Как мог небольшой секс так всё изменить?
Небольшой секс. Ха!
Тянущая боль в различных ключевых местах её тела говорила об обратном. В нём не было ничего небольшого, как и в том, что он делал с ней много раз.
Пришло ещё одно сообщение, последнее из многих. Он мог не разговаривать с ней лично, но не переставал писать. Она получала самые разные сообщения: от «Доброе утро», «Красивый свитер» до последнего, в котором говорилось: «Не могу дождаться вечера» и сопровождалось смайликом и баклажаном.
Она разразилась хохотом и была вынуждена извиниться перед сидящим рядом сотрудником. Но она ничего не могла с собой поделать. Такой серьёзный, чопорный и всегда профессиональный Александр Баррингтон прислал ей эмодзи с баклажаном. Любой в этом офисе рассмеялся бы из-за этого.
Улыбнувшись, она покачала головой и ещё не успела придумать подходящий ответ, как зазвонил её телефон и на дисплее высветилось имя Ксандера.
Она прижала телефон к уху и прошипела.
— Ты серьёзно звонишь мне из своего кабинета?
— Да.
— Зачем?
— Ты не ответила на мое сообщение.
— Ты не дал мне шанса.
— Не бери в голову. Можешь заскочить ко мне?
— Сейчас?
― Да. Пожалуйста.
— Хорошо, — она вздохнула и, захватив сотовый, пошла через весь офис к его двери.
— Заходи. Закрой дверь.
Нахмурив брови, она сделала то, что от неё требовалось, только для того, чтобы повернуться и обнаружить его прямо перед собой, прижимающим её к стене. Наклонив голову, он накрыл её рот своим. Его руки сомкнулись на её бедрах. Его язык то входил, то выходил из её рта, а он прижимался к ней, не оставив никаких сомнений в том, что он твёрд.
Её разум пробился сквозь дымку удовольствия, и она отстранилась.
— Ты весь день не подходил ко мне даже поговорить, а теперь пристаёшь в своём кабинете? Я не уверена, как к этому отношусь, мистер Баррингтон.
Он высоко вздернул одну из своих тёмных бровей.
— У меня была очень веская причина, по которой я не подходил к тебе весь день.
— Правда? И что же это?
— Это, — сказал он, вдавив твердый член в её живот. — Я был таким почти весь день, благодаря тебе. И прости меня, но я подумал, что будет лучше, если я не буду демонстрировать своё возбуждение в офисе.
Если говорить об оправданиях, то это было неплохое.
— Хорошо. Думаю, я тебя прощу.
— Спасибо. Итак, мне нужно уехать в церковь на репетицию, но ты ведь встретишься со мной в Дубовом зале на ужине?
— Да. И ты мог бы написать об этом. Или спросить меня по телефону.
— Тогда я бы не смог сделать этого, — он наклонился и прикусил её нижнюю губу.
— Я вижу изъян в твоем плане.
— Какой?
— Как ты собираешься уйти с этим? — она ударилась тазом о его соблазнительно твёрдый член.
Вечер, когда они покончат с репетициями и ужинами и смогут вернуться в её постель, не мог наступить так скоро, как им хотелось.
— Я это уже продумал, — он усмехнулся и потянулся к своему пальто, висевшему на крючке с обратной стороны двери: «Маскировка».
Боже, она любила его таким. Веселый. Игривый. Горячий, как чёрт. И он был её. Как это было удивительно!
Он взглянул на часы и выругался.
— Я опаздываю. Тебе придётся уйти первой, иначе я никогда не захочу уходить.
И снова это была правильная фраза. Улыбнувшись, она поцеловала его ещё раз и прижалась к нему вплотную, чтобы заставить нижнюю часть его тела с нетерпением ожидать вечера, затем открыла дверь и выскользнула наружу.
Через минуту, вернувшись к своему столу, она увидела, как Ксандер вышел из кабинета. Плотно завернувшись в пальто, он бросил на неё горячий прощальный взгляд, полный обещаний, и направился к лифту.
Теперь её концентрация действительно исчезла. Всё, о чём она могла думать, — это жар его губ на её. И о том, где ещё она почувствует его сегодня вечером. Взглянув на время в углу экрана, она приняла решение.
