- Что с телефоном?
Молчу, думая, как ответить, и наблюдая за слаженной работой его длинных татуированных пальцев.
- С телефоном что, я спрашиваю? - повторяет резко, стягивая с моих плеч мокрое пальто.
- Сдох, - говорю рассеянно, не собираясь ничего объяснять.
Громко всхлипнув, обнимаю себя руками.
Он сжимает ладонями мои плечи, а потом резко тянет к себе.
- Холодная вся, пиздец…
- Замёрзла… - по-детски капризно булькаю я, пряча ладони на его груди.
Его руки блуждают по моей спине. Вверх и вниз. Снова смыкаются, сдавливая то сильнее, то слабее.
- Я думал, ты уехала, - говорит хрипло над моей головой.
- Ты… просил не уезжать… - утыкаюсь лбом в его грудь.
- Я думал, что ты уехала, Жень, - повторяет с нажимом.
- И что… обрадовался? - бормочу я.
- Не пори херни.
- Почему я должна думать по другому?! - упираюсь в его грудь ладонями, подняв голову.
- Потому что ты не дура, чтобы так думать, - отвечает вкрадчиво.
- Знаешь что, Немцев! Я, видимо, дура! Нужна я тебе или нет?
- Я тебя сам позвал. Нужна ты мне или нет? - злится он.
- Ты позвал на выходные! - возмущаюсь я.
- Потому что по-другому ты хрен бы поехала! Почему не сказала про чемодан?!
Смотрим друг на друга зло.
- Потому что откуда я знаю, чем ты эти полтора месяца занимался?! И с кем! - выпаливаю я в сердцах.
- Женя, - угрожающе рычит он. - Я тебя трахаю, не вынимая, двое суток! Чем я тут занимался, по-твоему?!
- Не знаю я! - психую, топая ногой.
Я не должна всё знать и понимать!
- Так спроси!
Дышу рвано, глядя в его глаза. Он смотрит на меня в упор, сжимая ладонями плечи. Облизнув дрожащие пересохшие губы, сипло спрашиваю:
- Хочешь, чтобы я осталась?
- Я хочу, чтобы ты осталась, - чеканит слова.
- На… диване?
- По фигу где. Это решаемо. Переживём.
С этим я, чёрт возьми, согласна!
- Любишь меня? - спрашиваю, успокоившись.
- О, твою мать… - закатывает он глаза, а потом опускается передо мной на корточки и хватает мою ногу, сдёргивая с неё мокрый ботинок. Отшвыривает его в сторону. Трогает ладонью мою стопу в полосатом носке. Она ледяная и мокрая.
- Пиздец… - шепчет, снимая второй.
Чтобы не упасть, хватаюсь за его плечи.
Выпрямляется и берется за пуговицы на блузке. Расстёгивает быстро и ловко. Стаскивает с бёдер джинсы вместе с трусиками, но я чувствую, что весь этот стриптиз не имеет никакого отношения к сексу, поэтому сама снимаю лифчик, вжав голову в дрожащие плечи. Макс резко стаскивает с себя футболку, дёрнув за ворот на затылке, и подхватывает меня на руки, ветром неся в ванную. Ставит внутрь, открывая кран и проверяя температуру воды.
- Айййй! - ору, прижав локти к груди и шарахнувшись в сторону, потому что ноги ошпарило кипятком.
Немцев сбрасывает джинсы и трусы, запрыгнув следом. Обняв меня руками и прижав к себе спиной, включает душ.
- Горячо - визжу, но он безжалостно толкает нас под воду, сдавив меня своими руками.
Поджимаю ноги, чтобы они повисли в воздухе.
- Кудряш! - орет Макс, покачнувшись.
Опускаю стопы, но… уже не так печет.
Не знаю, сколько мы так стоим. Мои силы смывает в канализацию вместе с водой. Я таю как свечка, прямо на глазах.
Выключив воду, он помогает завернуть мои волосы в полотенце. Насухо вытирает себя и меня. Снова подхватывает на руки и несёт на диван. Покорно одеваю его свежую футболку и тёплые носки. Мне опять холодно, и я трясусь, пытаясь расправить клетчатый плед и накрыться им. Макс исчезает в соседней комнате и возвращается с нормальным синтепоновым одеялом, одетым в черный атласный пододеяльник.
Славик…
Макс набрасывает на меня одеяло и укладывается сзади, натянув белые боксёры. Просунув руку под подушку, сжимает мою талию, положив подбородок на мою ещё влажную макушку. Прячу свои стопы между его икр, закрывая глаза от усталости и блаженства.
Хоккей по телеку превратился в баскетбол.
