был убран и убран, видимо, Игорем.
Чувствуя себя здесь лишней, скользнула взглядом по мужской фигуре. В простой серой футболке и спортивных штанах. Босой. И как ему не холодно? Волосы слегка взъерошены, но в остальном все та же холодность и сдержанность во взглядах и жестах.
— Мне нужно уехать домой, — сообщила я подруге, старательно игнорируя взгляд Игоря, полоснувший по мне.
— В смысле? — Вилка захлопнула холодильник. — Мы же договаривались, что зависнем здесь на пару дней. Ты чего?!
— Просто… — лихорадочно пыталась найти отговорку или хоть сколько-нибудь важную причину для того, чтобы оказаться подальше от этого дома. Подальше от Игоря. — Просто, мама скоро приедет, а в квартире не убрано.
— Ди, — настроение подруги устремилось к отрицательной отметке. Обойдя островок, она подошла ко мне вплотную и, приобняв за плечи, отвела в сторону. Туда, где нас не было, ни слышно, ни видно ее отцу. — Останься, — шепнула она умоляюще. — Пожалуйста, Ди.
— Вилка, — опустила взгляд, не в силах смотреть в ответ без чувства вины.
— Хочешь знать правду? — спросила она, затравлено. — Если бы ты вчера не согласилась поехать со мной, то я бы сорвалась на таблетки.
— Вилка! — вскинула подбородок и строго посмотрела ей в глаза. — Даже не смей! Поняла? Даже думать в ту сторону не смей! Слышишь?
- Останься, — коснулась она робко кончиками пальцев моей руки. — У меня есть только ты против этого сраного мира, Ди. Единственное светлое пятно среди всего этого дерьма — ты.
По бледной щеке скатилась одинокая слеза. Еще никогда я не видела Вилку такой слабой и поникшей. Обычно она умеет держать гордую осанку даже в самой безвыходной для нее ситуации, но в этот раз ее стержень явно надломлен.
— Хорошо, — выдохнула и обняла ее, прижав к себе. — Я останусь. Только мне нужна какая-нибудь кофта, а то я замерзла. И носки.
— Сейчас всё будет, — заверила меня подруга, высвободившись из объятий. Вытерла щеку от дорожки слезы рукавом толстовки и крикнула в потолок. — Пап! Посмотри, что с отоплением. Что-то оно глючит. Диана замерзла.
С характерным звуком стул прокатился ножками по каменному полу кухни. Послышался шорох, а затем и приближающиеся шаги.
Игорь нёс в руке сверток серой ткани и целенаправленно приближался ко мне. Развернул сверток, которым оказался плед из гостиной, и заботливо укутал в него мои плечи. Не сказав ни слова и не одарив даже взглядом, направился куда-то под лестницу.