Было уже достаточно поздно — до конца рабочего дня оставалось десять минут, к тому же это был последний рабочий день перед праздником. Можно заканчивать. Кроме того, ей нужно было добраться до дома, что-то сделать с волосами, нанести макияж для выхода в свет и выбрать платье для сегодняшнего ужина.
Если и существовал день, когда стоило уйти пораньше, то это был именно он.
Она встала и взяла сумку и куртку, отбросив мысль о том, что её рабочая этика стала гораздо более гибкой с тех пор, как несколько недель назад началось всё это с Ксандером. Чем бы ни была эта неопределённая, сложная, постоянно меняющаяся связь между ними.
Бодрая прогулка до дома только подняла настроение. Неделя перед Рождеством в городе была удивительной. Как будто кто-то повернул ручку регулировки и увеличил интенсивность всего. Люди. Звуки. Энергия и волнение.
Она набила карман куртки мелочью, чтобы внести свой вклад в чайник каждого звонаря между офисом и жилым домом. Один из них протянул ей взамен конфеты. Обрадованная, она тут же развернула обёртку и завершила прогулку, насладившись мятным вкусом.
— Добрый день, мисс Кларк, — Чарльз сиял ещё ярче, чем обычно, когда приветствовал её, держа дверь открытой. Сегодня сотрудники должны были получить от неё конверты, каждый с приятным чеком внутри.
Она вошла в дверь, которую он широко распахнул для неё.
— Спасибо, Чарльз. И, пожалуйста, поблагодарите свою жену за печенье. Оно было потрясающим. Мне так не хватало маминого печенья на этой неделе.
— Я тоже по ним скучаю. Не сравнить с тем, когда семья Кларков приезжала в город на Рождество. Но скоро Вы будете дома с ними. Да, мисс?
Пожилой мужчина носил форму «Дакоты» в том или ином качестве с семнадцатилетнего возраста, пройдя путь до швейцара. Он знал её родителей, бабушку и дедушку так же хорошо, как Мерри и её братьев, и сестер. Конечно же, он заметил изменение в привычке всей семьи приезжать на Рождество.
Она мотнула головой на его вопрос, когда они оба вошли в вестибюль.
— Похоже, в этом году мне придётся задержаться. Я планирую уехать утром в канун Рождества. Завтра я иду на свадьбу в «Плазу».
Его глаза расширились.
— О, это должно быть прекрасно, мисс.
— Правда? Думаю, да. Я в восторге.
Губы Чарльза искривились, как у Чеширского кота.
— А Вас будет сопровождать мистер Баррингтон на свадьбе?
Конечно, персонал знал. Сотрудники дневной и ночной смен наверняка общались, и особенно в пересменку, и они должны были заметить, как много времени она и Ксандер проводили вместе. Как она стала приходить домой в десять, а не в пять тридцать вечера.
И, что самое неприятное, сегодня рано утром Ксандер выскользнул из её постели, чтобы вернуться к себе домой.
— Да, — просто ответила она, не зная, что ещё сказать. Да и не нужно было ничего говорить.
Чарльз смотрел на неё так же, как её дед, когда она сказала ему, что переезжает в город ради новой работы в «Paragon». Гордость смешивалась с горько-сладким осознанием того, что всё менялось. — Надеюсь, вы прекрасно проведёте время.
Она кивнула, не понимая, то ли краснеть, то ли улыбаться. Вот что значила новая фаза отношений между ней и Ксандером.
Наверху она заварила чашку горячего чая с корицей в одной из своих рождественских кружек и понесла её в спальню. В шкафу хранилось множество нарядных платьев. Она сопровождала свою семью на различные мероприятия по сбору средств, которых было не счесть. Но захватила ещё несколько вариантов из дома, когда ездила с Ксандером на выходные.
Она полагала, что для репетиционного ужина потребуется что-то нарядное, но не такое торжественное, как для завтрашней свадьбы. Проработав весь день и имея всего два часа на то, чтобы собраться и приехать на ужин — к лучшему или к худшему — ей придется самой позаботиться о причёске и макияже. Завтра у неё будет целый день, чтобы уложить волосы перед церемонией и приёмом.
Три платья оказались на полу, а также пять пар туфель, прежде чем она осталась довольна своим нарядом. И даже после этого, прежде чем она была полностью удовлетворена своим видом, ей пришлось совершить набег на шкаф сестры в поисках сумочки и на шкатулку матери в поисках пары серёжек для завершающих штрихов.
