Грейнджер встала, чтобы удовлетворить просьбу о чае, подняла палочку с журнального столика и превратила свою чёрную блузку в короткий халат. Открытая кружевная ткань приподнялась на заднице, когда Грейнджер вошла на кухню, и Драко подумал, что, вероятно, это было бы менее возбуждающе, останься она просто голой.
Он натянул боксеры и посмотрел на рубашку. Грейнджер, очевидно, не сильно позаботилась о том, чтобы одеться, и, если возникнут какие-либо спонтанные возможности прикоснуться к ней, нет никакого смысла в лишней ткани. Он сложил её вместе с брюками и аккуратно прикрыл ремнём и галстуком на журнальном столике.
С помощью палочки Драко собрал содержимое вазы, которую они опрокинули, и внимательно осмотрел, с удивлением обнаружив, что это, по-видимому, смесь даров леса: небольшие сосновые шишки, листья, какие-то семена и даже кусочки коры. Он поднёс вазу ближе к носу, и, действительно, оттуда исходил безошибочный свежий аромат леса. Драко на секунду задумался, может ли это всё быть ингредиентами для зелья, но быстро отверг эту мысль. Конечно, Грейнджер будет хранить свои ингредиенты в непонятной перемешанной куче с таким же успехом, как и он сам. Скорее всего, у неё для этого есть аккуратные контейнеры с подписанными названиями и датой покупки или сбора урожая. Член немного дёрнулся при этой мысли, и Драко поспешно поставил вазу. Ну, у всех свои странности.
Он встал и направился к кухне, остановившись в дверном проёме, чтобы насладиться видом, как Грейнджер стоит на одной ноге, легко скользя пальцами другой вверх и вниз к щиколотке. Его глаза блуждали по её ногам, и Драко посылал молитву каждому божеству, надеясь, что однажды она может надеть для него свои крошечные шорты.
Он понял, что она ещё не заметила его, и наклонил голову, изучая выражение её лица. Оно было мечтательным, довольным и… каким-то ещё — что-то, что он не мог разгадать.
— О чём думаешь? — спросил он.
Грейнджер подпрыгнула и повернулась к нему лицом. Он увидел, что она проводила пальцами по месту на шее, куда он её укусил.
Она слегка покраснела.
— Я думала о том, что ты быстро учишься, — сказала она, слегка постукивая по укусу.
Впечатление. Так вот что он не распознал. Грейнджер размышляла о сексе, и она была впечатлена его маленьким представлением. Вместе с этим и её «удовлетворённым» комментарием Драко рисковал, что не сможет теперь просунуть свою гигантскую голову в дверной проём.
— Ты была не единственной с самыми высокими отметками, — лукаво улыбнулся Драко.
От любой потенциальной реплики в ответ его спас свист чайника, и она повернулась, чтобы закончить сервировку.
Драко нравилось наблюдать за тем, как Грейнджер сочетает волшебство и магловские штучки, пока перемещается по кухне. Её палочка, зажатая в правой руке, призывала и левитировала предметы, в то время как левая рука ловко двигалась по различным кнопкам и ручкам всяких приборов. Она делала это так легко, будто тренировалась в течение многих лет. Что, очевидно, она и делала вообще-то.
Драко полноценно жил в магловской квартире всего несколько месяцев. Он купил её, когда сблизился с Томасом и Шеннон — и никак не мог объяснить ежедневные поездки в Уилтшир. Однако чем чаще он оставался там, тем больше понимал, какое облегчение было находиться вне поместья. Он любил свою мать, и жизнь с ней (как и полный штат домашних эльфов) имела свои преимущества, но после того, как Волан-де-Морт поселился там, Драко не думал, что что-то может заставить его снова чувствовать себя в этом месте как дома. Для него дом был в комфорте и безопасности, а это последнее, что ассоциировалось с поместьем сейчас. Его пытали там, ему поставили Метку, изуродовали навсегда. Он заметил шрам на предплечье Грейнджер, когда она потянулась к тарелке. Так же, как и её.
Драко обратил внимание, что она лишь частично маскировала шрам чарами. И, видимо, то же проклятие, что не давало полностью исцелиться ему, также не позволяло целиком скрыть её порезы. Чары размывали края так, чтобы пластырь не оставлял сомнений, что это просто царапина или лёгкий ожог.
Внезапная вспышка гнева нахлынула новой волной, как и всегда, когда Драко думал о произошедшем с ней. Он сжал кулаки, когда мерзкое лицо Беллатриссы проплыло перед глазами. Грёбаная сука. Сколько жизней она забрала. Сколько жизней разрушила. Она приставила нож к горлу Грейнджер и… Драко, спаси меня.
Щелчок тостера вернул Драко в реальность. Он сделал глубокий вдох через нос и медленно разжал пальцы. Что он делал? Грейнджер не была сломлена, не умерла. Она стояла прямо перед ним, готовила им чай после секса. Он должен упиваться моментом и тем фактом, что она подумала о нём достаточно, чтобы подогреть кексы.
Мысли завершили круг, когда Драко вспомнил свою первую попытку воспользоваться тостером в новой квартире. Он тогда отвлёкся лишь на мгновение, и внезапно раздался пронзительный вой. Обернувшись, Драко увидел дым, поднимающийся из этого странного прибора, в то время как тост сгорел до пепла. Палочкой он быстро избавился от дыма и распахнул все окна, но не мог найти способ остановить вой. Драко придумал только заглушить всю квартиру, чтобы пощадить соседей, и просто ждать, пока это прекратится.
Теперь он приноровился к жизни в магловском мире, но всё ещё сомневался, что когда-либо сможет сравниться с Грейнджер в этой лёгкости. Она была невероятной, лучшей в обоих мирах.
Она повернулась с подносом в руках и улыбнулась, когда увидела, что он смотрит на неё.
— Готов? — спросила она.
Он кивнул и последовал за ней обратно в гостиную. Они вернулись на свои места на диване и приступили к приготовлению чая.
Драко смазывал маслом маленький кекс и пытался осмыслить, что он пьёт чай в десять часов вечера в доме Грейнджер, сидящей в одном нижнем белье на диване, на котором они только что трахались. Ему следует послать Пэнси корзину с фруктами. Грейнджер подняла колени на диван, и Драко мельком заметил, что она так и не надела трусики. Возможно, он отправит Пэнси целый сад.
Несколько минут они сидели в тишине, но тут глаза Драко наткнулись на вазу с опавшими листьями.
— Грейнджер, что это такое?
Она проследила за его взглядом.
— Это попурри.
— Гнилой горшок?{?}[Прим. перевод.: от франц. pot-pourri, pot — горшок, pourri — в одном из значений «гнилой».] — переспросил он, в замешательстве сморщив брови от значения перевода.
Она пожала плечами.
— Предполагаю, что смысл немного изменился со временем.
Драко медленно кивнул.
— И зачем он нужен?
— Просто приятный аромат, — сказала она, улыбнувшись над чашкой. — И это в какой-то степени эстетическое наслаждение. Что-то лесное.
Он тихо хмыкнул. Так и есть.
Допив остатки чая, Драко осознал, что они подошли к переломному моменту. Грейнджер предложила добавки, и прошло уже достаточно времени, чтобы не выглядело так, будто она выпроваживает его сразу после того, как они переспали. Определённо, это был тот самый момент, когда он должен одеться и уйти.
Но он не хотел уходить. Он вспомнил ощущения от пробуждения рядом с ней, крепко спящей на его груди, и не знал, когда в последний раз чувствовал себя настолько отдохнувшим.
Но в этот раз всё иначе. Она не приглашала его остаться в ту ночь, они оба просто отключились. Сейчас же они спокойно сидели на диване, совершенно трезвые и совершенно в сознании. Драко понятия не имел, как инициировать поход в спальню.
Он подбирал слова, чтобы сказать хоть что-то, чувствуя, что Грейнджер вот-вот нарушит молчание, попросив его уйти.
— Что бы ты делала прямо сейчас, если бы меня здесь не было?
Он удивился, когда она раздражённо хмыкнула и слегка закатила глаза. Он спросил что-то оскорбительное?
— Читала бы, наверное, — сухо ответила она. — Неожиданно, знаю.
Драко улыбнулся.
— Я бы тоже.
Грейнджер, казалось, немного смягчилась.
— Ты всегда читаешь перед сном? — спросил он.
— Обычно.
— В постели? — рискнул Драко.