- Максим? - шепчу, чертя кружки на его предплечьи под одеялом.
- Ммм?
- Я не хочу больше заниматься сексом здесь… ну… знаешь… на чужом диване… когда кто-то может услышать… или увидеть...
- Согласен… - устало отвечает он. - Снимем свою квартиру. Обещаю.
Вздохнув, кусаю губу, и спрашиваю:
- Ты меня любишь?
Я буду спрашивать, пока не надоест. А мне не надоест. Он может соврать. Я не против.
- Да.
Закрываю глаза, улыбаясь, как лиса.
Глава 40. Макс
- Здесь гардеробная. Счетчики тоже здесь. Дополнительно к основной цене придется оплачивать электричество и интернет. Никаких животных и детей.
- Угу, - киваю, листая почту в телефоне.
Ни того, ни другого.
Нахожу нужное письмо и останавливаю ленту. Пробегаюсь по нему ещё раз, чтобы убедиться в том, что я нифига не перепутал. В последнее время у меня передоз информации, и я пытаюсь научиться усваивать её быстрее.
Если не научусь, можно брать Женьку и валить восвояси. Подыхать неудачником. Мне через неделю двадцать, подыхать я не хочу.
- Вот тут стиральная машина, она останется.
Быстро сворачиваю почту и набираю в мессенджер:
Я: “Где ты?”
Убираю телефон в карман куртки и осматриваюсь.
Застывшая на пороге ванной риэлтор ждёт моих реакций, посматривая на мои руки. Когда начал набивать тату, не планировал такой размах. Само получилось. Сейчас не помню свой “первый раз”. Мне пятнадцать было. И я бухой был в хламину. Тоже, кстати, в первый раз. По ощущениям - всё это очень далёкое прошлое. Будто не со мной. Хотя нет. Со мной. Теперь уже не важно, но и забыть я не смогу. Память у меня долгая и хорошая. Спасибо отцу за этот ген, пригодился.
Знакомая горечь на секунду давит горло, но отсекаю её легко и просто, потому что получаю ответ на своё сообщение.
Кудряш: “Выехали. А ты где?”
Когда скажу, “где я”, будет верещать от радости. Это типа ей сюрприз.
Улыбаюсь.
Что касается хаты, у меня одна реакция - Женькин чемодан больше, чем эта квартира. Я не спешу проходить вперёд, потому что боюсь эту женщину задавить.
Ладно.
Квартира - спичечная коробка. Но светлая, потому что есть балкон, на который я не рискну выйти и Кудряшке не дам. Туда отправится её чемодан и мой рюкзак. Места нам хватит. Мебели по-минимуму. Предыдущие квартиранты почти все вывезли, но окончательно освободят место через неделю. Холодильник, стиралку оставляют. Первое время придется спать на надувном матрасе.
Да и хрен с ним.
Я этот переезд, сука, жду как второй день рождения. Месяц без секса. С Кудряшом под рукой. Нужно знать, как она спит, чтобы понять всю драму. Она спит на мне, и никак иначе. Тёплая, мягкая Женя под моим, блин, боком. Мне последюю неделю сниться, как я её трахаю, ткнув лицом в подушку.
Засопливила после своего тупого вояжа по вокзалам и была капризная, как ведьма. А я спокоен, как удав. Все хотелки ее вытерпел, а там их было до хуя.
Орлов, от греха подальше, уступил нам свою комнату, и после выздоровления взял Жеку к себе в офис “ксерокопией”. Подай-принеси. Но с перспективой карьерного роста. Млин, ну я в неё верю. Таких ковырялок ещё поискать.
Деньги от “ОМон” пристроены, на руках осталось на три месяца, не больше. Вообще-то, сегодня на её первую зарплату гуляем. Но чествуем меня. Идея не моя, как понимаете.
Я: “Встретимся на месте”
Кудряш: “Соскучилась”
Я: “Быстро ты”
Кудряш: “Гад”
Снова улыбаюсь.
- Я беру, - говорю, блокируя телефон и поднимая глаза.
- Смотреть не будете?
- Смотрел уже.
- Стены здесь тонкие, соседи шум не любят, - акцентирует она.
Потерпят. Особенно в первую неделю придётся всем потерпеть.
- Я тоже не люблю, - заявляю доходчиво. - Договор давайте.
Полчаса спустя выхожу из старой пятиэтажки, вешая на нос солнечные очки.
Солнце палит. Апрель. Снимаю куртку и забрасываю на плечо, оставаясь в футболке. До метро пятнадцать минут ходьбы. Не самый плохой вариант. Без тачки непривычно, но здесь каршеринг за каждым углом.
