Лёд голубых глаз, объятый пламенем желания, с жадностью наблюдал за плавным спуском его свободной руки вниз по моему телу. Майка уже давно была задрана и мало что скрывала.
— … уже дома? Я быстро переоденусь в лучше платье и… — голос мамы, донесшийся со стороны входа в кухню, заставил меня отпрянуть от Игоря и спрыгнуть со стола, стыдливо оправляя майку.
— Мам, я… мы… — лихорадочно пыталась включить мозг и сказать хоть что-нибудь внятное.
— Ты! — неожиданно вскрикнула мама, указывая на Игоря. — Ты позвал меня в ресторан, чтобы изнасиловать мою дочь, пока еду в ту жопу мира через весь город?
— Ольга, — ответил Игорь с завидным хладнокровием.
— Я убью тебя, мудак! — крикнула мама и метнулась к ящику с ножами, достав один из них. — Диана, уйди отсюда!
— Мама! — моя очередь кричать и становиться живым щитом между ней и Игорем. — Он не насиловал меня! Я хотела. Хотела, мам!
— Хотела? — глаза матери всего мгновение назад полные ярости сфокусировались на моем лице в неверии. — Как это — хотела?
— Мы встречаемся уже полтора месяца, мам, — тараторила я, видя маму размытым силуэтом из-за непрошенных слёз. — Я хотела тебе сказать, когда узнала, что… что Игорь — это тот мужчина, о котором ты постоянно рассказывала, но я не знала, как это сказать.
Нож со звоном выпал из её ослабшей руки. Потухший взгляд карих глаз смотрел сквозь меня. Но я всё еще продолжала стоять стеной между мамой и Игорем.
— Вон из моего дома, — проговорила мама едва слышно. Но когда никто из нас не шевельнулся, её голос раздался оглушительным криком в гнетущей тишине. — Вон!
Бросила быстрый взгляд через плечо, где стоял Игорь в маске полного безразличия. Одними глазами практически взмолилась о том, чтобы он ушел.
— Я заеду за тобой завтра, — произнес он сдержано и, оставив свой пиджак на полу кухни, молча покинул квартиру.
Хлопок входной двери и снова тишина надавила н плечи тяжким грузом невысказанных слов.
Мама так и осталась стоять на месте, глядя в пол под моими ногами. Её щеки были мокры от слёз, но ни одна мышца посеревшего лица не выражала никаких эмоций. Она была подобно камню, статуе, что ждала момента, чтобы снова стать живой.
— Прости меня, мам, — сделала неуверенный шаг к ней и замерла, когда она подняла голову и посмотрела мне в лицо взглядом, который никогда не принадлежал ей.
— Ты оглохла? — спросила она сухим тоном, что подобно хлысту ударил по оголенным нервам. — Я сказала — вон из моего дома.
— Мама, — покачала я головой, задыхаясь от слёз.
— Вали! — толкнула она меня в сторону выхода из кухни. — Вали к нему! Можете еще раз посмеяться над тем, какая я наивная дура.
— Мы никогда над тобой не смеялись, — пыталась я оправдываться, пока мама толкала меня к выходу из квартиры. — Он не знал, что ты влюблена в него. Я не говорила.
— Но ты знала! Знала и продолжала трахаться с ним! А потом приходила ко мне, слушала моё сокровенное и снова шла с ним трахаться! — перед носом открылась дверь и еще один сильный толчок в плечо выкинул меня на лестничную площадку. — Вали!
Дверь захлопнулась. Внутри квартиры послышались шаги, что удалились, а затем снова приблизились.
Дверь опять открылась.
— Мама! — поспешила я воспользоваться еще одной попыткой, рассказать обо всём. — Мама, дай я тебе всё объясню.
Но вместо ответных слов в лицо мне прилетел пиджак Игоря.
— Мама? — севший голос, потрескавшиеся губы и озера сдерживаемых слёз, что собрались в ее глазах. — Я не знаю кто ты. Моя дочь никогда не была мразью.
— Мама, — шепнула я отчаянно, глядя на то, как перед моим носом снова закрылась дверь.
И больше не открылась…
Конец
