- Мы заботимся не только о ветеранах Великой Отечественной Войны. В нашем городе живут герои, инвалиды малых войн. Их жизнь бывает непроста, но Соцзащита приходит на помощь…
Камера снимала монументального мужика, растерянного Кэпа и девицу с бэджиком местного телеканала. Запись закончилась. Секретарша тронула Кэпа за плечо:
- Как ваша фамилия?
- Шумилин. Алексей Ильич. Но я - не за этим!... Я о работе...
- Придешь после праздников! – устало отмахнулся председатель. – Сейчас - проблем невпроворот.
А секретарша звала из приемной:
- Алексей Ильич, распишитесь в получении.
Кэп подкатил к ее столу, поставил подпись в разграфленном листочке и услышал, как дверь председательского кабинета закрывается на ключ за его спиной.
Дальше требовать чего-то было глупо. Он покатил к выходу, держа на коленях неожиданно свалившийся подарок. На крыльце курил телевизионщик.
- Слышь, как по нему работу-то искать? – притормозил Кэп рядом с ним, кивая на коробку.
- Ты интернета никогда не видел? Счастливый человек! – вместо ответа хмыкнул парень. – А я тебя знаю! Ты с лгбт-активистом в День Десантника «бодался». Мы там сюжет снимали.
- С кем бодался? – не понял Кэп.
- С пидорасом. Ролик про вас на ютубе тридцать тысяч просмотров набрал.
Из дверей Управы величественно выплыл председатель. К подъезду подъехала черная ауди. Водитель открыл заднюю дверь. Но сесть дядька не успел: к нему подскочила пожилая женщина, схватила за руки, стала что-то говорить. Председатель кивал. Водитель пытался оттеснить ее, но она горячилась, повышала тон, начала кричать. Оператор, наблюдавший за этой картиной, фыркнул:
- Сколько здесь ошивается сброда! Как у такого солидного мужика терпения хватает? Я б на его месте всех нагнул.
Кэп резко обернулся и подался с коляской вперед, прижимая оператора к перилам:
- Слышь, умник! Я – не сброд. Я – злой и сильный, понял? Я тебя сейчас так нагну, что ты не разогнешься!
- Тихо, друг, тихо! Успокойся! – забормотал парень. Обтирая пиджаком перила, протиснулся к двери и смылся, даже забыв затушить сигарету.
- Я сейчас успокоюсь! – с угрозой процедил ему вслед Кэп: - И кто еще «пидорас» - непонятно!
* * *
Комп и интернет ему настраивал Серега. Показал, как пользоваться яндексом, где искать видео, дал адрес порнушки. Кэп начал с поисков работы. Звонил в автосервисы и магазины с вакансиям, спрашивал, возьмут ли колясочника. Потом пошел на порно и – завис! Уже поздним вечером, ошалев от новых впечатлений и устав от дрочки, он вспомнил рассказ оператора. Ролик с Дня десантника нашелся сразу. Кэпу было чудно смотреть на самого себя. На видео он не был таким жалким, как ему казалось из коляски. Бравый, могучий, с аксельбантами и медалями. «Злой и сильный». Рыжий был прав. Сам Рыжий был смешной: с неестественным цветом волос, с большим неудобным плакатом. Его взяли в кольцо плечистые парни, и стало видно, что ему страшно. Когда начался перформанс, камера долго не могла ухватить главную сцену, мечась по широким спинам, беретам и тельникам. Потом Кэп увидел, как Рыжий корчится от боли над его коляской. Камера взяла его лицо крупным планом, когда его тащили к газику. Про любовь с первого взгляда Рыжий не врал. Подталкиваемый полицейским и провожаемый свистом толпы, он не видел никого вокруг, только выворачивал голову, пытаясь еще раз увидеть Кэпа. Щеки его пылали румянцем, а в глазах бушевали восторг и смятение.
Под роликом шел срач. Комментаторы ругали геев, десантников, полицию, правительство, Америку и ЖКХ. Каждый защищал своих. Кэп нашел реплики Ильяса и того майора, который приказал выпустить пидора. Геи хвалили Рыжего: «молодец, Артем, смело!» и вспоминали какое-то обсуждение. Кэп кликнул по ссылке и попал на форум, с вычурным названием Hombre Azzurro*. Местные любовно звали его «Амбразурка». Кэп начитался яростной брани в свой адрес. Ему загорелось ответить, но, чтоб писать, просили регистрацию. Он долго разбирался что к чему, угораздился завести себе почтовый ящик, тут же забыл пароль, завел еще один. И, наконец, зарЕгился. «Ваш ник?» - спросила анкета. «Я – злой и сильный!» - выстукал он одним пальцем. «Добро пожаловать на Форум!» - отозвался сайт. Кэп стал снова искать нужную страницу, но запАл его иссяк. Был третий час ночи. От долгого сидения в неудобной позе ныло колено. Он вырубил свою новую игрушку и завалился спать.
* * *
В тот день он просто ехал за сигаретами. Лифт тормознул на третьем этаже: там стояла Галка с большими коробками памперсов.
- О! Удача! – возликовала она. – А я думаю: как это всё к машине переть? Дверь держи!
