— Что ты собираешься делать дальше с министерством?
— Раз они не захотели по-хорошему, то возвращаемся к первоначальному плану.
— Надеюсь, ты не собираешься устраивать революцию, — полушутя, полусерьезно проворчал Снейп.
— О нет! Еще чего не хватало! — Поттер едва не подавился от таких перспектив. — Хватит с меня руководства стаей. Я просто соберу группу… сочувствующих оборотней, мы явимся к министру и покажем, что являемся силой, с которой придется считаться.
— А, к этому плану!
— Ну да.
— Несколько грубовато, но, боюсь, иначе до Кингсли уже не дойдет.
— Так ты поддерживаешь?
— Скажем так, я бы предпочел, чтобы ты во все это вообще не ввязывался, но исходя из сложившихся обстоятельств лучше уж так, чем быть на поводке у министерства. Избери ты этот путь, и я уважал бы тебя гораздо меньше.
— Спасибо, — Гарри опять готов был расчувствоваться, как девчонка, но решительно взял себя в руки. Его только что похвалили за силу, а он!
Видя подобные метания партнера, Северус невольно улыбнулся и потрепал его по волосам. Как ни странно, но это делало Гарри таким родным. Показывало, что он не старается соответствовать каким-либо представлениям, а просто является самим собой.
Карл с Саймоном четко выполнили поставленные задачи и даже умудрились не перессориться в процессе. Кажется, даже сработались. Так что по первой команде Гарри в главном зале фонда собрался внушительный отряд оборотней. Причем не только мужчины, но и решительно настроенные женщины. Всего около трех дюжин.
На самом деле готовых постоять за себя было куда больше, но Поттер решил ограничиться этим количеством, опасаясь, что больше просто не вместится в приемную министра. Не хотелось бы впечатать кого-нибудь в стену.
Снова избрав официальный, но подчеркнуто маггловский образ (кажется, мантию Гарри не носил с момента окончания школы), вожак устроился в центре зала, как раз среди собравшихся волков, слушая доклад Карла:
— Ты можешь здесь видеть лучших из лучших, мой вожак. Все проинструктированы и не подведут тебя.
— Надеюсь, так и будет, — ответил Поттер, обведя взглядом присутствующих. — Вы знаете куда и зачем мы идем. Сегодня, как бы пафосно это ни звучало, один из дней, когда вершится история. Сделаю все возможное, чтобы это «свершение» было в нашу пользу. Но тут потребуется и ваша поддержка.
— Мы сделаем все возможное, вожак, — вразнобой, но дружно раздалось со всех сторон.
— Тогда начнем. Сперва я аппарирую в министерство один, только чтобы убедиться, что тот, кто нам нужен, на месте. И сразу же вернусь за вами.
Кингсли полностью погрузился в ворох документов на своем столе — в последнее время это стало обычным делом. Сонм бумажной работы оказался неотъемлемой частью нынешней должности. А он еще раньше сетовал на отчетность!
За дверью послышался легкий звук шагов — видимо, секретарша ушла на обед. Министр подумал, что хорошо было бы последовать ее примеру, но, с тоской глянув на внушительную стопку пергаментов с пометкой «срочно», вернулся к работе.
Шаклболт как раз прочитал абзац первого документа, как на пару секунд погас свет. Он был колдовским, поэтому бессмысленно сетовать на скачок электричества. Дыхнуло силой, как жаром из раскрытой печи. Министр поднял взгляд и ему стоило больших усилий не вскочить, так как в кабинете стояла целая толпа незнакомых ему людей. Нет, один все-таки оказался знаком. Гарри Поттер.
Узнавание не принесло Кингсли заметного облегчения, но позволило не кидаться сразу проклятьем, а все-таки спросить:
— Что все это значит, Гарри? — оставалось лишь надеяться, что в голосе не слышалось истерических ноток.
— Вы отказались прислушаться к голосу разума и совету друга, господин министр, — вкрадчиво проговорил Поттер и щелчком пальцев создал себе стул с высокой резной спинкой. С нечеловеческим изяществом усевшись на него, молодой волшебник продолжил: — Теперь я пришел говорить с вами официально, как вожак стаи.
— Вожак? Хочешь сказать, что твоя странная компания — оборотни?
— Да. И, прошу, без необдуманных поступков. Сюда никто не сможет войти, пока мы не удалимся.
— Значит, все-таки угрозы…
— Обычная практичность.
Шаклболт не удержался и нервно сглотнул. Кажется, у него даже выступил пот. Министр начал осознавать, насколько сильно они недооценивали Поттера. Тогда, в пылу битвы, всем казалось, что мальчишке просто повезло расправиться с Воландемортом, но теперь… Случайность не слишком вяжется с тем, кто без труда обошел вековую защиту и антиаппарационные барьеры министерства, переместив сюда не только себя, но и столько народу, причем, даже не запыхавшись при этом. Куда больше подходило слово «могущество». Такое, от которого холодок шел по коже.
— Не позвольте страху затмить себе разум, господин министр, — все тем же ровным голосом попросил Гарри.
От этого становилось еще более не по себе, а тут еще и замечание Поттера, оброненное как бы между прочим:
— Мы чуем его.
— Но… полнолуние уже прошло, — попытался то ли возразить, то ли успокоить себя Кингсли.
— Нам это неважно. Похоже, пора магическому миру узнать, что большинство сведений о нас, которыми он располагает, устаревшие мифы. Да, луна влияет на нас, и в полнолуние большинство из нас не может не перекидываться, но это вовсе не значит, что мы не способны это делать в любое другое время. А некоторые свойства зверя остаются с нами навсегда с самой первой луны.
— Чтобы избежать этого, и было придумано волчье противоядие, — министр пришел в себя настолько, что смог начать полемику.
— Оно создано, чтобы посадить волка на цепь, а вовсе не избавить от чего-то, — холодно возразил Поттер. — И это одна из причин, почему мы против эдикта. Да, бывает, когда зараженному лучше принимать это зелье, но это единичные случаи, только если по какой-либо причине не установилась связь со зверем. Но всем остальным противоядие способно лишь навредить.
— Каким образом? Или вам всем так нравится впадать в кровожадное безумие?
— Такового не существует, Кингсли, — Гарри впервые за весь разговор обратился к министру по имени. — Нападения объяснялись войной и тем, кем был Грейбек. Да, новичок может не справиться с инстинктом хищника и убить человека, если оба окажутся не в том месте и не в то время. Поэтому к каждому такому новичку приставляется куратор, и заражать абы кого запрещено.
— Кем запрещено?
— Мной. Вожаком стаи.
— Вот так просто, и все будет замечательно? — Шаклболт не хотел, чтобы его слова прозвучали цинично, но так оно и было.
— Да.
Карл переглянулся с Поттером и проговорил:
