бежит к дедушке.
– Что нужно сказать, сынок? – напоминает ему моя жена, но ребенок больше не хочет поворачиваться в мою сторону. – Он привыкнет, Даян, – оправдывается супруга. – Просто нужно время. Все будет в порядке.
Раздражает ли меня то, что меня побаивается собственный ребенок?! Если честно, я даже не знаю. Ладить с такими я не умею и, если быть откровенным, чувствую себя даже как-то неуютно.
Как я и понял по фото, Булат непохож на меня. Есть в нем что-то от матери, но только часть. Не могу сказать, что это меня напрягает, но, тем не менее, не дает отцовским чувствам разрастись внутри.
– Кстати, сын, – отец обращается ко мне, поднимая внука на руки. Вот кто точно проникся любовью к ребенку. Ведь, и у нас когда-то было так же. Только все давно закончилось. С тех самых пор, как я вырос, – мать очень хочет тебя видеть. Завтра мы приглашаем вас с Асией на ужин. Анис с Динарой тоже будут. Мне плевать, но для матери это важно. Не будь упрямым бараном. Ужин в семь. Мать сильно расстроится, если ты не приедешь.
Недовольно кривлюсь. Семейные посиделки в мои планы не входили.
– Пойдем, Булат, проводишь дедушку, – он снова опускает внука на пол, и дает ему руку.
Вместе они направляются к выходу. Асия следует за ними. Я остаюсь в холле один. Мне есть над чем подумать.
Милана
Обед мне тоже приносят в комнату, как и ужин. Хорошо, что туалетная комната и душ есть прямо тут. Потому что никакого желания появляться за пределами помещения, что мне определили, у меня нет.
Но я от каждого шороха дергаюсь. Все время боюсь, что ко мне кто-нибудь зайдет. Я сейчас вообще плохо соображаю. Жить не хочется.
Тереза, та горничная, что приносит мне еду, уговаривала меня прогуляться. Сказала, что за домом есть небольшой сад, где можно подышать свежим воздухом, что мне нужно отвлечься и, вообще, грех в такую погоду сидеть взаперти.
Но она не понимает… не понимает всего того, что я чувствую. Как изнутри рвет.
На исходе первых суток моего пребывания в особняке Даяна, я собираюсь ложиться спать. Натягиваю пижаму с шортами, что он одел на меня позавчера в номере гостиницы. Она очень похожа на тот костюм, в котором меня забрали из родного дома.
Шум распахивающейся двери заставляет вздрогнуть. Я знаю, что это Зверь. Он все-таки пришел ко мне…
Я не поворачиваюсь. Не хочу смотреть на него. Не хочу, чтобы касался.
Но у Даяна на меня другие планы. В этом я уверена.
Слышу его шаги.
Медленные.
Размеренные.
Это все игра, в которой мне невольно приходится принимать участие.
Чувствую себя его трепещущей добычей. Маленькой беззащитной зверюшкой, что в ловушку попала, которая захлопнулась безжалостно, лишив шанса на свободу.
Мне становится жарко.
Воздух до температуры пустыни безводной накаляется. Кожу обжигает. С каждым неслышным шагом Зверя сильнее опаляет меня до нутра.
Вечность проходит прежде, чем Даян останавливается позади.
Он укладывает огромные ладони мне на плечи, спускает их вниз по рукам, немного сжимая. Я судорожный вздох издаю. Понимаю, что все это время попросту не дышала.
Сильные ладони перемещаются на талию. Он их вперед протаскивает, гладит меня по животу. Ныряет под майку, воспаленную кожу поглаживая шершавыми пальцами.
– Даян… – выдыхаю я, не узнавая собственный голос.
Но мужчина не останавливается, к груди тянется, все выше и выше скользит ладонями, воспламеняя под ними кожу.
В груди тяжесть наливается. Соски вытягиваются вперед, ожидая прикосновений. И я вскрикиваю, когда чужие пальцы зажимают тугие вершинки.
– Ааах… Даян, пожалуйста… не надо… – молю я, а саму от сладких спазмов внизу живота выкручивает.
Я до сих пор помню, как больно мне было, когда Зверь толкался внутрь в номере отеля, как до боли сжимал пальцами мои бедра, что рвались из его стальной хватки, желая освобождения. И эти воспоминания вызывают отвращение. Но только с разумной стороны.
Чувства же обостряются в его присутствии. Им плевать на здравый смысл, на ужас, на горькую правду и боль, которую мне снова может причинить этот мужчина.
Тело реагирует на ласки Даяна, признавая в нем своего хозяина. И это против моей воли. Против меня.
И я чувствую облегчение рядом с ним. Мне становится спокойнее, когда Зверь здесь, со мной. Мой защитник. Мой монстр.
– Даян… – я снова выдыхаю его имя, пока он крутит в пальцах соски, пуская по моему трясущемуся телу сладкие острые импульсы.
Они отдаются пульсацией в нижних губках, которая неумолимо растет, усиливая напряжение во всем теле.
– Отпусти, пожалуйста, отпусти… У тебя жена есть… Ее лапай, – собирая в кулак последние силы, выдаю я охрипшим голосом.
– Нахуй она мне не уперлась, – грубо отвечает мужчина. – Тебя трахать хочу. Долбиться в твою дырочку узкую, чтоб визжала не переставая, еще и еще выпрашивала.
От его грязных слов меня выгибает. Стрелой порочного желания пронзает.
И я внутренне, как дурочка радуюсь, что Зверь меня жене своей предпочел. Да только в этом нет ничего хорошего. Мерзко это. Неприятно.
Она же где-то здесь, в доме. Сидит ни о чем не подозревая, пока ее муж другую женщину руками клеймит, пошлости в ухо шепчет.
Меня в миг отвращением к себе пропитывает. Я пытаюсь отстраниться, вырваться из лап Даяна, но он тут же к себе меня прижимает. Крепко удерживает – живьем не выбраться.
– Ревнуешь, детка, – усмехается мужчина. – Хочешь, чтобы только тебя на болте вертел?! Только твою киску заставлял течь и сжиматься, когда я ее трогаю?!
– Ооох, – произношу я вместо того, чтобы возразить и хоть как-то оправдаться, потому что в этот момент здоровенный бугор упирается прямо мне между ягодиц, натягивает полоску шортиков, что начинает давить на чувствительное место.
– Не переживай, малышка, пока мне хочется трахать только тебя… – Даян шепчет мне в ухо очередную непристойность, а затем отстраняется.
Сознание незначительно проясняется. Я отбегаю в сторону, когда Зверь совсем отпускает меня.
Дышу тяжело и рвано, чувствую, как горят красным щеки.
Широко распахиваю глаза и моргаю, пока Даян снимает футболку и расстёгивает ширинку на джинсах.
Он спускает их вниз вместе с боксерами. Его здоровенный член пружинит, всем своим видом показывая, что давно готов оказаться внутри меня.
Я снова не могу отвести от него взгляда. Как завороженная гляжу на него,