Он помог втащить коробки в лифт, вывез их на улицу. Обнимая неуклюжие картонки, съехал с пандуса, поднял взгляд и - вздрогнул: на скамейке у подъезда сидел Рыжий.
- Чуть вперед проедь, Кэп! Я сюда не впаркуюсь! – Галка убежала к машине, щелкая сигнализацией. Кэп помог ей загрузиться. Поболтал минут пять на дорожку. Потом, не оглянувшись, поехал к киоску. Взял три пачки «Примы». Подумал и заменил одну на дорогой «Парламент». Когда вернулся к дому, Рыжий всё еще был там. Кэп остановился рядом, открыл пачку «Парламента» и протянул непрошеному гостю:
- Будешь?
Рыжий кивнул. Кэп подставил ему зажигалку.
- Может, ты тонкие куришь?
- Что, так на бабу похож?
- Нет, не похож, - качнул головой Кэп, а потом не зло, сочувствуя, спросил: - Ну, чего ты пришел? Что - так скрутило?
Рыжий пожал плечами, глядя в землю.
- Я теперь знаю: ты – Артем. Ты в интернете видео с Дня ВДВ смотрел?
- Да, - кивнул Рыжий. – А ты – Алексей. «Чемпион Брянской области по армрестлингу А. Шумилин».
- Позапрошлого года! – отмахнулся Кэп. – Ты нашел, на ком циклиться! Что, не заметно, что я – безногий и пью!?
- Знаешь, когда я был ребенком, я придумал себе старшего брата - Алёшу. Я видел его, как живого: светлые волосы, голубые глаза, улыбка, плечищи! – Артем покосился на Кэпа. - Он «играл» со мной, «защищал» от мальчишек.
- Тебя обижали?
- Да нет, не особо. Я был нормальным пацаном. Но с «Алешей» мне было интересней, чем с друзьями. Он был строгий. Ругал меня, даже – наказывал. Когда я стал понимать, что не такой, как все, Алеша «заставлял» меня хлестать себя ремнем, «ставил в угол». Я плакал. А он потом меня жалел… Короче, я оказался геем. Выдуманного брата перевзрослел, но потом искал его черты во всех своих любовниках.
- Ты - сказочник! – усмехнулся Кэп. – Признайся, что это всё ты только что придумал.
- Нет, - помотал головой Артем, – слушай дальше. Когда родители узнали, что я – гей, они меня выгнали. Знаешь, они – хорошие. Но очень простые, рабочие люди. И просто не смогли меня принять. Собирая мои вещи, мама вложила в пакеты мои игрушки и детские книжки. Сказала: берегла для внуков, а раз их не будет, надо всё это отдать в детский дом. Я потом взялся листать эти книжицы. И – обалдел! Там был «Сказ об Алеше Поповиче». А на картинке – ты. Ну, в смысле, тот «Алеша»: светлые волосы, голубые глаза и – улыбка! Вот почему мне казалось, что я видел и помню его! И книжка была зачитана до дыр… А там, на площади, когда ты подъехал, я тебя просто узнал. Сначала – голос. Потом – руки. А когда ты меня к себе нагнул, я – пропал! Меня менты вовремя забрали. …Ведь я бы сделал всё, что ты захочешь! Когда тебя друг назвал по имени, это был «контрольный в голову». Хотя, я и без его слов уже знал, что ты – Алёша! Мой. Тот самый, - Рыжий поднял взгляд на Кэпа.
Кэп смутился. Что надо делать и говорить в такой ситуации? Ему хотелось зажмуриться, чтоб не видеть этих влюбленных, горячечных глаз.
- Слушай, если я – старший брат, ты должен слушаться, да? – спросил он.
Рыжий кивнул.
- Тогда сделай то, что я скажу: встань и уйди. И больше не ходи сюда. Никогда. Ничего у нас не будет. Вот такой приказ.
Рыжий сглотнул. На лице его отразилась беспомощная, детская обида. Он закрыл глаза и закусил задрожавшие губы. Потом, немного справившись с собой, кивнул:
- Да. Я понял. Так - правильно. Спасибо.
Встал. И ушел. И даже не оглянулся. Кэп вынул еще одну сигарету. Сидел, курил и думал: вот ведь судьба закладывает виражи! Был бы Рыжий девчонкой!...
* * *
Он все-таки нашел себе работу! На почту у вокзала требовалась «сортировщица». Вот так – в женском роде. Он позвонил. Потом – приехал. Начальница смотрела настороженно:
- Не пьешь? Прогуливать не станешь? …Ладно, приходи!
Неправда, что в двадцать первом веке почта не нужна. Почта – трудится! Заказные письма от судов и Налоговой, штрафы от ГИБДД, посылки с вареньем и детскими носочками от милых бабулек. И – реклама, реклама, реклама!
Снять с транспортера тюк, рассыпать содержимое по низкому столу и сновать на коляске между стеллажами, разбирая корреспонденцию по адресам. Легко. Скучновато. Зато – куча денег в конце месяца! Правда, была и проблема: с коляски было не дотянуться до верхней полки стеллажа. Чтобы класть туда почту, Кэп привставал на колени. Левая нога по вечерам болела. Но ведь не бывает, чтоб всё - совсем гладко!
